— Кто она такая? — поинтересовалась Мэггс.
Геро тихо фыркнула.
— Ты бы знала, если бы не пряталась в деревне на протяжении двух лет. Мисс Ройял — весьма загадочная личность. Она появилась в Лондоне из ниоткуда пару месяцев назад. Одни говорят, что она жила в Италии, другие — что в Восточной Индии. Она кажется мне очень интересной, но нас пока не представили друг другу.
Женщины молча наблюдали, как мисс Ройял развернулась и пошла прочь.
— Похоже, сегодня мне снова не удастся с ней познакомиться, — с сожалением произнесла Геро. — Поблизости нет никого, кто мог бы нас представить. А вот и ложа Максимуса. Зайдем?
Мэггс кивнула и последовала за подругой в великолепную ложу ее брата. Она находилась напротив ложи Гриффина, и из нее также открывался прекрасный вид на сцену.
Внутри царила роскошь. На мягких креслах сидели две леди, старшая из которых тотчас же протянула руку вошедшим.
— Геро, дорогая моя, как приятно тебя видеть. — Мисс Батильда Пиклвуд взяла на воспитание Геро и ее младшую сестру Фебу после смерти их родителей. Эта пухлая леди с седыми буклями на лбу держала на коленях престарелого кинг-чарлз-спаниеля.
Геро грациозно выступила вперед и поцеловала мисс Пиклвуд в щеку.
— Как вы, кузина Батильда?
— Хорошо, — ответила мисс Пиклвуд, — хотя должна тебя пожурить: ты уже целую вечность не привозила к нам Уильяма.
Словно в подтверждение ее слов, спаниель коротко тявкнул.
Геро улыбнулась:
— Я исправлю свою ошибку как можно скорее. Завтра же.
— Великолепно!
— Кто это с тобой, Геро? — спросила вторая леди, и сердце Мэггс болезненно сжалось, ибо это была леди Феба Баттен.
Мэггс подошла ближе, надеясь, что тусклый свет поможет.
— Это я, Феба. Мэггс.
— Конечно, — смутилась Феба. Ее взгляд был сосредоточен на лице Мэггс, но той почему-то казалось, что Феба ее не видит. — Вам нравится пьеса?
— О, да, — ответила Мэггс, хотя совсем не смотрела на сцену. — Я давно не была в театре и теперь действительно наслаждаюсь действом.
— Робин Гудфеллоу так талантлива, — произнесла мисс Пиклвуд, и Мэггс не сразу поняла, что речь идет об актрисе в мужской одежде. — Кажется, я видела все спектакли с ее участием.
— Харт поступил весьма благоразумно, переманив ее из Королевского театра, — раздался низкий мужской голос.
Мэггс и Геро обернулись и увидели Максимуса Баттена, герцога Уэйкфилда, стоящего в дверях и держащего в руках мороженое.
Он вскинул бровь.
— Если бы я знал, что ты присоединишься к нам, Геро, я бы принес больше мороженого.
— Гриффин и мистер Сент-Джон принесут нам, — ответила Геро. — Ты помнишь леди Маргарет?
— Конечно. — Герцог отвесил изящный поклон, несмотря на то что держал в обеих руках мороженое.
— Ваша светлость. — Мэггс присела в реверансе. Она была знакома с герцогом Уэйкфилдом много лет — ведь он являлся политическим союзником ее брата, — но знала его не слишком хорошо. Он почему-то всегда производил на нее впечатление внушающего страх джентльмена.
— Ты знаешь Харта? Владельца Хартс-Фолли? — заинтересованно спросила брата Геро. Она взяла одно мороженое и вложила его в руку Фебе.
— Лично не знаю, — ответил его светлость, отдавая другое мороженое мисс Пиклвуд. — Вообще-то я даже не знаю, один ли человек этот самый Харт. Возможно, владельцами заведения являются несколько человек. В любом случае всем известно, что мисс Гудфеллоу переманили из другого театра за баснословные деньги. Весьма умный ход со стороны владельцев Хартс-Фолли. Известная актриса была им просто необходима.
— А мисс Гудфеллоу действительно самая известная исполнительница мужских ролей в Лондоне, — протянул виконт д'Арк, входя в ложу. — Ваша светлость. — Он отвесил низкий поклон. — Леди.
— Д'Арк. — Герцог как-то странно посмотрел на виконта.
Д'Арк оценивающе оглядел присутствующих леди, прежде чем остановить взгляд на Мэггс. Он сделал шаг вперед и взял кончики ее пальцев в свою руку. — Леди Маргарет, вы сегодня обворожительны.
Глаза Мэггс расширились, когда он поднес ее руку к губам. Прямо позади него стояли Гриффин и… Годрик.
— Кажется, антракт заканчивается, — пробормотала Артемис Грейвс. — Может, вернемся вложу?
— Вот еще. — Леди Пенелопа тряхнула головой, и бриллиантовые булавки заискрились всеми цветами радуги в ее темных локонах. — Не стоит торопиться. Я еще не поприветствовала герцога Уэйкфилда.
Артемис лишь тихо вздохнула и поудобнее взяла Бон-Бон, следуя за Пенелопой по коридорам театра. Пушистая белая собачка протяжно застонала, прежде чем снова закрыть глаза. Артемис вот уже в который раз пожелала, чтобы Пенелопа обрела хоть капельку здравого смысла. Сидящая у нее на руках маленькая послушная собачка стала слишком старой, чтобы путешествовать повсюду вместе с хозяйкой. Она заскулила, когда Артемис брала ее из экипажа, и девушка подумала, что бедняжка Бон-Бон страдает от ревматизма.
— Не понимаю, почему все считают ее очаровательной, — пробормотала Пенелопа, отвлекая Артемис от грустных мыслей.
— Кого?
— Ее. — Пенелопа раздраженно указала рукой на высокую женщину, входящую в одну из лож. — Эту Ипполиту Ройял. Самое глупое имя из тех, что я когда-либо слышала. Она смугла, как дикарь из Африки, высока, как мужчина, и даже не имеет титула.
— Но ведь говорят, будто бы она сказочно богата, — не подумав, выпалила Артемис.
Пенелопа медленно развернулась и, прищурив глаза, посмотрела на кузину.
О господи.
— Я самая богатая наследница Англии, — прошипела Пенелопа. — Это всем известно.
— Конечно, — примирительно пробормотала Артемис, поглаживая спящую Бон-Бон.
Пенелопа еще раз раздраженно фыркнула, затем спокойно произнесла:
— Ну, вот мы и пришли.
Артемис подняла голову и увидела, что они остановились перед дверью, ведущей в ложу герцога.
Пенелопа вошла внутрь. Вернее, попыталась это сделать, так как в ложе оказалось весьма людно. Артемис протиснулась следом за кузиной и огляделась. Здесь находились леди Маргарет, леди Геро, леди Феба, мисс Пиклвуд, герцог, лорд Гриффин и мистер Сент-Джон, бросавший гневные взгляды на виконта д'Арка.
Что ж, по крайней мере, вечер не будет скучным.
Пенелопа как раз говорила что-то — скорее всего возмутительное, — чтобы привлечь внимание джентльменов, когда Артемис пробралась к леди Фебе и села рядом с ней.
Феба повернулась и наклонилась, чтобы незаметно принюхаться.
— Артемис?
— Да. — Артемис испытала гордость. Она решила всегда пользоваться одним и тем же ароматом — лимона и лавра, — когда поняла, что леди Феба зачастую определяет людей по запаху. Она подозревала, что последняя очень плохо видит, особенно если помещение тускло освещено, как, например, сегодня в театре.
