Словно подтверждая предсказание, порыв теплого ветра взметнул конские гривы, а вдалеке послышался глухой, но отчетливый раскат грома. На душе сразу стало неуютно и тревожно.
Обострившийся на военной службе инстинкт предупреждал, что в Билтмор-Холле не все ладно. Возможно, неурядицы не имели существенного значения, и все-таки прием гостей следовало бы отменить. Почему-то не хотелось, чтобы Дафна хотя бы на короткое время оказалась в этом неспокойном месте.
К сожалению, в этот самый момент она скорее всего уже находилась в дороге.
– Завтра приедут мисс Ханикот и сестры Шербурн. – Хью положил в чашку кусок сахара и сел в кресло напротив Бенджамина, который тоже пил чай. Напиток не самый привычный, но граф решил, что во время визита к Чарлтону ясная голова на плечах не помешает.
Конечно, при упоминании о Дафне он сразу насторожился, однако постарался сохранить скучающее выражение лица.
– И остальные гости, наверное, тоже.
Хью заинтересованно склонился.
– Да, но, насколько могу судить, вас главным образом интересует присутствие мисс Ханикот.
Бенджамин сурово посмотрел поверх чашки на юнца, хотя понимал, что взгляд над золотым ободком стакана с виски оказался бы более впечатляющим.
– И почему же тебе так кажется?
– Видел вас рядом с ней на музыкальном вечере в доме Ситонов и в Воксхолл-Гарденз. Вы выглядели… счастливым.
Бенджамин едва не разлил чай.
– Счастливым?
– Ну, может быть, это и преувеличение. Во всяком случае, менее несчастным, чем обычно.
– К чему ты клонишь, Хью?
Лорд Билтмор поставил чашку на стол и переплел пальцы – точно так же, как это делал Роберт.
– Хотя мисс Ханикот мне очень нравится, – веско произнес он, – она ни разу не посмотрела на меня так, как смотрит на вас.
– Может быть, не будь ты ослом…
– Бенджамин, я говорю абсолютно серьезно. Считаю, что она к вам неравнодушна. С одной стороны, данное обстоятельство меня бесит, но с другой… с другой, считаю, что в вашей жизни не хватает такого человека, как она.
– Ради всего святого, Хью! Не хватало еще, чтобы ты занялся устройством моей личной жизни!
– Не осмеливаюсь мечтать ни о чем подобном. Просто хочу, чтобы вы знали: для меня мисс Ханикот не больше чем добрая приятельница. Признаюсь, когда-то надеялся на большее, но потом понял, что любовь должна быть взаимной.
Граф хотел отделаться небрежным замечанием – просто потому, что так поступал всегда. Но отговорка означала бы, что он отвергает благородное самопожертвование Билтмора. Он тоже поставил чашку и произнес:
– Роберт гордился бы таким братом.
Хью печально улыбнулся.
Чтобы развеять мрачное настроение, Бенджамин предложил:
– Как, по-твоему, до поездки к Чарлтону я успею обыграть тебя в бильярд?
Виконт встал и подал старшему другу трость.
– Подозреваю, для этого потребуется не одна попытка. Готов бороться до победного конца.
– С каждым днем ты становишься все увереннее. Роберт действительно порадовался бы.
А уже через несколько часов граф Фоксберн и виконт Билтмор стояли на крыльце дома барона Чарлтона. Старинный кирпичный особняк напоминал бы огромный ящик, если бы трудолюбивый плющ не заплел его по самые трубы. Издалека Бенджамин восхищался и глубокими эркерами на фасаде, и внушительной простотой архитектуры, однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что одна из ставен слетела с петель, а мощеная дорожка поросла высокими сорняками.
Хью дернул шнур звонка, и вскоре дверь открыла полная женщина – судя по связке ключей на поясе, экономка. Круглые очки повторяли форму румяных щек.
– Чем могу помочь? – с подозрением осведомилась она.
Виконт заговорил первым.
– Я лорд Билтмор, а это мой друг, граф Фоксберн. Я недавно вернулся из…
– Лорд Билтмор? – На лице экономки появилась осторожная улыбка. – Мы слышали о вашем приезде, сэр. Входите, пожалуйста. Я – миссис Парфит.
– Спасибо. – Хью снял шляпу, и Бенджамин последовал его примеру. Экономка держалась вполне дружелюбно и могла послужить надежным источником информации.
– Глубоко сожалеем о смерти вашего брата, – продолжала миссис Парфит. – Трудно представить человека более достойного.
Бенджамин услышал в голосе искреннюю печаль и сразу проникся симпатией к доброй экономке. Иногда он забывал, что не один на белом свете скорбит о гибели Роберта.
– Спасибо, – отозвался Хью. – Брат всегда считал лорда Чарлтона своим другом.
– О, действительно. – Миссис Парфит перевела взгляд с Хью на Бенджамина и обратно. – Все слуги рады вашему приезду в Билтмор-Холл. Но что же вас сюда привело?
– Хотелось бы повидать лорда Чарлтона, – вступил в разговор граф. – Просим извинить за то, что не предупредили о визите заранее: подумали, что сможем рассчитывать на короткую встречу.
– Не знаю. – Экономка неопределенно покачала головой. – Барон давно никого не принимает, но сегодня у него выдался хороший день.
– Надеюсь, лорд Чарлтон не болен? – с осторожным сочувствием вставил Хью.
– К сожалению, назвать его здоровым нельзя. На физическое самочувствие не жалуется и в то же время явно не в себе.
– Если сегодняшний визит неуместен, мы готовы приехать в другое время, – предложил Хью.
Однако Бенджамин не хотел упускать реальной возможности. Если у барона хороший день, то вопрос о портретах окажется весьма кстати.
– С другой стороны, общение, как правило, вселяет бодрость, – вставил он. – Тем более что надолго мы не задержимся.
– Мистер Хэллоуз обычно не одобряет присутствия посетителей.
– В детстве мы с Роулендом часто играли вместе, – возразил виконт.
– А сейчас он дома? – уточнил граф.
Миссис Парфит поправила очки.
– Нет. Уехал в деревню.
– В таком случае будем считать, что путь свободен. – Бенджамин заговорщицки улыбнулся. – Короткий разговор развеселит барона, а сыну вовсе не обязательно знать о нашем появлении.
– Но он может вернуться с минуты на минуту.
В ответ лорд Фоксберн пожал плечами.
– Если это произойдет, вы всегда сможете сказать, что пытались меня удержать, однако я не принял отказа.
Экономка усмехнулась.
– Тем более что это недалеко от истины, правда?
– Да.
– Что ж, договорились. Провожу вас наверх, в спальню хозяина, но только на короткое время. А если окажется, что барон спит, ни в коем случае не будите. Нельзя прерывать его отдых.
