– Эти, с позволения сказать, стулья надо выслать в детскую. Во всех старых развалюхах есть детская, верно? Ты можешь представить Тейна с его могучим задом, сидящего на таком вот стуле?
Гарет тут же осознал свою оплошность. Боу лишь хлопала ресницами, боясь сказать что-то не то в ответ. Они оба находились в подвешенном состоянии с тех самых пор, как леди Кук повстречалась ему в парке. Она попросила помочь поправить подпругу, и неприятности начались, едва он спрыгнул на землю.
Леди Кук и Лео Вон приложили немало усилий к тому, чтобы его уничтожить, представив коварным соблазнителем. Вон был зол на него, леди Кук – из жажды мщения. Она обвинила его в оскорбительном равнодушии. Словно он был ее собственностью!
И словно мало того, что в обществе от них с Боу стали шарахаться как от зачумленных, он еще и стал персоной нон грата в Лиге. Честно говоря, Гарет с самого начала ожидал неприятностей по этой части, хотя не думал, что все зайдет так далеко. Спасибо Лео. Что же до леди Кук, то она наизнанку вывернется, лишь бы не дать обществу забыть о его прегрешениях – действительных и мнимых.
И никто не даст ему шанса объясниться, за исключением разве что Деверо. И то обстоятельство, что почти все члены Лиги знали Боу еще сопливой девчонкой, которая повсюду таскалась за ними на своем пони, лишь усугубит его вину.
Сестры – святое. Каждый это знает.
Первые три дня их пребывания в Мортон-Холле не переставая лил дождь. Дом, казалось, стоял на дне аквариума. К тому времени как стихия угомонилась, они успели обследовать его вдоль и поперек, от подвала до чердака.
Гарет выделил себе под кабинет одну из маленьких комнат на первом этаже. Там его и оставила корпеть над счетами Боу, а сама вышла прогуляться и заодно посмотреть, что осталось от сада.
Садовые дорожки, прямые как стрелы, разбегающиеся под равными углами, все еще выглядели вполне презентабельно, чего не скажешь о цветочных бордюрах и клумбах. Цветы уже давно никто не сажал, и те, что выжили, одичали и измельчали. Живая изгородь из заброшенных тисов выглядела жалкой и неопрятной.
Боу подобрала юбки, чтобы они не волочились по земле, сунув края подола в прорези для карманов, и направилась в сторону моря. Земля чавкала под ногами, очень скоро у нее безнадежно промокли ноги, но открывающийся с меловых утесов вид безусловно стоил перенесенных неудобств и затраченных усилий.
Прилив. Темные, с белыми барашками пены тяжелые волны с грохотом обрушивались на берег и с шипением откатывались назад, с каждым разом все ближе подбираясь к подножию утеса. Вдалеке, там, где на горизонте море сливалось с берегом, виднелись серые силуэты жавшихся друг к другу домов городка Кингстаун. Кое-где над крышами вился дымок. Здесь все было совсем не такое, как в поместье отца, с его разбросанными по всей территории веселыми разноцветными коттеджами под черепичными крышами.
Налетевший порыв ветра швырнул волосы ей на лицо и надул юбки словно паруса. Боу расправила плечи и вдохнула полной грудью бодрящий солоноватый воздух. И тогда услышала громкий и низкий, басовитый собачий лай. Внизу, по самой кромке моря бежал громадный черно-белый пес. Всадник, увидев пса, развернул коня и поехал галопом обратно в деревню. Пес остановился, отряхнулся и проводил всадника сердитым лаем, явно давая понять, что чужим тут не место.
Боу развернулась и пошла назад, к дому. Отсюда здание действительно напоминало галеон. Будто невиданной силы шторм разметал испанскую армаду, забросив один из кораблей на вершину утеса, а потом чьи-то заботливые руки разбили вокруг корабля сад, посадили тисы и подстригли их так, что они напоминали выпрыгивающих из моря резвящихся дельфинов.
Ветер дул ей в спину, и Боу то и дело смахивала волосы с лица. Придя домой, она отправилась в кабинет мужа. Гарет изучал бухгалтерские книги, и, судя по недовольному выражению его лица, увиденное в них его не радовало.
– Не может быть, чтобы все было так плохо, – сказала она, заглянув в книгу через его плечо.
Гарет вздохнул. Боу присела на край письменного стола и, взяв его лицо в ладони, провела большими пальцами по его скорбным бровям. И сознание, что она может с полным правом делать то, о чем когда-то лишь мечтала, наполняло ее приятным волнением.
– Все можно поправить, были бы деньги.
– Твои деньги, – насупившись еще больше, уточнил Гарет.
– По закону теперь твои, – ответила Боу.
– Сразу видно, что ты в жизни никогда не задумывалась, как свести концы с концами.
Боу опустила руки, чувствуя, как в ней закипает гнев.
– В чем ты хочешь меня упрекнуть? В том, что я не нищенка, как тебе бы того хотелось?
Гарет потер уставшие глаза.
– Прости, детка, я не прав. Совсем не то хотел сказать. Просто от этих цифр у меня в глазах рябит, и голова разболелась.
Боу заставила себя сдержаться. Она обещала себе, что сделает его счастливым, а слово надо держать. К тому же, что может быть глупее ссоры из-за денег, которых у них более чем достаточно?
– Тогда оставь эти цифры в покое, завтра к ним вернешься, – сказала она, стараясь придать тону нотки беззаботности.
Ему никогда не пришлось бы торчать в этом доме, который он откровенно ненавидел, за гроссбухами, от которых у него болела голова, если бы он на ней не женился. А она сделала все, что было в ее силах, чтобы вынудить его жениться на ней. Она получила что хотела, но вот получил ли что хотел Гарет – еще неизвестно. Воспоминание о его руке, обхватившей лодыжку леди Кук, прожигало ей мозг. Да, Гарету пришлось от многого отказаться, чтобы спасти ее репутацию.
– Кони уже на месте? – примирительно спросил он.
Боу покачала головой.
– Не знаю. Вряд ли. Почему спрашиваешь?
– Я подумал, мы могли бы покататься. Осмотреть окрестности. Может, в город съездить. Познакомиться с викарием.
Боу вымучила улыбку. Обида еще не прошла, но она видела, что он старается загладить свою вину.
– Хочу знать, кто наши соседи. Кому стоит нанести визит.
– То есть совершить упредительную атаку? До того как миссис Пиблс заклеймит нас как язычников и нам придется подумать о переходе в методистскую церковь.
– Да, – сказала Боу, принимая предложенную им мировую. – Пора начинать осваиваться. У меня нет ни малейшего желания превращаться в затворницу.
– Молодожены, значит, – сказал мистер Тиллиард таким тоном, словно видел в этом нечто предосудительное. – И живете в Мортон-Холле, – с вопросительной интонацией добавил он.
