– Я не смог остановить его, ваша светлость! – воскликнул он, размахивая канделябром. – Прикажете кликнуть на помощь лакеев? Они мигом выставят этого наглеца за дверь и передадут его в руки полиции.
Рэнсом с ухмылкой покачал пистолетом в воздухе. Ни один мускул не дрогнул на его мужественном лице. Офелии подумалось, что эту сцену было бы неплохо включить в сценарий спектакля. Корделия же залилась румянцем и не сводила с Рэнсома восхищенных сверкающих глаз.
– Как вы посмели ворваться в мой дом с оружием в руках? – пророкотал маркиз. – Я вызываю вас на дуэль! – Он шагнул вперед.
– В любое время, милорд, – ответил Рэнсом. – Но сначала я хочу сопроводить юных леди в безопасное место.
– Джон! – окликнула мужа Марианна. – Не горячись.
– Не торопитесь, Рэнсом! – воскликнула Корделия.
Но это не оказало на обоих мужчин ни малейшего воздействия. Они будто бы не слышали призывов женщин угомониться.
– Леди уже находятся в безопасном месте, сэр! – заявил маркиз. – Как видите, они всем вполне довольны. Спросите об этом у них самих. А потом я убью вас!
– Попробуйте! – холодно ответил Рэнсом.
– Нет! – Корделия быстро поднялась с кресла и встала между мужчинами.
– Все! Довольно! – решительно сказала леди Гиллингэм. – Я не желаю слышать ничего об убийстве. Мы культурные люди, давайте же поговорим спокойно и рассудительно.
Рэнсом смерил ее удивленным взглядом и спросил:
– Сколько же красавиц вам потребуется, милорд?
Маркиз издал разъяренный рык, но его прервала маркиза, сочтя необходимым вновь вмешаться в мужской разговор:
– Вам обоим лучше помолчать, господа! Корделия, будь добра, представь нам этого джентльмена. Пора перевести нашу затянувшуюся перебранку в русло светской беседы.
Офелия посмотрела на сестру.
– Лорд и леди Гиллингэм! Позвольте мне представить вам мистера Рэнсома Шеффилда. Это его кузен приютил нас с Офелией в своем доме. Сам же мистер Рэнсом любезно сопровождает нас в театр и опекает нас там в течение всего дня. Мистер Шеффилд, к вашему сведению, маркиз и его супруга доводятся нам дальними родственниками.
– Так вы его жена? – удивленно глядя на Марианну, спросил Рэнсом.
– Да, – с улыбкой ответила Марианна. – Не изволите ли присесть, мистер Шеффилд? Я распоряжусь, чтобы вам подали чаю!
Она позвонила в колокольчик, в чем не было нужды, потому что дворецкий все еще стоял в дверях, ошарашенный неожиданным поворотом событий. Он недовольно закряхтел и ушел отдавать распоряжения служанке.
Рэнсом убрал пистолет в карман, сел на стул и покосился на маркиза. Тот уселся в кресло и положил руки, сжатые в кулаки, на колени. Супруга многозначительно взглянула на него, и он неохотно разжал пальцы.
– Коль скоро выяснилось, что произошло недоразумение, у вас отпала причина драться на дуэли, – сказала маркиза.
Джон кивнул, и Рэнсом тоже.
– Чудесно, – сказала Марианна. – Насколько я понимаю, вы встревожились, обнаружив, что кто-то увез этих девушек из театра, мистер Рэнсом?
– Именно так, – подтвердил он и посмотрел на Корделию.
Та покраснела от смущения и потупилась, сжав кулаки.
– Они не оставили мне даже записки, – сказал Рэнсом. – И я подумал, что с ними приключилась беда.
– Понимаю, – сказала Марианна. – Уверена, что сестры Эпплгейт рады, что у них есть столько заботливых друзей и родственников. Вы можете в любое время проведывать их в нашем доме.
Корделия заметила лукавые искорки в ее глазах и покраснела еще гуще, предположив, что маркиза догадалась об их с Рэнсомом особых отношениях. Но это не омрачило ее радости от встречи с ним. Лицо ее сияло. Офелия вспомнила о Джайлзе и завистливо вздохнула.
Служанка подала всем чаю и сладостей. Рэнсом сел за маленький столик вместе с сестрами и спросил:
– Как вам удалось уговорить могущественного маркиза разрешить работать в театре?
– Это я объясню вам позже, – прошептала Офелия. – Надеюсь, что и вы тоже будете там иногда появляться?
Она спросила Рэнсома об этом ради Корделии, и та ответила сестре благодарной улыбкой.
– Поскольку маркиз вряд ли станет регулярно сидеть по полдня в театре, тем более второразрядном, то мне придется делать это регулярно, – сказал Рэнсом, пряча улыбку. – Тем более что там у меня есть одно незавершенное дельце.
– Вот и чудесно, – сказала Офелия. – Тогда мы спокойны. Пожалуйста, передайте своему брату викарию нашу глубочайшую признательность и сердечную благодарность. И объясните ему, что мы так стремительно исчезли не по своей воле.
– Я непременно скажу ему все это сегодня же, – с важной миной ответил Рэнсом.
На этом их короткий разговор закончился.
* * *
На следующее утро Корделия и Офелия прикатили к театру в роскошной карете маркиза. На будущее он обещал арендовать для них более скромный экипаж, чтобы сестры не привлекали к себе излишнего внимания. Корделия искренне радовалась, что ей больше не придется пользоваться услугами наемных экипажей или ходить в театр пешком.
Выйдя с помощью кучера из кареты, сестры постучались в дверь служебного входа. Привратник Нобби был очень удивлен, вновь увидев их на пороге театра.
– Как? Вы уже вернулись? – спросил он.
– Я не могу позволить себе пропустить репетицию, – бодро ответила Офелия.
– А как же ваш богатый покровитель? Он уже устал от вас?
– У нас с ним совершенно другие отношения, Нобби! Не такие, как ты думаешь, – сказала Офелия с упреком.
– Он женат, – добавила Корделия. – И жена живет с ним в одном доме.
– У него еще и жена есть? Можно только позавидовать такому бычьему здоровью! – Нобби расхохотался.
Сестры негодующе фыркнули и проскользнули мимо него в коридор. Актрисы встретили в гримерной Офелию удивленными возгласами и пошлыми шуточками. Они тоже не ожидали, что она вернется в театр. Вскоре Офелия заглянула в мастерскую Корделии. В руках у нее был ворох одежды, нуждающейся в ремонте.
– Эти стервы уже поделили между собой мои костюмы! – с хмурой миной сказала она. – Но я все у них отобрала. Теперь одежду надо подлатать и погладить. Ну, что скажешь?
– Ты сильно переменилась с тех пор, как мы начали здесь работать, – задумчиво глядя на нее, – промолвила Корделия.
– Это в каком же смысле? В том, что я стала грубее и упрямее? Только не надо учить меня хорошим манерам, Корделия! Просто кое-кто из актрис иногда чересчур наглеет, и мне волей-неволей приходится ставить их на место. Я не позволю, чтобы мной помыкали.
– Разумеется, – согласилась с ней Корделия, пряча улыбку.
– Подшей мне вот эту юбку в талии, а вот здесь чуточку подштопай. И пришей на место бант, одна дура умудрилась его оторвать, пока примеряла.
