– Разве? Мой отец женился на Маргарет по расчету, и ничего – живут душа в душу.
О черт! Как бы потактичнее отказать ему?
– Мы с тобой несовместимы.
– У нас отлично получилось вместе поработать здесь, в Сомеролле, который, кстати, ты сможешь перестроить так, как твоей душеньке угодно. Хотя на время придется переехать в Дирфилд, чтобы переждать, пока перестанет вонять краской. Но даже и в этом случае учти: дом огромный, и мы не будем постоянно натыкаться друг на друга.
Она опустилась на софу и потерла виски. Маркиз и Маргарет нашли свою любовь, несмотря на брак по расчету, но это совершенно не означало, что у нее с Колином получится точно так же. По правде говоря, такой подход напоминал коммерческую сделку.
Однако он уже говорил, что аристократические браки основываются, по крайней мере частично, на финансах. Браки по любви становились популярными, но это никому не мешало заключать брачные договоры.
Колин подсел к ней на софу.
– Я забыл упомянуть, что заработал приличные деньги на инвестициях в морские перевозки. Это должно тебя успокоить. В ближайшем будущем мы не пойдем по миру с протянутой рукой.
– Не могу понять: ты настолько практичен или просто сумасшедший? Наверное, и то и другое.
– Я очень серьезно отношусь к женитьбе. А может, все так сложилось потому, что так должно было случиться?
«Нет, это оттого, что мы с тобой оба в отчаянии».
– Возьми паузу, чтобы принять решение. Мне дано полтора месяца на поиски невесты, но ты останешься здесь всего на три недели. Я понимаю, что это жизненно важное решение.
Она сидела и думала о своих страхах, о том, какой удар нанесла семье, и что у Пенни может вообще не состояться выход в свет. Вспомнила она и о том, в какой меланхолии пребывает отец, о жестокой болезни, которая охватила мать, когда она узнала про ее отказ от помолвки. Но главное, о слезах Пенни, с которыми та провожала их с матерью в Париж.
Вспоминала и думала о том, что нужно пойти на все, лишь бы избавиться от последствий скандала.
– Я чуть ли не воочию вижу, как идеи роятся у тебя в голове. Так о чем мы размышляем? – спросил Колин.
«О том, как выполнить долг перед семьей и принять твое предложение».
Она повернулась к нему.
– Допустим, мы поженимся, а как будем жить?
– Что конкретно ты имеешь в виду?
– Это будет настоящий брак или фикция? Понятно, что тебе нужен наследник, но…
– Что «но»?
Ей показалось, что Колин разозлился.
– Я была помолвлена с недостойным человеком, и он причинил мне боль.
Колин встал и отошел к окну, потом резко обернулся.
– Ты сравниваешь меня с тем мерзавцем?
– Нет, не сравниваю, но у меня есть право знать, чего ждать от тебя. И у тебя, кстати, тоже есть такое право. Среди представителей высшего общества, может, и принято заводить шашни на стороне, но я не думаю, что смогу пережить еще раз нечто подобное.
– Ты полагаешь, что я буду тебе изменять?
– Ничего я не полагаю. Просто хочу знать, будешь ли ты следовать клятве, которую дают при венчании.
– Я не собираюсь причинять тебе боль.
– Интересный ответ.
– Я готов следовать клятве, но тогда вопрос к тебе: ты станешь мне настоящей женой или мы будем спать в разных спальнях?
Анджелина поняла: ее слова Колин воспринял как обвинение и разозлился.
– Нет, я не стану подталкивать тебя к поискам любовниц. И уж коли мы заговорили на эту тему, добавлю: я сама никогда тебе не изменю, поскольку не могу быть настолько жестокосердной.
Он упер руки в бока.
– Как получается, что что-то очень простое превращается в жутко сложное?
– Если бы все было просто, тогда браки превратились бы в сладостные сердечные излияния с охапками цветов каждый день.
– Очень надеюсь, что ты не ждешь каждодневного букета.
Она засмеялась.
– А вдруг получишь награду за букетик цветов сейчас и будешь получать впредь?
Колин схватился за грудь.
– Полцарства за цветок!
– Не глупи.
– Вот такая ты – настоящая. Тогда почему я стою в дальнем конце комнаты, когда меня на софе ждет прекрасная женщина? – Он подошел, сел рядом и взял ее за руку. – Тебе претит идея выйти за меня замуж?
– Вообще-то нет. – «Просто боюсь еще раз ошибиться».
Ей хотелось верить, что под маской распутника скрывается честный человек. И хотя он вполне заслуживает дурной репутации, судя по тому, что ей довелось о нем слышать, она очень надеялась, что он расстанется со своими беспутствами и остепенится. Она нуждалась в гарантиях, но понимала, что их никто не даст.
– Мне неожиданно стало ясно, что хоть мы и знакомы с тобой всю жизнь, по-настоящему друг друга и не знали.
– Я думаю, такое не редкость, – заметил Колин. – В особенности в браках по расчету.
– Когда ты только заговорил о браке, я подумала, что надо немедленно согласиться. Родители обрадуются и наконец испытают облегчение. У Пенни появится возможность выйти в свет, и я смогу присутствовать на ее первом балу. Она мечтает об этом, а мне хочется посмотреть, как моя маленькая сестренка будет танцевать свой первый танец. Понимаю, что чопорные леди никогда не забудут про скандал, только мне от этого ни холодно ни жарко – беспокоят лишь последствия, с которыми столкнешься ты.
– Обо мне можешь не переживать.
– Джентльмены начнут болтать.
Колин пожал плечами:
– Ты считаешь, это важно?
– Если пойдут слухи, что ты рогоносец, разве приятно стать всеобщим посмешищем?
– Вполне очевидно, что нет. Но какое отношение это имеет к нам?
– Возможно, о твоем выборе станут говорить с презрением.
– Пусть только посмеют. Брошу перчатку в лицо любому, – процедил Колин.
– Ты что, всю жизнь собираешься защищать мою честь?
– Пытаешься отговорить меня от женитьбы? Сдается, хочешь меня обескуражить. Поверь: тому, кто хочет жить, и в голову не взбредет усомниться в твоей или моей чести.
– Я беспокоюсь только из-за своей дурной славы. Обо мне будут судачить.
– Никто не посмеет оскорбить мою жену! – взвился Колин.
– Не в твоем присутствии – конечно, – заметила Анджелина.
– К черту их! Ты меня отталкиваешь?
Ей не хотелось об этом говорить, но она понимала, что это необходимо.
– Пойми, я вовсе не преувеличиваю всего, что касается моей репутации. Если мы не обсудим этот вопрос сейчас, он встанет между нами потом. – Чего она панически боялась.
– Повторяю: никто не встанет между нами, если захочет сохранить жизнь. А теперь позволь сделать предложение по всей форме.
