— Да с такой, мой милый, что в Англию едут твои родители со всеми своими чадами. Сейчас, когда мы с тобой разговариваем, они уже плывут на корабле через океан. — Виконтесса поднялась с кресла, подошла к письменному столу и, взяв письмо Уэлсли-старшего, передала его Майлзу.
Несколько раз перечитав послание, Майлз удивленно поднял глаза на бабушку.
— Не понимаю, с чего это они вдруг снялись с насиженного места?
Регина с самым невинным видом пожала плечами.
— Возможно, потому, дорогой, что они уже целую вечность не были в Англии и им захотелось меня навестить.
— Что ж, — пробормотал Майлз. — Это другое дело. Придется мне, видно, переменить свои планы.
— Я не сомневалась, что так оно и будет, — хихикнула виконтесса, и ее глаза радостно блеснули. — Вообрази только — вся семья соберется на лето под кровом нашего старого дома! К тому же тебе представится возможность поухаживать за Викторией.
Майлз хотел было не слишком лестно пройтись насчет Виктории, но, поглядев на сияющую бабушку, передумал.
В самом деле, почему бы ему и не поухаживать за Викторией — так сказать, в порядке опыта? В конце концов, если Виктория станет с ним полюбезнее, он утрет нос этому щеголю Александру Шоу, который, похоже, не склонен верить в такую возможность!
Ехидно бросив на Регину колючий взгляд, он сказал:
— Похоже, бабушка, ты поймала меня на слове, и от прогулок с леди Викторией мне не отвертеться. Тем не менее я бы хотел, чтобы ты уяснила себе одну вещь.
— Это какую же, мой милый? — доброжелательно осведомилась виконтесса.
— Даже если я и пройдусь разок-другой под ручку с Викторией, это вовсе не значит, что я на ней женюсь.
Регина отмахнулась унизанной перстнями рукой, словно открещиваясь от такой крамольной мысли.
— Бог с тобой, дружок, никто не будет тащить тебя к аналою силком! Я лично верю в то, что природа и время сами все расставят по своим местам.
Майлз рассмеялся и, поднявшись с места, запечатлел на лбу виконтессы поцелуй.
— Да уж знаем мы, ваше лордство, во что вы верите и на что надеетесь. И зря вы приплетаете к вашим рассуждениям природу — она остается для вас авторитетом, лишь пока события следуют начертанным вами курсом!
— Леди Виктория! Лорд Уэлсли хотел бы засвидетельствовать вам свое почтение! — объявила рыженькая Ребекка, останавливаясь в дверях гостиной.
— А кто такой, собственно, этот лорд Уэлсли? — спросил Хэррисон Гилфорд. Он сидел на диванчике рядом с Викторией и держал на колене тарелку с лепешками.
— Ну как же, — повернулась к нему девушка, — Майлз Уэлсли. Вы познакомились с ним у нас на званом вечере.
Хэррисон скривил губы в презрительной усмешке.
— С каких это пор он именует себя лордом?
— Он лично себя так не называет, — сказала Виктория, — просто Ребекка наивно полагает, что всякий, кто приезжает к нам с визитом, носит титул.
— Что ж, в данном случае она ошиблась, — Гилфорд голосом выделил слова «в данном случае».
Викторию несколько покоробило подобное недоброжелательство, но она ничего не сказала Харрисону, а обратилась к служанке:
— Ребекка, скажи, пожалуйста, мистеру Уэлсли, что я не могу его принять. Передай ему также, чтобы на будущее он запомнил — прежде чем являться к даме с визитом, следует сначала послать свою визитную карточку, а не врываться в дом самому.
— Боюсь, мадам, — произнесла, смущаясь, Ребекка, — я не смогу объяснить все это джентльмену как должно. Может быть, мне просто сказать, что сейчас вы заняты и примете его позже?
Виктория покачала головой.
— Ничего подобного. Нужно, в конце концов, дать мистеру Уэлсли понять, что, вне зависимости от того, как поступают в подобных случаях в Америке, здесь, в Англии, незваных гостей не привечают.
— Я вовсе не требую, чтобы вы меня привечали, — послышался в комнате звучный мужской голос. — Я проезжал мимо и зашел, чтобы передать вам приглашение.
Все, кто находился в комнате, устремили глаза на светловолосого молодого красавца, который возник в дверном проеме, словно чертик из коробочки, и принялся с самым невозмутимым видом разглядывать маленькую компанию.
Неожиданное появление Майлза Уэлсли вызвало неподдельное удовольствие у Ребекки, удивление и смущение у Виктории и до крайности разозлило Хэррисона Гилфорда.
— Черт возьми, Уэлсли! — воскликнул он, вскакивая на ноги с самым воинственным видом. — Что вы себе позволяете? Нельзя же, в самом деле, врываться в дамскую гостиную, точно в трактир!
— Прежде всего добрый день, Гилфорд, — улыбнулся Майлз. Судя по всему, он считал ниже своего достоинства отвечать на выпад Хэррисона. Повернувшись к Виктории, он сказал: — Я не стану злоупотреблять вашим терпением, миледи. Уделите мне одну только минуту вашего драгоценного времени — и я удалюсь.
Виктория строго сдвинула брови, однако, не желая нагнетать атмосферу враждебности, которая воцарилась в гостиной во многом благодаря усилиям Хэррисона Гилфорда, поднялась с дивана и вышла в холл, увлекая за собой Майлза.
— Это уж слишком, мистер Уэлсли, — бросила она на ходу, направляясь к лестнице. — Даже американцам следует иметь в виду, что гостиная британской леди неприкосновенна.
— Прошу меня извинить, миледи. Американцы подчас действительно бывают несносны. — Хотя Майлз, казалось бы, просил прощения, лукавое выражение его глаз говорило, что он ничуть не сожалеет о беспокойстве, которое причинил Виктории своим вторжением. — Как я уже говорил, я зашел только для того, чтобы пригласить вас завтра утром покататься верхом.
Виктория одарила его задумчивым взглядом.
— Если я задам вам вопрос, вы ответите на него откровенно?
— Мисс Пемброк, вы меня убиваете своим недоверием! Разве я могу позволить себе вам лгать?
— Прошу вас, оставьте эти глупости, — поморщилась Виктория. — Скажите лучше, вы способны говорить правду?
Майлз шутливо вскинул руку.
— Клянусь говорить правду и одну только правду, миледи!
— Отлично. В таком случае ответьте — вы приехали сюда оттого, что так захотела ваша бабушка, или пригласили меня кататься по своей собственной воле?
Майлза посерьезнел:
— Давайте, миледи, сразу кое-что проясним. Да, я люблю свою бабушку и готов на многое, чтобы ее ублажить. Но никто, повторяю, никто не заставит меня сделать что-то против моей воли. Другими словами, если бы мне не захотелось покататься с вами верхом, меня бы здесь не было.
Виктория внимательно всмотрелась в лицо Майлза, и у нее перехватило дыхание — до того был хорош собой этот американский потомок британских аристократов! Встретившись с ним взглядом и порозовев от смущения, девушка, сама того не желая, произнесла:
