– Он был здесь, когда приехали Теренс и мистер Бартон-Паскаль. Думаю, вы найдете его в кабинете.
– Благодарю вас. Я собираюсь в Сундагундж и хотел...
– Но я думала, что вы не уедете до завтра.
Эти слова вырвались у Моры. Все повернули головы к ней, она гордо выпрямилась, лицо покрылось красными пятнами, но заговорила она совершенно спокойно:
– Во всяком случае, так сказал Амир Дас. Я разговаривала с ним на конном дворе сегодня утром.
– Мои планы изменились. Уеду в ближайшее время.
В ближайшее время. Значит, нет возможности предупредить его о засаде, не сообщив, откуда она о ней узнала. Но если он изменил свои планы, может, никто и не будет подкарауливать его в овраге – ведь он уезжает на день раньше.
– Прошу прощения, – холодно произнес Росс, повернулся и вышел, захлопнув за собой дверь.
– Великолепно! – сказала Лидия с принужденным смехом.
– Какой грубый малый, – поддержал ее Теренс. – Он всегда такой?
– Нет, – ответила Лидия.
– Да, – заявила Мора.
Все переглянулись и дружно расхохотались.
И никто не заметил, насколько деланной была веселость Моры.
– Кому еще чаю? – предложила Лидия с улыбкой, которая вдруг застыла у нее на лице. – Мора, что случилось? Нездоровится?
– Кажется, у меня вот-вот разболится голова. Вы не возражаете, если я покину вас?
Все заверили ее, что нисколько не возражают. Чарльз, как мужчина, вызвался съездить за врачом. Мора вежливо поблагодарила, но настояла на том, чтобы, просто побыть одной. Держась за голову и легонько вздыхая для пущего эффекта, она удалилась неверной походкой.
Но едва она оказалась за дверью, как подобрала юбки и кинулась бежать через лужайку к офису дяди. Росс только собирался войти в дверь, и она чуть не сбила его с ног, спеша задержать.
– Осторожно. – Он вынужден был взять ее за плечи, чтобы она с ним не столкнулась. – Вы что-то хотели сказать мне, мисс Адамс?
Она кивнула, задыхаясь от быстрого бега.
– Может, зайдем в кабинет к вашему дяде?
– Нет! Это...
– У меня неотложный вызов, мисс Адамс.
– В Сундагундж. Я знаю. Но вы не должны туда ехать!
– Не должен?
– Да. Во всяком случае, не сегодня. И не завтра.
Он хмуро смотрел на нее, и Мора заставила себя успокоиться.
– Простите. Это кажется бессмысленным. Но вам не надо ехать.
– Почему?
– Я слышала, что там может быть опасно.
Бесцеремонная манера Росса исчезла.
– Что за опасность? Кто вам сказал?
– Один из... слуг резиденции. Он... утверждает, что идут разговоры о повороте к тому, что происходило перед восстанием. Намекал, что белым мужчинам небезопасно находиться в деревне.
– В индийских деревнях постоянно идут подобные толки. Вы знаете не хуже меня, что все это большей частью несущественно.
– Но если ваш слуга уже получил удар ножом в руку...
Выражение лица у Росса внезапно сделалось угрожающим.
– Кто вам так сказал?
– М-м... никто конкретно. Это всего лишь слухи.
– Чистая чепуха! Я считал вас умной для того, чтобы слушать подобные пустые сплетни и тем более верить им!
Ну как внушить ему, что он должен ей поверить? Разве только рассказать, где она услышала такой разговор, и поверила услышанному, и боится за его жизнь, потому что любит его!
Но какой в этом смысл? Он-то, разумеется, не любит ее. Его резкость, нетерпение, хмурый вид говорят ей об этом вполне ясно. Зачем ей обманывать себя? Если он кого и любит, то двоюродную сестру Кушны Дев, женщину, которой нет на свете...
– Это все, что вы хотели сказать мне, мисс Адамс?
Огорченная своей неудачей, Мора молча кивнула и опустила глаза.
Глядя на ее склоненную голову, Росс произнес очень мягко:
– Не тревожьтесь обо мне. Я знаю, как защитить себя.
Мора ощутила прикосновение к своей щеке, такое легкое, что подумала, будто ей показалось. Она быстро подняла голову, но Росса рядом не было. Он ушел.
Солнце уже опускалось за далекие холмы, когда Мора выехала на Фоксе за ворота резиденции; Исмаил-хан следовал за ней. Патан был сильно удивлен, когда мисс-сахиб послала за ним и сообщила, что хочет ехать верхом; ведь обычно она предпочитала для верховых прогулок утренние часы. Тем не менее, он ничего не сказал – это было не в его духе – и к тому же обрадовался, что она возобновила ежедневные поездки после целой недели унылого бездействия.
Может, мисс-сахиб захотела поохотиться? Она не надела свой голубой костюм, но облачилась в одеяние цвета хаки, сливающееся с местностью, и на голову водрузила топи. Мало того, она потребовала, чтобы Исмаил-хан принес свое ружье, что он и сделал, но при этом она велела приторочить ружье к седлу ее коня. Исмаил-хан что-то скептически проворчал по этому поводу: до сих пор мисс-сахиб не занималась охотой, и он полагал, что она охотиться не умеет.
Однако Мора отлично умела стрелять. Когда она была маленькой, ее научил этому отец. Потом, уже в Англии, она часто охотилась на уток и других водоплавающих птиц на болотах Норфолка в сопровождении лесничих Карлайона. И редко делала промахи.
Думая об этом, после того как направила Фокса на пыльную дорогу, ведущую в Сундагундж, Мора сознавала, что у нее давно не было возможности попрактиковаться в стрельбе, но это ее не особенно заботило. Нынче ночью никто не нападает на Росса – ведь его не ждали в Сундагундже до завтра. Враги Росса будут дожидаться его на обратном пути в резиденцию.
И на этот случай Мора решила тоже быть там. Она не строила иллюзий насчет своих возможностей принять участие в деле. Она всего лишь хотела предостеречь Росса, но не вмешиваться.
Дядя Лоренс сообщил ей, что Росс расследует какой-то земельный спор в Сундагундже и получил срочный вызов от обеих заинтересованных сторон. Этим объясняется его поспешность.
Выйдя от дяди, Мора немедленно подкупила одного из слуг и велела ему глаз не сводить с бунгало Росса – пусть сразу доложит ей, когда тот уедет. Ей было безразлично, какие толки возбудит это требование. Безопасность Росса была важнее всего.
Час назад ей сообщили, что Гамильтон-сахиб наконец уехал и не взял с собой Гходу Лала. Для видимости Мора провела этот чудовищно медленно тянувшийся час у себя в комнате, потом вызвала Исмаил-хана и отправилась в Сундагундж.
Теперь она молила небеса, чтобы промедление не обернулось ошибкой, и она не опоздала. Разумеется, землевладельцы, вызвавшие Росса, рассчитывают на то, что он подождет, пока они выскажут свои жалобы на общей сходке под деревом посреди деревни. Таков был обычный способ вести дела в сельской Индии. Каждое заинтересованное лицо может выразить свое мнение, и Мора надеялась, что Росс будет занят по крайней мере несколько часов.
