неслышным призраком заскользила по комнатам, отыскивая дядю Люсиль.
Он лежал, раскинувшись на кровати, седые волосы растрепались и ореолом окружали голову, придавая худому лицу странное сходство с ликами святых, освещёнными нимбами. Острый нос выдавался, из-за чего его обладатель стал ещё больше похож на хищную птицу. Края белой, не самой чистой рубахи расходились на смуглой, поросшей волосами груди, но Аврора не стала присматриваться, напротив, поспешила отвести взгляд. На краю столика, стоявшего возле кровати, возвышался кувшин, от которого сильно пахло вином, так что даже бестелесная Аврора сморщила нос. Судя по всему, Жюль-Антуан немало выпил, прежде чем забыться глубоким сном.
Глубоко вздохнув и постаравшись не осуждать человека, чья вина ещё не доказана, Аврора шагнула в густое грозовое облако, окружавшее его. Она сощурилась, пытаясь разглядеть хоть что-то в туманных клубах, но это не помогло, сделала шаг в одну сторону, в другую, но вскоре увязла, точно в болоте, и застыла, беспомощно озираясь по сторонам. Как ни пыталась она пробиться через тёмно-серую, со свинцовым оттенком, пелену сна, всё было бессмысленно. Жюль-Антуан спал как убитый, погрузившись в глубокий беспробудный сон, вызванный не то усталостью, не то количеством выпитого вина, и никакие сновидения не являлись в его истерзанный разум.
Помучившись и поняв, что она всё равно ничего не добьётся, Аврора покинула де Труа и направилась к комнатам слуг. Там она сумела кое-что уловить, но их сны были хаотичными, обрывочными и неясными, она, переходя из одного сна в другой, ловила смутные образы, расплывчатые воспоминания, отдельные обрывки фраз и только больше запутывалась. Решив, что от разговора со слугами наяву будет больше пользы, чем от блуждания по их сновидениям, она пролетела через стену гостиницы и устремилась прочь.
Её путь лежал в лес во владениях Железной Руки, и двигала ею идея, пришедшая на ум вечером во время бесцельных скитаний по замку. Когда её осенило, Аврора страшно удивилась и даже разозлилась, что не подумала об этом раньше. В самом деле, ведь если она способна покидать своё тело и перемещаться в гостиницу или в замок Бертрана, то что мешает ей отправиться в лес и поискать там разбойников? Они не смогут ни увидеть, ни услышать её, а она вызнает всё про них! Восхищённая своей идеей, Аврора не задумалась о том, как она, даже если ей и удастся найти логово разбойников, сообщит об этом Бертрану и Леону. Скажет, что ей приснился вещий сон? Они не поверят, ещё и на смех её поднимут! Или ещё хуже — решат, что она тронулась умом на почве переживаний из-за потери мужа и гибели Люсиль… А Леон и вовсе может заподозрить её в причастности к разбойничьим делам!
Но как вскоре выяснилось, проблема объяснения своего знания о местонахождении Чёрного Жоффруа и его шайки отпала сама собой — по той простой причине, что Аврора это местонахождение так и не узнала. Она битый час кружила по ночному лесу, то и дело содрогаясь от гулко раздававшихся в ночи звуков — пугающе громкого уханья совы, протяжного волчьего воя, чьего-то глухого рычания и стонущих криков неизвестных птиц. Во всяком случае, Аврора надеялась, что это именно птицы. На ум пришли легенды о ночных пастухах, загадочных созданиях, чей облик так страшен, что они никогда не показываются на глаза людям и предупреждают их о своём появлении громкими криками, похожими на плач. Говорят, что эти существа добрые, но про Чёрного Жоффруа тоже говорили, что он благороден и не трогает женщин, однако Люсиль де Труа лежит сейчас в земле, заколотая кинжалом неизвестного убийцы…
Аврора знала, что лесные звери не могут причинить ей вреда, но всё равно вздрагивала и дёргалась от каждого резкого звука. Листья с деревьев с каждым днём облетали всё быстрей, лес становился прозрачным, стволы как будто истончились, ветви в темноте казались не то костьми скелетов, не то лапами неизвестных существ. Облетев, по её подсчётам, едва ли не весь лес, Аврора не нашла никаких следов разбойников. Разочарованная донельзя, она поднялась выше, над верхушками деревьев, и медленно заскользила назад, желая одного — погрузиться в глубокий сон без сновидений, подобно Жюлю-Антуану де Труа.
Проснулась она позже, чем ожидала, без аппетита позавтракала и, оседлав Цезаря, поехала в замок Бертрана де Мармонтеля. Ни хозяина, ни его верного подручного там уже не было — Железная Рука уехал в очередной раз расспрашивать охотников, Леон же покинул замок ещё рано утром, очевидно, выполняя свой план проследить за загадочным Этьеном. Вивьен тоже куда-то ушла — должно быть, на рынок, так что гостью встретили лишь Франсуа и Гретхен. Несмотря на то, что сейчас ей нужна была именно Маргарита, Аврора ощутила лёгкий укол досады, поняв, что с Леоном сегодня, скорее всего, не увидится.
Гретхен проводила её в малую гостиную и изящно опустилась в кресло, жестом предложив гостье сделать то же самое. Простолюдинка по происхождению, со временем она перенимала привычки и манеры знатной дамы. Аврора мельком подумала, что было бы совсем неплохо, если бы Бертран женился на Гретхен, но тут же отмела эту мысль — у неё имелись более важные дела. Отказавшись от чая, вина и любых угощений, она ближе придвинулась к камину — день был холодный и ветреный, в нём уже ощущалось дыхание зимы, и Аврора порядком продрогла, добираясь сюда.
— Гретхен, — начала она, стараясь говорить как можно мягче и аккуратно подбирать слова. — То, что произошло с Люсиль, несомненно, ужасно…
— О да! — большие серо-голубые глаза Маргариты вмиг наполнились слезами. — Бедная девочка, такая юная — и такая жестокая судьба! Бертран себе места не находит, винит во всём себя, а де Труа винит его, а Леон почти ничего не говорит, только ходит туда-сюда молча и смотрит… — она довольно похоже передала звериную манеру Леона смотреть исподлобья.
— Я хочу им помочь, — негромко перебила её Аврора. — Хочу узнать, кто убил Люсиль.
— Как кто? — Гретхен недоумевающе уставилась на неё. — Разбойники, конечно же!
— Да, но кто именно из разбойников? Бертран, если найдёт их, конечно, захватит в плен и допросит, но вряд ли убийца так просто сознается. А мне бы хотелось, чтобы он понёс заслуженное наказание! Я должна найти его! — она сверкнула глазами, изображая праведный гнев. Эта зыбкая полуправда, на взгляд Авроры, была хорошим объяснением того, почему она вдруг взялась за расследование.
— Но ты не можешь так рисковать! — Гретхен неожиданно переполошилась, взмахнула руками, как птица крыльями, уронила шаль, лежавшую у неё на коленях. — Тебе нельзя ехать в лес! Они уже убили
