Ознакомительная версия.
— Что ж, если вы уверены в том, что говорите, я выйду за вас замуж, — пообещала она.
— Очень разумно, — одобрил он, улыбнувшись.
Достал из коробочки кольцо с изумрудом и аккуратно надел его ей на палец. Кольцо подошло идеально. Эмили почувствовала тяжесть камня на своей руке. Затем он застегнул на ее шее ожерелье с кулоном, и оно засверкало зелеными бликами.
— Я оказался прав. Они действительно под цвет ваших глаз.
Эмили была бесконечно растрогана тем, что он даже подобрал к ним обручальное кольцо и подвеску. Ожерелье, струящееся по ее коже, дарило какое-то особенное, теплое ощущение. Самый чудесный подарок, который она когда-либо получала. Николас поднес ее руку к губам и прильнул к ее пальцам в долгом поцелуе. Затем он повернул ее ладонь и поцеловал запястье прямо под нежной кожей, там, где ощущалось биение пульса.
Таким образом, между ними было успешно заключено вполне искреннее соглашение. Вопрос с помолвкой решен окончательно, хорошо это или плохо, судьба их предрешена. Она была полна решимости сделать все возможное для их счастья, так же как и он. Выбора не оставалось.
Николас смотрел ей вслед, пока она не свернула за лестничный пролет и не скрылась из виду. В какой-то момент она обернулась и несмело улыбнулась ему. И все-таки его не покидала мысль о том, что он видел, как близко они стояли с Джорджем Рейберном в гостиной, как пристально и напряженно смотрели друг на друга, держась за руки. И накануне она так таинственно ускользнула от них на улице. А вдруг она спешила к нему? Вдруг она влюблена в Рейберна? Хотела ли выйти замуж за него до того, как Николас предпринял свои действия?
Он видел на примере своих родителей, что происходит, когда два человека вынуждены подчиниться воле своих семей, а не зову собственного сердца. Скандалы и горе — неизбежный исход. Он не желал подобной участи ни себе, ни Эмили. Уж он-то заслуживал лучшего, чем удел мужа, навсегда утратившего жажду жизни и умение ею наслаждаться. Но даже если она не доверится ему и не расскажет всей правды, ему придется совершить благородный поступок и жениться на ней. И всю оставшуюся жизнь надеяться, что однажды наступит тот день, когда они все же откроются друг другу.
Николас стоял у двери библиотеки, полный решимости. Возможно, к лучшему, что Эмили не рассказала ему всей правды, в противном случае ему пришлось бы поведать ей о Валентине. А он поклялся никогда больше не упоминать о своей супруге. Он потерял ее и не должен повторить роковой ошибки. Да, это было ужасной ошибкой — полюбить кого-то так сильно, что, потеряв, утратить весь мир.
Он постарается стать Эмили хорошим другом, сделать для нее все возможное. Таково было его окончательное намерение.
Он постучал в дверь, достаточно громко, чтобы лорд Морби мог услышать.
— Войдите! — послышался низкий мужской голос. — Это вы, Мэннинг? Я ждал вас.
— Уверен, что ждали, лорд Морби! — Николас почти кричал. Он плотно закрыл дверь, чтобы никто, влекомый любопытством, не смог их подслушать. Будь это Мэннинг-Хаус, желающие нашлись бы непременно.
— Да, ждал, — повторил лорд Морби. Он отодвинул в сторону шаткие стопки книг и газет, загромождавшие его старый письменный стол. — Но вам совсем не обязательно так кричать, ваша светлость. Я превосходно слышу.
— В самом деле, лорд Морби? Мне сказали, вы в некотором роде…
— Глухой? Не совсем так. Я просто хотел, чтобы все так думали, и не слушать эти бесконечные разговоры леди Морби. Кстати, возьмите себе на заметку, это может пригодиться в семейной жизни.
Николас засмеялся и сел в одно из потертых кресел напротив стола.
— Благодарю за совет. Думаю, мне еще не раз понадобятся консультации в этой области.
— Я думаю, с моей Эмили вам нечего опасаться. Девочка далеко не болтушка и никогда ею не была. На самом деле зачастую я даже представить не могу, о чем она думает. Что нередко сбивает с толку. Но она славная девочка, и умна к тому же. Будет отличной хозяйкой и замечательной матерью ваших детей, вы горя не будете знать с ней. — Внезапно он пронзил Николаса взглядом своих удивительно ярких зеленых глаз, точно таких же, как у Эмили. — Вы ведь пришли просить ее руки, насколько я понимаю?
Николас глубоко вдохнул, набрав в легкие больше воздуха.
— Да, лорд Морби, так и есть. Огромной честью и счастьем стало бы для меня согласие леди Эмили стать моей женой и… хозяйкой, матерью моих детей.
«Вот только детей уже больше не будет после того, что случилось с Валентиной. Но об этом никто не должен знать».
— Превосходно. Я согласен, вне всякого сомнения. Вы кажетесь человеком весьма терпеливым и благородным. Думаю, из вас получится хороший муж. — Он сурово взглянул на Николаса через стол. — Однако должен вас предупредить. Эмили — моя любимица. Она моя единственная дочь, и я не позволю вам обойтись с ней так, как это сделал ваш отец с вашей матерью. Он был моим другом, да упокоит Господь его душу, но сейчас это не имеет значения.
Николас хорошо помнил, как его мать рыдала в своей затемненной комнате в поместье Финкот-Парк.
— Нет, лорд Морби, этого не случится, обещаю вам. Ей всегда будет оказываться почтение и уважение, достойное герцогини Мэннинг.
— Тогда у нас с вами не будет разногласий, ваша светлость! Добро пожаловать в нашу семью, да благословит вас Господь. — Лорд Морби, расслабившись, отодвинулся от стола, его предупреждение, очевидно, достигло цели, а значит, дело сделано. — А теперь, пожалуй, выпьем немного бренди, прежде чем спуститься к остальным и погрузиться во всю эту предсвадебную суету. У меня есть бутылочка отличного бренди, которую я хранил как раз для такого случая.
— Ах, Эмили, моя дорогая! Поверить не могу, что завтра день твоей свадьбы, — говорила матушка, вздыхая и расчесывая ее волосы щеткой с серебряной рукояткой. Этим вечером она отпустила Мэри, сказав, что сама будет помогать дочери.
Эмили рассмеялась, прижала ладонь к груди там, где покоился бесценный изумрудный кулон.
— Я и сама с трудом верю, мама. Эти последние дни промчались так быстро. — Чересчур быстро, сливаясь в один неясный и бесконечный водоворот кружев, цветов и посетителей. Во всей этой суете и неразберихе она видела Николаса очень редко, а остаться с ним наедине ей и вовсе не удалось. Даже накануне вечером во время импровизированного ужина, который превратился в празднование по случаю помолвки, они смогли выкроить лишь мгновение друг для друга. Он поцеловал ее в щеку и еще раз спросил, тверда ли она в своих намерениях.
Конечно, она была не совсем уверена, но всю свадебную колесницу уже было не остановить. Судьба ее решена, и ей оставалось только искать в этом положительные моменты.
Ознакомительная версия.
