Он не поверил своим ушам.
– Что вы сказали?
– Я люблю вас, – повторила она и поцеловала загрубевшую кожу у него на ладони.
У Брайса перехватило дыхание, и он придвинулся к ней поближе. Когда же он нагнулся и нежно и робко ее поцеловал, девушка не отстранилась. Тогда он обнял ее покрепче. Языком он провел по ее губам, и она приоткрыла рот. Их языки соприкоснулись, и незнакомые ощущения охватили Рианон. Она запустила пальцы ему в волосы и стала их гладить, потом крепко прижала ладони к его мускулистой спине.
– Вы любите меня? – Брайс вдруг прекратил ласкать ее.
– Да. А вы?
– Я люблю вас всем сердцем, Рианон. Переполненная счастьем, она обняла его, а он болезненно охнул.
– Простите. – Она слегка отодвинулась, вспомнив о его руке.
Он засмеялся.
– Можете сломать ее снова – мне все равно. – И, заглянув ей в глаза, сказал: – Мне кажется, я полюбил вас с первого же вечера в замке лорда Милвуара, когда вы приняли меня за вора. Вы были так безрассудно смелы!
– А вы – ужасно грубы! Но я это заслужила. Жаль, что мне раньше никто не сказал, какое впечатление на других производит моя веселость. – Она подняла на него глаза – во взгляде светились смущение и решимость. – Вы хотите жениться на мне?
– Конечно, хочу! – Он вдруг посерьезнел. – Но у меня ничего нет…
– У вас будет титул и поместье. Он нахмурился.
– Эннед-Бейч. Ваш отец предложил его мне, но… я склонен отказаться из-за всего, что там произошло.
Рианон погладила его по руке.
– Дома не виноваты в грехах людей. Синвелин уже держит ответ перед Богом. А я была бы рада стать хозяйкой Эннед-Бейча, если хозяин в нем – вы.
О чем еще мог мечтать Брайс? Но, тем не менее, он спросил:
– А вы уверены, Рианон? Вы сможете быть там счастливы?
– Вы стали таким осмотрительным, сэр? – игриво ответила она, и ее улыбка убедила Брайса в искренности ее чувств. – Конечно, я буду счастлива там с вами.
Мысленно проклиная свое увечье, которое не давало ему возможности покрепче обнять ее, Брайс прижал ее к себе одной рукой. А она обхватила его за шею и подняла лицо – ее блестящие зеленые глаза светились любовью.
В поцелуй Брайс вложил всю долго сдерживаемую страсть. Рианон расслабилась, а его тело, наоборот, напряглось. Ее рука гладила ему спину и плечи, а он обхватил здоровой рукой ее за талию и прижал к себе.
– Нам следует остановиться, пока мы не зашли слишком далеко, – сказал он, пытаясь совладать со своей страстью. – Подождем до свадьбы.
– Это речи нормандца, – прошептала она с обольстительной улыбкой, и ее ласки сделались более смелыми. – Мы не в Англии, а в Уэльсе, и у нас здесь свои обычаи.
– Опять обычаи? – с трудом вымолвил Брайс, так как она своими прикосновениями сводила его с ума.
– Саги уп у gwely. Брайс это уже слышал.
– Я никогда не позволю себе опозорить вас! – в ужасе произнес он.
Она удивилась.
– Откуда вам известно это выражение?
– Синвелин велел мне передать вашему отцу, что вы и он…
Рианон тихонько ругнулась по-валлийски, а Брайса одарила обезоруживающей улыбкой.
– Если женщина согласна, то в этом нет бесчестья. У валлийцев это называется «любовные утехи».
Брайс вздохнул с облегчением. Страсть в нем вновь разгорелась, а Рианон зашептала:
– Вы хотите утешить меня?
Вместо ответа он сел на походную кровать и усадил ее рядом.
– Вот так? – Он легонько поцеловал ее.
Она покачала головой.
– Нет. Это только начало. – Она положила руки ему на плечи и медленно уложила его. Потом, едва касаясь губами, поцеловала его подбородок и щеки.
– Пока что очень интересно, – хрипло прошептал он и… едва не задохнулся от неожиданности, когда она легла на него. – Что… вы делаете?
– Соблазняю вас, – ответила Рианон. Глаза у нее шаловливо блестели. Рианон оглядела кровать. – Надеюсь, мы ее не опрокинем.
– Может быть, это мне следует «утешать» вас?
– О, я дерзкая и бессовестная, разве вы забыли? – Ее ладони гладили его грудь, затем спустились ниже.
Брайс глянул на нее, и его руки тоже не остались без дела. Вдруг он охнул.
– Я сделала вам больно? – спросила Рианон.
– Да… моя рука. Что сказал бы ваш отец, если бы узнал, что вы здесь со мной?
– Он валлиец, а не нормандец. – Рианон уселась ему на бедра. – Если вам не нравится…
Он пальцем замкнул ей уста.
– Есть обычай и у Фрешетов, миледи, – прошептал Брайс.
– Какой?
– Если мы влюбляемся, то навечно.
– У Делейни тоже есть такой обычай, – ответила она.
– Я люблю вас, – со вздохом сказал он, когда она просунула руку ему под тунику и стала водить ладонью по голой груди.
– Жаль, что у вас сломана рука. Вам придется все время лежать на спине.
– Почему?
– Нормандцы все такие же несообразительные, как вы? – озорно спросила она и стала развязывать шнурки на его штанах.
– Я уже умер и попал в рай, – выдохнул Брайс.
– Нет, вы попали в Уэльс. – С этими словами Рианон завернула тунику Брайса и стала осыпать поцелуями его грудь.
Он попытался одной рукой справиться со шнуровкой на спине ее платья.
Рианон вздохнула и с соблазнительной улыбкой сама развязала шнурки и медленно спустила лиф платья.
Когда она склонилась над ним, он стал ласкать языком ее грудь, и от этого не изведанного прежде удовольствия у нее перехватило дыхание.
– Господи, как я хочу вас! – прошептал он.
– Тогда возьмите меня.
Ему это было до боли необходимо, но он не торопился.
Он доставит ей удовольствие и поможет забыть насильника Синвелина.
Самое главное – она тоже хочет его.
Поэтому, когда она чуть-чуть приподнялась над ним, Брайс не стал больше сдерживаться и торопливо поднял ее юбку.
Рианон вдруг застыла. Он тоже замер. Неужели ей вспомнился Синвелин, рвавший руками ее платье?
– Дайте я сама. – Она робко улыбнулась. – Я ваша, Брайс, и я рада, что вы – мой первый мужчина. Смотрите на меня, когда сделаете меня женщиной, а я буду смотреть на вас.
Когда ее бедра задвигались в такт его движениям, он понял, что она готова его принять, и вонзился в нее. Женское тело захватило его в плен, а ее напряженный, страстный взгляд заставил Брайса забыть все на свете.
Они не сводили друг с друга глаз. Казалось, что они слились воедино. У Рианон порозовела кожа, глаза потемнели, она часто дышала. Изо рта вырвался крик. Она вцепилась ему в плечи и сжала его коленями.
– Я люблю тебя, – хрипло повторял он. – Я люблю тебя! – пока не наступило восхитительное освобождение.
Он услыхал, что она тоже повторяет эти слова. Оба они засмеялись, и она упала лицом ему на грудь.
– Саru уп у gwely? Любимая, я оценил этот валлийский обычай.
