— Лучше бы мы остались в Лондоне. Я только отошла от этой ужасной жизни в деревне, а ты меня вновь туда возвращаешь. Ты увезла меня от тротуаров и людей и тащишь к плугам и свиньям. Я так и ощущаю запах навоза.
Диана рассмеялась, увидев, как лицо сестры исказила гримаса ужаса:
— Не думаю, что аббатство Маркли-Чейз представляет собой ферму. Это очень милое место, да и компания собирается интересная.
— Мы-то обе знаем, что тебя туда так влечет. День за днем выслушивать, как твой дорогой Блейкни распинается о перепелах и прочих птицах.
— Если подумаешь, то вспомнишь массу вещей, начинающихся на «П», которые ты ненавидишь.
— Я могу думать об одной, которая не вызывает у меня ненависти, — о парламенте. Там должна начаться чрезвычайная сессия, а я все пропущу.
— Ты бы все равно не попала на заседания, — заметила Диана, — а следить за работой сможешь в Глостершире, читая отчеты в «Таймс».
— Если только Чейзы ее получают, — не успокаивалась Минерва. — Леди Чейз подписана только на скучнейший журнал по проблемам библиографии.
— У тебя будет достаточно времени, чтобы насладиться Лондоном в следующем году, когда ты будешь представлена обществу. И как я говорила в компании леди Эстер твой дебют пройдет гораздо успешнее. Я так жалею, что у меня не было такой подруги во время первого сезона.
Минерва откинулась на спинку сиденья и нахмурилась. Но по крайней мере сейчас она не ныла.
— Не уверена, что мне захочется выйти в свет в следующем году. Я вообще не уверена, что хочу замуж. Я не хочу связывать с кем-то жизнь, предварительно не осмотревшись.
— Именно этого я и хочу для тебя, — сказала Диана. — Тебе вовсе не придется выходить замуж, покаты этого по-настоящему не захочешь. У тебя будет возможность ждать столько, сколько потребуется. И выбор у тебя будет богатый, обещаю. Я сделаю все, чтобы твой первый сезон имел потрясающий успех.
Минерва без труда уловила горечь в словах Дианы.
— Неужели твой первый сезон оказался совсем неудачным?
От воспоминаний Диана содрогнулась:
— С четырнадцати лет я мечтала оказаться в Лондоне. Мне хотелось получить массу развлечений, а потом выйти замуж, желательно за Блейкни. Я так ждала этого сезона, а потом возненавидела каждую его минуту. Моя одежда была совсем неподходящей, и нас не приглашали на большинство светских мероприятий. Я почти ни с кем не была знакома. На балах я основную часть времени сидела с женщинами в возрасте, а мама, вместо того чтобы найти мне партнера, разговаривала с каким-нибудь пожилым джентльменом о лошадях. Она понятия не имела, как знакомиться с нужными людьми.
— Поэтому ты вышла за сэра Тобиаса?
— Он единственный, кто обратил на меня хоть какое-то внимание. Он был добр и обожал меня. К концу первого же месяца в городе я поняла, что выйти замуж за Блейкни равносильно путешествию на Луну.
— Ди, я не понимаю. Ты же такая красивая!
— Нет, Мин. Вот ты, и мама, и братья — вы все красивые. А я пошла в папу. У меня слишком круглое лицо, волосы некрасивого оттенка, а кроме того, я склонна к полноте. Я потратила целое состояние на наряды, спасибо Тобиасу, а благодаря Шанталь научилась правильно одеваться. Но под одеждой я выгляжу всего лишь удовлетворительно. А ты с твоими золотистыми волосами, тонкой фигуркой, ты ворвешься в свет, как ураган. Тем более что таких нарядов, как у тебя, не будет ни у одной молодой леди в Лондоне.
— Я не хочу получить мужа только благодаря своей внешности. — Минерва выглядела встревоженной. — Я хочу вступить в брак с содержательным человеком, который оценит мою помощь в устройстве своей карьеры.
— Так и будет, моя дорогая. Но боюсь, что большинство мужчин — пустышки. Их привлекает в первую очередь внешность. И лишь затем они берут на себя труд разобраться, что же скрывается под этой внешностью.
— Это так грустно.
— Не совсем, — пожала плечами Диана, — такова жизнь. И я не так умна, как ты. В семье я никогда не отличалась талантом или оригинальностью. Слава Богу, Тобиас разглядел что-то в моей не слишком выразительной внешности. Я всегда буду признательна ему за это. Я жалею лишь, что не смогла подарить ему наследника, которого он очень хотел.
— Я уверена, это не твоя вина. Ведь он был намного старше тебя.
— Он никогда и не ставил мне это в вину. Он до меня два раза был женат, и оба брака были бездетными. Он считал, что болезнь, которую он перенес в молодости, находясь в Индии, и сделала его бесплодным. Бедный Тобиас. Он всегда был здравомыслящим человеком. Многие мужчины отказываются признавать, что отсутствие детей заключается в их проблемах со здоровьем.
— Но он был состоятелен… как мужчина? — стараясь быть как можно более тактичной, спросила Минерва.
Довольно странный вопрос в устах столь юной девушки, но Минерва провела всю жизнь, слушая, как ее мать обсуждает успех или неудачу случек собак.
— Да.
— Понимаешь, я бы хотела больше знать… э… как это происходит между мужчиной и женщиной.
— Я обещаю тебе, Мин, когда ты выйдешь замуж, я все расскажу тебе об этом. Мама говорила мне, что нет повода волноваться, что это происходит, как у животных. Оказалось, что эти сведения совсем не соответствуют действительности.
— Это было ужасно? Похоже, собаки не получают от этого особого удовольствия. Во всяком случае, самки. Кажется, им ненавистен весь процесс.
— Как бы тебе сказать? Есть причина, почему я еще раз хочу выйти замуж.
Глаза Минервы округлились, и она молча кивнула.
— Понимаю, — сказала она через несколько секунд. — Может быть, я наконец пойму, что ты нашла в Блейкни. Наверное, при исполнении супружеских обязанностей действительно кто-то обходится без разговоров.
При том, что Диана в последнее время много думала о браке с Блейкни, было странно, что у нее перед глазами возникало лицо — и тело — отнюдь не маркиза. Она видела более высокую и менее изящную фигуру. Шатена, а не блондина. Серые, а не голубые глаза, скрытые за линзами очков в тонкой металлической оправе.
Странно, однако, было в таких обстоятельствах думать о виконте Айверли. Еще более странно вспоминать того Себастьяна Айверли, когда они только познакомились: старомодного, необходительного, косноязычного. Но излучающего знакомое и мягкое физическое тепло. Она вспомнила, как легко он поднял ее на руки по пути к храму, надежную силу его рук, прерванный поцелуй.
Диана потрясла головой, чтобы избавиться от видения, и в ту же секунду ее отбросило в угол внезапно остановившейся кареты.
— Ну, вот и добрались! — закричала Минерва, пытаясь открыть дверцу.
