Ознакомительная версия.
— Ты говоришь как наши сестры, они бесконечно допекают меня, с тех пор как ты благополучно женился. — Стивен налил себе еще бренди. — Если брак делает человека таким нервным, то нет уж, увольте.
Николас прислонился к дверному косяку и скрестил руки на груди.
— Кстати, Шарлотта говорила мне что-то о своей подруге Мэй Холфорд. Она сказала, ты…
Но он внезапно замолчал, увидев, что в коридоре появилась Жюстина. Волосы ее беспорядочно выбивались из прически, платье было в каплях воды и чём-то, пугающе напоминающим кровь. Но при этом она улыбалась.
— О, Николас! — нежно сказала она. — У тебя родился сын!
— У меня… сын? И он жив? А Эмили? С ней все в порядке?
— Да, все замечательно. Конечно, она очень устала, но чувствует себя хорошо. Роды были достаточно легкими, особенно учитывая, что это первый ребенок. Мне нужно идти к ней, — добавила она, удаляясь к лестнице и перепрыгивая через ступеньку.
Эмили в безопасности, это главное, но, чтобы быть абсолютно уверенным, он должен увидеть ее.
— Ник, тебе туда еще нельзя! — успела крикнуть ему вслед Жюстина.
— Ничто не остановит столь отчаянно влюбленного мужчину, Жюсси, — сказал Стивен. — Пойдем выпьем со мной. Нужно отметить появление наследника, да благословит его Господь. Теперь я избавлен от этого груза!
Николас ворвался в покои Эмили. Там толпились женщины: Шарлотта, Эйми Кэрролл, пышнотелая профессиональная акушерка, на присутствии которой Эмили настояла по совету лондонского доктора, и леди Морби, которая уже оправилась от обморока. Все окна были закрыты, в очаге пылал огонь, отчего в просторной дворцовой комнате было очень душно.
Но Николас не замечал ничего, кроме занавешенной кровати, забросанной смятыми одеялами и высокой горой подушек. Он увидел Эмили, но, в отличие от образа из ночных кошмаров, что мучили его с тех пор, как он узнал о ее беременности, она не была бледной и неподвижной. Влажные щеки горели ярким румянцем, волосы прилипли к покрытому испариной лбу. Она смотрела на маленький сверток в своих руках, и нежная утомленная улыбка сияла на ее лице.
Эмили подняла взгляд и увидела Николаса. Протянула руку ему навстречу. Ее изумрудные глаза светились теплом и нежностью.
— Ах, Ник, мой милый. Подойдите, взгляните на него.
Он подошел к ней, сердце его переполняли надежда и бесконечное ощущение счастья, неведомое до этого дня. Он сжал ее руку, теплую благословенную руку, и поцеловал ее прежде, чем посмотреть на младенца, уютно устроившегося на руках у матери.
Он был красным, его личико выражало чрезвычайное неудовольствие по поводу того, что он столь неожиданно оказался в этом новом, таком ярком мире. Макушку его покрывал светлый пушок. А когда он взглянул на родителей, Николас готов был поклясться, что увидел в его глазах изумрудный огонек, такой же, как у его мамы. Он отчаянно махал кулачками, что было как раз в духе семейства Мэннинг.
— Разве он не прекрасен? — прошептала Эмили.
— По-моему, сейчас он слегка похож на сердитую редиску, — заметил Николас. — Но уже сейчас я вижу, что своей красотой он разобьет немало сердец, так же как его мама.
— А по-моему, он очень напоминает вас, особенно когда вы злитесь. — Она погладила пальцем мягкую щечку малыша, и плач тут же прекратился.
— Смотрите, он узнает нас. Возможно, благодаря тому, что мы постоянно говорили с ним, пели ему все эти последние месяцы.
— Да, действительно, — сказал Николас, завороженный взглядом своего сына, его маленькими пальчиками и крохотной пуговкой носа. Он живой, его ребенок, живой и здоровый!
— Я думаю, мы могли бы назвать его Стивеном, — предложила Эмили. — Подарок вашего брата, маленькая подковка, имел глубокий смысл. Видите, какую удачу она принесла нам? Теперь мы есть друг у друга и у нас есть ребенок. И мы будем жить в любви.
— Ах, Эмили. Это была отнюдь не удача, это все вы, моя бесценная жена. Только вы. — Он нежно поцеловал ее в губы, чувствуя, как сердце разрывается от счастья, которым он обладал теперь. Впереди его ждала жизнь в радости и любви, вместе с женой и всей остальной семьей. — Вы — моя удача.
Эмили одарила его ослепительной улыбкой:
— Надеюсь, это так, Ник. Потому что нам понадобится много удачи, если у нас будет все, о чем я мечтаю.
— О чем же ваши мечты? — спросил он, готовый отправиться даже на край света ради ее мечты.
— О дочке в следующем году.
Мейфэр — один из наиболее престижных, фешенебельных районов Лондона. (Примеч. пер.)
Здравствуйте, девушки! Как сегодня ваши дела?
Воксхолл-Гарденз — увеселительный сад в Лондоне, одно из главных мест общественного отдыха и развлечений с середины XVII до середины XIX в. Был популярен среди всех слоев общества и известен как место романтических свиданий в темных аллеях.
Оконный налог взимался с каждого окна начиная с шестого; действовал в Великобритании с 1696 по 1851 г.
Хардвик-Холл — замок в Англии конца XVI в., более половины стен которого составляют стеклянные окна.
Олмакс — общественный клуб в Лондоне для представителей высшего класса, одним из первых признавший присутствие обоих полов.
Я есть, он есть, она есть, мы есть, вы есть (фр.; спряжение глагола «быть»).
Венецианский завтрак — светское мероприятие, которое, начавшись в первой половине дня, может продлиться до вечера.
Гершель Уильям (1738–1822) — выдающийся английский астроном XVIII–XIX вв.
Амфитеатр Эстли — первый цирк в Европе, открытый в Лондоне в 1773 г. Филиппом Эстли и названный в честь основателя.
Галахад — рыцарь Круглого стола короля Артура. В легендах, где он фигурирует, часто подчеркивается его непорочность. Ему покровительствовали высшие силы и судьбы, он считается «святым рыцарем»
Ознакомительная версия.
