— Ты вполне прав, — легко согласился Джек, — но я твердо намерен двигаться не спеша. И мне нравится результат. Как я уже сказал, она начинает оттаивать.
— Но твоя тактика усиленного ухаживания, возможно, недостаточно активна, — нахмурился Стрэтфорд. — Что ты станешь делать, если выбьешься из графика?
В крайнем случае увезешь какую-нибудь старую деву в Гретну? А то, может, вообще откажешься от своего плана и сбежишь на континент?
— Но если я сбегу на континент или еще куда-нибудь, то ни за что уже не смогу вернуться в Англию. — Джек задумчиво посмотрел на огонь и замолчал, водя кромкой полупустого бокала по губам. Он не думал, что может потерять Бекки, однако Стрэтфорд прав: время неумолимо идет вперед. И все же он не может, не должен торопить ее, заставлять принимать решение немедленно. Попытавшись давить на Бекки, можно ее совсем потерять.
С другой стороны, если он не успеет, если не заплатит вовремя, тогда Том предъявит доказательства вины и Джека либо повесят, либо навечно выгонят из Англии. Ни то ни другое его не устраивало.
— Может, тогда подыщешь какую-нибудь наследницу? — спросил Стрэтфорд, не рассчитав легкомысленность тона.
— Нет, черт побери! Не хочу я наследницу, и ты это знаешь.
Вдруг в дверь постучали, и оба джентльмена обернулись.
— Да! — откликнулся Стрэтфорд.
Лакей торопливо вошел и доложил, глядя на Джека:
— Тут один джентльмен хочет увидеть вас, сэр.
Джек нахмурился:
— Меня? В такой час? Да кто…
Но посетитель, который пришел в столь поздний час, не стал долго томиться за дверью. Оттолкнув лакея, он ворвался в комнату. Джек даже зарычал, глядя, как перед ними вырастает высокая стройная фигура. Это был тот, кого он меньше всего хотел бы видеть, тот, кто постоянно следовал за ним, когда они оба были юными, и кто неотступно шел за ним с момента его возвращения в Англию. Этому человеку, несомненно, было известно каждое движение Джека. Именно он был тем самым шантажистом, который вытягивал из Джека деньги, Томас Уортингем, сын викария из Хамбли, друг детства…
Выразительно приподняв светлую бровь, Стрэтфорд перевел взгляд с Тома на Джека и при виде лица последнего все сразу же понял.
— Гм, — мягко откашлялся он, поднимаясь с кресла и протягивая руку непрошеному гостю. — Граф Стрэтфорд.
Том склонился в нижайшем поклоне, нарочито вежливом, и от этого Джека замутило.
— Том Уортингем, милорд. Счастлив познакомиться, искренне рад. Какой чудесный дом у вас!
Джек продолжал дружить с Томом даже в те годы, которые провел вдали от Хамбли, пока учился в школе. Возвращаясь домой на каникулы, он делил свое время между Томом и Анной, хотя зачастую они проводили дни втроем. Позднее Том нередко ездил в Лондон вместе с Джеком.
Том знал все. Абсолютно все. И это было очень плохо. Но хуже всего было то, что этот некогда самый ближайший друг его предал.
Джек бросил взгляд на графа. Стрэтфорду уже и так известно слишком многое, но он не знал всей истории, и Джеку очень не хотелось, чтобы граф проведал о всех деталях. Нет, черт возьми! Он не хотел, чтобы вообще кто-нибудь знал хоть часть его тайны! Хватит уже и того, что в нее посвящен Том.
Наверняка он весь вечер подслушивал, стоя у окна, о чем говорят Джек и Стрэтфорд в гостиной. Вероятно, решив нанести им визит, Том сначала попытался умаслить дворецкого, но когда его старания не увенчались успехом, просто заявился в дом без приглашения.
— Том, ты выбрал не лучшее время…
Стрэтфорд дружески подергал его за запястье:
— Чепуха. Я все равно ухожу. А вы оставайтесь сколько хотите, Уортингем. Угощайтесь бренди. — Граф улыбнулся Джеку: — До завтра?
— Да, — нервно ответил тот, почти сожалея, что Стрэтфорд не вышвырнул Тома, — конечно.
Определенно, Тому тут нечего было делать, и Джек очень хотел, чтобы он исчез отсюда. Однако это желание подавлялось любопытством. Джеку было интересно, для чего он пришел, что собирался сказать. И еще тут, пожалуй, была дикая, немыслимая надежда, что старинный приятель решит отказаться от своего замысла.
Вежливо пожелав им доброго вечера, Стрэтфорд аккуратно закрыл за собой дверь.
Том прошел прямиком к бару и налил себе щедрый бокал бренди — он явно решил, что предложение графа следует понимать буквально, — сделал большой глоток, потом опустил бокал и сквозь стекло взглянул на Джека. Серые глаза его смотрели холодно и расчетливо.
— Что ему известно о наших делах?
— Очень мало. И слишком много.
И без того вечно бледный, сейчас, в бликах каминного пламени, Том выглядел точно привидение. У него было длинное лицо, высокий рост и слишком узкие плечи. Поношенное платье неряшливо висело на костлявом теле. Казалось, этот человек так и остался на всю жизнь долговязым подростком. Он улыбался, и бледные губы, широко растягиваясь, превращались в тонкие, едва заметные полоски.
— Все оберегаешь свои секреты? — сказал он. — Даже от своих могущественных приятелей? Даже от графа, да?
— Есть кое-какие вещи, которые лучше не рассказывать всему свету.
Том рассматривал свои руки. Они были такие же тонкие и бледные, как и весь он, а тени, которые отбрасывали его пальцы на кремовые обои за спиной, казались чудовищно длинными.
— Ты ведь знаешь: я могу с этим не согласиться, Джек.
— Знаю. — Джек мог бы убить этого человека прямо здесь, позабыв обо всем. Однако Том давно предупредил его, что если с ним что-то случится, то сведения властям будут переданы доверенным лицом.
Но это уже не имело значения. Джек не убийца. Больше не убийца. Он просто хотел, чтобы это поскорее закончилось.
— Чего ты хочешь? Для чего преследуешь меня здесь? Том пожал плечами.
— Ты знаешь, что я за тобой слежу. А явился я потому, что переживаю, Джек. Боюсь, что ты не вывернешься. Но все еще надеюсь, что сможешь. Ради тебя самого и ради меня, конечно. Хотя, признаться, я глубоко озабочен.
— Да получишь ты свои проклятые кровавые деньги.
— Получу? — Блеклые глаза Тома остановились на нем. — Ну уж не знаю, Джек. Дамочка тебе отказала. Мне известно, что у нее средств более чем достаточно, но ведь ясно как божий день, что ты ей не нужен.
— Буду нужен.
— Ты точно уверен, что это лучший способ добыть для меня пятнадцать тысяч фунтов? Они нужны мне, Джек. И тебе тоже нужны.
Том слегка повернулся, и стало заметно, что большой карман его пальто оттопырен. Там явно был пистолет. Неужели Том ожидал, что Джек попытается его убить? Или носил его для защиты от настоящей угрозы?
Джек сильно подозревал, что за Томом Уортингемом могут охотиться куда более темные личности. Ему совсем не интересно было знать, кто они такие и почему охотятся. Он вообще не хотел больше ничего знать о Томе. Хотел поскорее отдать ему проклятые деньги и навсегда покончить с этим делом.
