— Ты не можешь не согласиться, что это весьма точное описание, — нетерпеливо оборвал ее герцог. — Вряд ли меня можно осуждать за то, что я не знаю имени женщины, которая только и делает, что пытается слиться со стенами, где бы ни появилась.
— Артемис моя подруга, — решительно произнесла Феба.
Артемис глубоко вдохнула и бесшумно попятилась прочь от двери. Она с ужасом представила, что дверь в любую минуту откроется и ее застанут за подслушиванием.
Она развернулась и побежала назад. Добрые слова Фебы должны были немного смягчить боль, которую неосознанно причинил ей герцог. Он совсем ее не знал, да и не хотел знать. Какая разница, что думает о такой женшине, как она, такой мужчина, как герцог?
Артемис снова и снова повторяла себе это, но острые стрелы его слов все еще торчали из ее кровоточащей груди.
А еще она продолжала дрожать от еле сдерживаемого гнева.
Годрик всегда считал себя довольно неглупым человеком, и тем не менее ему потребовалось немало времени, чтобы сообразить, в чем заключался интерес Мэггс к виконту д'Арку. Лишь когда она наклонилась к самому уху виконта, думая, что ее муж ничего не замечает, и шепотом произнесла: «Должно быть, вам очень не хватает Роджера Фрейзер-Бернсби», все встало на свои места.
Д'Арк был лучшим другом Роджера. И именно у него на балу стало известно о смерти возлюбленного Мэггс. Виконт нужен был ей в качестве информатора, а не любовника.
Ревность сразу же улетучилась, дав Годрику возможность снова мыслить здраво. Виконт не только был другом Роджера Фрейзер-Бернсби, его имя назвал Уинтер Мейкпис, считая одним из людей, причастных к похищению девушек.
Когда они покинули ложу герцога, Годрик, не обращая внимания на обеспокоенное лицо Мэггс и прищуренные глаза Гриффина, пригласил виконта в свою ложу.
Выражение удивления на лице лорда д'Арка доставило ему истинное удовольствие.
И вот теперь Годрик сидел между двумя самыми неприятными людьми Англии.
Представление началось, и Мэггс с леди Геро обратили все свое внимание на сцену.
Выждав немного, виконт еле слышно пробормотал:
— Ваше любезное обхождение меня поразило, Сент-Джон. Мне следует опасаться кинжала меж ребер?
Годрик бесстрастно повернулся к виконту. Он понимал, что Мэггс нужна была от этого щеголя лишь информация, и все же Годрик не мог простить д'Арку флирта с его женой.
— А вы этого заслуживаете?
На другом конце ложи Гриффин тяжело вздохнул, прежде чем процедить сквозь зубы:
— Он, без сомнения, этого заслуживает, Сент-Джон, только, боюсь, леди будут не слишком довольны, если кровь зальет пол в ложе.
В зале раздался смех. Очевидно, актеры делали что-то смешное.
Годрик откашлялся.
— Вообще-то я хочу знать, что вы рассказали моей жене о смерти Роджера Фрейзер-Бернсби.
Д'Арк заметно напрягся.
— Я сказал ей правду. Что Роджер был моим близким другом.
Годрик кивнул:
— Вам известно что-нибудь о его смерти?
Виконт прищурился. Он слыл отъявленным повесой, проводившим дни и ночи в поисках любовных утех, но Годрик никогда не считал его глупым. Он ждал, когда же виконт поинтересуется, к чему все эти расспросы о смерти Роджера, но д'Арк лишь пожал плечами:
— Все вокруг знают, что его убил Призрак.
Годрик почувствовал на себе взгляд Гриффина.
— Только Призрак его не убивал.
— Откуда вы это знаете? — Голос виконта звучал насмешливо, однако в глазах читалась заинтересованность.
— Просто знаю и все, — тихо ответил Годрик. — Кто-то убил Роджера Фрейзер-Бернсби, а вину переложил на Призрака.
— Даже если и так, — шепотом произнес виконт, — какое отношение все это имеет к вашей жене?
Гриффин набрал в грудь воздуха, как если бы собирался что-то сказать, но Годрик оказался быстрее.
— Ей очень нравился Роджер, и, боюсь, она решила, во что бы то ни стало отыскать его убийцу.
— Что? — воскликнул Гриффин слишком громко, и сидящие впереди леди хотели уже обернуться, но, к счастью, на сцене случилось что-то, от чего они не смогли оторваться.
Годрик подождал, дабы убедиться, что внимание леди сосредоточено на пьесе, а потом бросил взгляд на шурина.
— Думаю, вам было бы это известно, если бы спросили сестру о причине ее возвращения в Лондон.
Гриффин густо покраснел.
— Мои отношения с Мэггс вас не касаются…
— Ошибаетесь, — перебил его Годрик. — И сами это знаете с того самого дня, как подписали брачный договор.
— Ваша беседа весьма занимательна, джентльмены, — вмешался в разговор д'Арк, — но меня больше интересует смерть моего друга. Так кто же убил Роджера, если не Призрак?
— Не знаю, — произнес Годрик.
Виконт откинулся на спинку кресла и задумчиво потер подбородок. В тишине раздавалось льющееся со сцены женское пение.
Наконец д'Арк посмотрел на Годрика.
— Если ваше утверждение верно — в чем я до сих пор сомневаюсь, — то смерть Роджера — это не простой грабеж или стечение обстоятельств. Кто-то убил его и попытался замести следы.
Годрик кивнул.
— Но этого не может быть, — протянул д'Арк, словно разговаривал сам с собой. — У Роджера не было врагов. Все его любили. И так было с тех пор, как мы познакомились с ним в школе. — Стоило ему одарить улыбкой самого отъявленного мизантропа, и они тут же становились закадычными друзьями. Я в самом деле не могу представить, кто мог бы желать ему смерти.
— А свидетели были? — спросил Гриффин.
Виконт перевел на него взгляд.
— Лакей. Именно он сообщил нам о смерти Роджера.
— Вы с ним разговаривали? — спросил Годрик.
— Очень коротко. — Виконт замялся. — Его звали Харрис. Он исчез почти сразу после смерти Роджера. Я помню, он прислал записку с просьбой отправить его вещи в трактир «Единорог» на Сент-Джайлз.
— Именно он сказал, что Роджера убил Призрак? — спросил Гриффин.
Д'Арк кивнул.
— Возможно, его подкупили, — пробормотал Гриффин.
Годрик подался вперед.
— Долго он работал у Фрейзер-Бернсби?
— Нет. — Виконт медленно покачал головой, и на его скулах заиграли желваки. — Роджер нанял его лишь за месяц до своей смерти.
Все трое замолчали, придя к одинаковому умозаключению.
— Дьявол! — прошипел д'Арк. — Я на протяжении многих месяцев искал убийцу Роджера, но мне и в голову не пришло, что это мог быть не Призрак.
Гнев виконта выглядел вполне искренним. Однако Годрик не раз видел нищих, рыдающих от боли в покалеченной ноге, а потом удирающих с краденым кошельком.
— А как насчет вашего друга Сеймора? — спросил он у виконта. — Кажется, его тоже убили на улице Сент-Джайлз?
