Дрожащей рукой Гиз вытер пот со лба. Его лицо было серым, безжизненным. Внезапный озноб охватил его. Он не замечал зноя летнего дня. Он устал, смертельно устал от всего. Слезы, горькие, жгучие, показались на его глазах.
Когда он приехал в Париж и очутился дома, он был совершенно без сил. Его комната показалась ему пустой и холодной. На столике около кровати стоял портрет Юлиана. Гиз взял портрет и долго глядел на него. Наступали сумерки и в комнате было почти темно. Наконец, он лег на постель. В большой квартире было тихо и пусто. Тишина испугала Гиза. Он не мог оставаться здесь. Он встал и уехал в клуб.
Сара решила немедленно ехать в Тунис. Она не получила ответа на свою телеграмму, но она не могла больше оставаться в неведении. Ведь из-за какой-нибудь случайности мог задержаться ответ Юлиана, а Сара не хотела больше откладывать отъезд. Визит Гиза произвел на нее тяжелое впечатление. Она не могла понять, что привело его к ней, и не доверяла ему.
Но он сказал ей, что Юлиан здоров и ждет ее. Чего же она боялась? Ведь там ее ждало счастье.
При мысли о предстоящей встрече с Юлианом у нее замирало сердце. Она не могла дождаться этой минуты и нетерпение охватило ее. Очутившись на пароходе, она немного успокоилась. Погода была прекрасная. Дул легкий прохладный ветерок, море было спокойно, как прозрачное стекло. Даже Хэкки чувствовала себя хорошо, хотя ужасно боялась моря.
Пароход приблизился к гавани, Саре показалось, что все прошлое было сном. Она начала нервничать, она была уверена, что Юлиан встретит ее на набережной, и испытала горькое разочарование, когда убедилась, что его не было. Осмотр вещей на таможне показался ей бесконечным. Было очень жарко, и у Сары ужасно разболелась голова. Она разглядывала город. Издали он казался ослепительно белым на фоне голубого неба, а вблизи он показался ей грязным и некрасивым. После осмотра на таможне она велела Франсуа нанять автомобиль.
Очутившись в закрытом таксомоторе, Сара испытала некоторое облегчение. Неужели это была Африка? По улицам катились автомобили, вереницы трамваев, шум и оживление большого города напоминали ей Париж. Разве этот город походил на тот, какой она рисовала себе в воображении? Отель был большой, роскошный и переполненный, как в Париже. Темнолицые слуги в полотняных ливреях и мягких туфлях бесшумно и проворно исполняли приказания. Вестибюль и гостиные были переполнены смуглыми мужчинами в европейских костюмах и в фесках и нарядными женщинами с красивыми лицами и блестящими темными глазами.
Сара была рада, когда ее проводили в комнаты, заранее заказанные Франсуа. Хэкки раздела ее, принесла мягкий шелковый халат, распустила и расчесала ее волосы и побрызгала духами в прохладной комнате, где царил полумрак.
— Африка напоминает мне Францию, — заметила Хэкки, приготовляя чай.
— Вы ожидали увидеть дикарей? — спросила Сара со слабой улыбкой.
— Не знаю, что именно я ожидала, — с достоинством ответила Хэкки, — но здесь такие же здания, как в Лондоне или в Париже, такие же трамваи, автомобили, гостиницы.
Она налила Саре чашку чая.
— Вы кажется засыпаете, миледи, я буду в соседней комнате распаковывать вещи.
Хэкки закрыла ставни, так что в комнате наступил зеленоватый сумрак, и ушла.
Сара закрыла глаза, но не могла заснуть.
«Вот я здесь, наконец,» — говорила она себе, но эта не радовало ее так, как прежде. Она беспокойно ворочалась на постели. Юлиан не встретил ее на набережной. Послать ли за ним или отправиться к нему? И решила пойти к нему, она не хотела встретиться с ним здесь, в этом шумном отеле. Почему он не приехал к ней в далекую горную деревушку? Они встретились бы в благоухающем саду около тихого озера и обрели бы друг друга в этой тишине, в этом золотом покое.
Она встала и начала ходить по комнате. Необъяснимое нервное беспокойство овладело ею, омрачая радость предстоящего свидания.
«Здесь я не могу увидеться с Юлианом. Я знаю, что буду нервничать,» — думала она с отчаянием. — «Разве это тот день безудержной радости, о котором я так мечтала?»
Она горько усмехнулась, поражаясь своим собственным противоречивым чувствам. Сара приняла окончательное решение. Она позвонит Юлиану по телефону и услышит его голос. Найдя номер его телефона, она позвонила. С трепетом она ожидала ответа. Ее губы так дрожали, что она не могла бы сказать ни слова.
— Кто у телефона? — спросил чужой голос по-французски.
Задыхаясь, Сара спросила о господине Гизе.
— Его светлость в министерстве. Кто спрашивает? — лениво спросили ее.
— О, это неважно, — смущенно ответила Сара и повесила трубку.
Она долго сидела неподвижно у телефона. Затем она поднялась и беспокойно заходила по комнате.
Пришла Хэкки, неся целую охапку цветов; — лилии и зеленые ветки мирты и лавра.
— Франсуа принес цветы, миледи. Вы поедете куда-нибудь сегодня вечером?
— Да, после обеда, — ответила Сара.
Она медлила, потом решилась, наконец.
— Хэкки, дорогая, — сказала она, глядя в сторону. — Я хочу вам сказать… Год тому назад, вскоре после смерти графа Дезанжа, я обещала Юлиану Гизу выйти за него замуж. Я очень люблю его…
Хэкки слегка улыбнулась. В ее глазах было выражение не то нежности, не то легкого презрения. Будто она не знала!
— Я надеюсь, что он достоин вашей любви, — ответила она спокойно.
Сердечный тон Хэкки рассмешил Сару и она рассмеялась.
— Надеюсь, что он достоин меня, иначе все в мире показалось бы мне ужасным.
— Тем лучше, — заметила Хэкки невозмутимо.
— Что вы наденете для этой встречи? — деловито спросила она.
— Я одену платье из бледно-золотистого шиффона и меховое манто. Хэкки, пусть Франсуа позвонит господину Гизу и сообщит ему, что я приеду вечером.
Хэкки приготовила платье, шелковые чулки и туфли из золотой парчи с красными каблуками и ушла.
Сара остановилась у окна, глядя на легкие тучки, алевшие в багровом пламени заката. Наступала ночь. Темнота незаметно опустилась на землю. Взошла луна, озарив все своим золотистым сиянием. Поднялся холодный ветер, напоминавший о безбрежном просторе пустыни и принесший с собой все запахи южной ночи. На улицах раздавались звонки трамваев, рожки автомобилей, проходили арабы в развевавшихся от ветра белых бурнусах и с улыбкой на смуглых лицах. Зажигались бесчисленные огни фонарей, придавая улицам праздничный вид. В темном бархатном небе загорались далёкие золотистые звезды.
В душе Сары пробудилась безмерная радость; наконец, настал желанный час свидания.
