— Я просто хотела спросить у него, куда идти, — попыталась объяснить Софи.
— Уверен, он был бы счастлив показать вам дорогу. — Линдли угрожающе надвинулся на нее. — Кстати, а куда вы собирались пойти? Может, я сумею чем‑то помочь?
— Я решила вернуться на постоялый двор… ну, туда, где вы накануне едва не убили моего отца, — упавшим голосом объяснила Софи, взмолившись про себя, чтобы Линдли не вспомнил, что еще произошло на том постоялом дворе.
— Так вы выследили меня? Признавайтесь!
— Нет, конечно. Просто подумала, может…
Софи вовремя прикусила язык. Линдли совсем не обязательно знать, что она решила вернуться на постоялый двор, надеясь найти там отца или приехавшую мадам Эудору. К счастью для нее, Софи вдруг краем глаза заметила какое‑то движение и воспользовалась этим, чтобы сменить тему.
— Ваш грабитель собирается сбежать, — заметила она, глядя, как мужчина, встав на четвереньки, проворно ползет в сторону улицы.
Линдли только равнодушно пожал плечами. Грабитель, к которому, похоже, вернулись силы, поднялся на ноги и припустился бегом, однако граф не сделал ни малейшей попытки его задержать.
— Пусть его. Сдается мне, бедняга так и не получил то, ради чего он напал на вас.
— Ему были нужны драгоценности.
Брови Линдли поползли вверх, и Софи стало ясно, что она его не убедила.
— Ваши драгоценности, мисс Даршо? — Он выразительно хмыкнул. — Это вряд ли. Неужели вы всерьез рассчитывали убедить меня, что этот крысеныш действительно надеялся найти у вас какие‑то драгоценности? Бросьте, мы с вами не настолько наивны, чтобы в это поверить.
— Но он сам так сказал! — оправдывалась Софи, мимоходом напомнив себе, что это, в сущности, не его дело. Почему он ее допрашивает? — Он думал, что у меня есть какие‑то драгоценности.
— У вас?! У простой служанки, которая сбежала из дому три дня назад?! Должно быть, вы давно не смотрелись в зеркало, мисс Даршо! Все это время вы спали одетая, на вас безнадежно измятое платье, а нечесаные волосы торчат в разные стороны. Какие у вас могут быть драгоценности? — Линдли пренебрежительно фыркнул.
Если забыть о том, что все это было чистейшей правдой, с горечью подумала Софи, напомнив себе, что ей, в сущности, наплевать, что о ней думает Линдли, то эти его слова были самыми жестокими и обидными из всего, что она слышала от него до сих пор. Мысль о том, как она выглядит в его глазах… кем он ее считает, были для нее словно нож в сердце. Господи, как же она ненавидит его! Как ему удается сделать так, что она в его присутствии всегда чувствует себя какой‑то грязной, ненужной и жалкой? Ни один мужчина не имеет права заставлять женщину пройти через подобное унижение!
— Вы ничего не знаете обо мне! — отрывисто бросила Софи. И, вскинув голову, попыталась протиснуться мимо него.
И едва не упала, споткнувшись о валявшийся на земле узелок с вещами. Сбежавший грабитель, по‑видимому, забыл о нем — судя по всему, тяжелые кулаки Линдли напомнили ему, что есть вещи поважнее, чем возможность поживиться. Софи чуть не запрыгала от радости. Лежавшие в узелке ножницы обошлись ей в кругленькую сумму — она боялась даже думать, что станет делать без них.
Кое‑как отряхнув свои жалкие пожитки от грязи, Софи вдруг поймала себя на том, что глотает невесть откуда взявшиеся слезы. Проклятие… не хватало еще расплакаться! Вместо того чтобы рыдать, нужно как‑то избавиться от Линдли и идти искать отца, напомнила она себе. А все остальное — ерунда… Но для начала нужно найти мадам.
Какой же дурой она была, когда вбила себе в голову, что сможет чего‑то добиться, если уйдет от Эудоры! Поверила, что такое возможно — стоит лишь найти работу в респектабельном доме. Как глупо… она именно такая, как считает Линдли, недалекая маленькая замарашка из борделя мадам Эудоры, и будет такой до конца своих дней.
На глаза Софи вновь навернулись слезы. Они застилали ей глаза, так что она даже не могла сообразить, куда идти. Ей пришлось — какое унижение — опуститься на корточки и смахнуть их тыльной стороной ладони. Будь все проклято, устало подумала она.
За спиной у нее Линдли что‑то невнятно пробормотал — наверное, чертыхнулся, решила Софи. Потом шагнул к ней. Его большие руки легли ей на плечи, и Софи едва не закричала от злости. Ну почему, почему ей так приятно чувствовать, как он прикасается к ней?!
— Не плачьте, — мягко сказал он.
— Я не плачу.
— Плачете. — Перед глазами Софи неожиданно появилась рука с зажатым в ней платком. В этом грязном, отвратительно вонючем, темном переулке он казался неправдоподобно белым и чистым.
— Я не хотела… извините.
— Знаю. Вы хотели уйти и отыскать отца.
— Да. А как вы догадались? Вы, случайно, не знаете, где он?
— Нет, не знаю. Если честно, я надеялся, что, может, вы знаете. Судя по всему, нет.
— Простите.
— Но зачем вы отправились на постоялый двор?
Софи молчала. Тогда Линдли мягко, но решительно развернул ее лицом к себе. Она уставилась себе под ноги, но он приподнял кончиком пальца ей подбородок, заставив ее смотреть ему прямо в глаза. Проклятие. Он отвратительный, скверный, ужасный человек, твердила себе Софи… и чувствовала, как тает от его прикосновения — в точности как прошлым вечером. Господи, ну как можно быть такой идиоткой, мысленно застонала она.
— Я… эээ… хотела добраться до Лондона. — Это было единственное, что пришло ей в голову. И единственный способ не упоминать ни мадам Эудору, ни отца.
— И как же вы собирались расплатиться за проезд? — осведомился Линдли.
О, стало быть, вот что его волнует прежде всего?
— Можете думать обо мне все, что угодно, но я в состоянии заработать эти деньги! — гордо объявила Софи.
Усмехнувшись, Линдли протянул руку, собираясь, видимо, пригладить ей волосы. Ее глупое тело отреагировало мгновенно — ноги у Софи подкосились, и она вынуждена была ухватиться за его плечи, чтобы не упасть. Ее охватила злость — на себя, не на Линдли.
— Позвольте сделать вам комплимент, мисс Даршо, — когда в ваших глазах вспыхивает злость, вы становитесь так очаровательны, что ни один мужчина не сможет перед вами устоять. Одно ваше слово, и любой будет готов увезти вас на край света!
Софи отпрыгнула в сторону как ужаленная.
— Если вы думаете, что я рассчитывала соблазнить вас, лорд Линдли, то выкиньте это из головы! — оскорбленным тоном бросила она, как только снова обрела возможность нормально дышать. — Поверьте, есть и другие, которые будут рады мне помочь!
— Безусловно, — кивнул Линдли. — Но если вы думаете, что я позволю хоть одному из них приблизиться к вам, то выкиньте это из головы! Ну а теперь я повторяю свой вопрос — как вы рассчитывали оплатить дорогу до Лондона?
