Как только она вышла, Оуэн нашел руку Аннабелл под столом и пожал ее. Потом хрипло прошептал:
— Я скучал по тебе.
Аннабелл вспыхнула. Как ей ни хотелось поверить ему, она искренне сомневалась, что он хоть мимолетно вспоминал о ней на балу, попивая шампанское и кружа в танце красивых женщин.
— Ты ничего не потерял. Этот вечер в мастерской был таким же обычным, как и другие.
— Правда? — Оуэн придвинулся ближе, теплое дыхание коснулось ее уха. — Он мог бы стать очень необычным!
Аннабелл покусала нижнюю губу и попыталась отодвинуться от него подальше. Его намек был мучительным.
— Не сейчас.
Он не выпустил ее руки, а, наоборот, начал круговыми движениями гладить запястье.
— А когда же?
— Не знаю.
— Я думал о тебе всю ночь. Назначь время!
Аннабелл вытянула шею, чтобы увидеть, где сейчас Роуз. Дверь в кладовку была приоткрыта.
— Позже.
— Хорошо. Я приду к тебе в мастерскую через час.
Аннабелл открыла было рот, чтобы сказать, что ему ни под каким видом нельзя показываться в коридоре рядом с ее дверью, но в этот момент вернулась Роуз с закусками. Аннабелл двинула Оуэна в голень, сильно, но все равно опоздала — острый взгляд Роуз заметил их соединенные под столом руки. Младшая из сестер водрузила блюдо на стол и села с довольным видом, словно кошка, перед которой поставили мисочку с теплым молоком.
Аннабелл вскочила.
— Все было прекрасно, — сказала она Роуз. — Но, боюсь, мне пора спать. — Повернувшись к Оуэну, Аннабелл с трудом сглотнула. У нее зачесались руки — так захотелось врезать ему, чтобы стереть с его лица эту дурацкую ухмылку. — Доброй ночи… — Она даже не представляла, каких трудов ей будет стоить произнести два следующих слова: — …ваша светлость.
Аннабелл выбежала из кухни и чуть не столкнулась с Оливией, которая возвращалась с бренди для брата.
— Ты куда? — удивилась Оливия.
— В спальню. Спасибо за чудесный вечер. — Аннабелл была уже на середине лестницы. — Увидимся утром. — Очутившись в своей комнате, она заперла дверь, сполоснула лицо холодной водой и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
Оуэн не станет рисковать, чтобы прийти к ней в мастерскую.
А вдруг?
Несмотря на усталость, Аннабелл вряд ли удалось бы заснуть, но она заставила себя переодеться в ночную рубашку, расчесать волосы и заплести их в косу. Потом забралась в постель. Если Оуэн придет, она сделает вид, что уже спит.
Через полчаса до Аннабелл донеслись звуки шагов. Это вернулись сестры. Прошло еще полчаса. Возможно, он вообще не придет.
Может, Оуэн отнесся к их разговору, как ни к чему не обязывающей болтовне, и даже не вспомнит о нем утром? Аннабелл решила не досадовать на это. Взбила подушку, перевернулась на бок и закрыла глаза. Слава богу, Оуэну хватило благоразумия отправиться к себе и держаться подальше от ее спальни. Ни к чему хорошему его сладкие комплименты и поцелуи привести не могли. Широкие плечи герцога, его пламенные взгляды лишь отвлекали Аннабелл от главного — выполнить обещанную работу, чтобы вернуться домой.
Пытаясь заснуть, Аннабелл принялась считать в уме стежки — простое и нудное действо, которое могло продолжаться бесконечно. Дыхание успокоилось, мускулы от вина расслабились, она начала погружаться в сон.
Тихий стук в дверь заставил ее вздрогнуть.
— Белл.
Полная глупость, но сердце помчалось вскачь от звуков этого голоса. Хорошо, что Оуэн уже стоял в мастерской, а не в коридоре, где его могли услышать сестры. Накрыв голову подушкой, Аннабелл напомнила себе о намерении не обращать внимания на стуки в дверь. Притвориться, будто спит.
Не тут-то было!
— Аннабелл, я знаю, ты не спишь.
Он не мог этого знать. Она еще плотнее прижала подушку к уху и тихо загудела, чтобы не слышать его голос.
Стук перешел в грохот. Аннабелл соскочила с кровати, подбежала к двери и распахнула ее.
— Вы собираетесь поднять на ноги весь дом?
— Нет, только тебя. — Его мальчишество растопило ее холодную неприступность. — Лишь громы и молнии самого Зевса могут среди ночи разбудить моих сестер и вытащить из постелей слуг. Я никогда не стану так глупо рисковать твоей репутацией.
Искренность его тона поколебала решимость Аннабелл, и это не укрылось от взгляда Оуэна.
— Ну же, Белл, — проказливо улыбнулся он, — выходи, и мы поиграем.
Аннабелл отрицательно покачала головой.
— Не могу.
— Хочешь, чтобы я вошел?
— Нет! — Она резко прикрыла дверь, оставив узкую щелку, через которую продолжала разговор. — У меня много работы на завтра. Не забывайте, что вы — герцог, и у вас тоже хватает обязанностей. Отправляйтесь в кровать.
— Знаешь, в чем твоя проблема?
Как он осмеливается намекать на то, что у нее одной есть проблемы?
— Просветите меня.
— Ты слишком много работаешь. — Оуэн просунул руку в щелку и, шутя, схватил ее за рукав. — Иди ко мне. Я хочу тебе кое-что показать. — Его глаза горели озорством. Мастерскую у него за спиной заливал свет от свечей.
— Что вы там затеяли? Пожалуйста, скажите, что не сдвинули с места крой, который я разложила на большом столе, и не тронули материи на полках, я только что навела порядок, и…
— Доверься мне. — Оуэн осторожно, но решительно открыл дверь и вытащил Аннабелл в мастерскую.
Только теперь эта комната мало напоминала прежнюю.
В центре было разложено стеганое одеяло, в которое она заворачивалась вчера утром. Сбоку на стопке географических атласов стоял массивный канделябр, по одеялу были разложены подушки с кушетки. Без очков очертания предметов расплывались в глазах Аннабелл, и ей казалось, что она видит сон. Оконная рама была поднята, в ночном воздухе носились запахи трав и жимолости. В саду шумела листва, выводила трели какая-то птица.
У Аннабелл подкатил комок к горлу. Это все он устроил для нее!
— Видишь? Я не нарушил твоего порядка, — с гордостью сказал Оуэн.
— Для чего это все?
Он подвел ее к одеялу.
— Сядь, и я покажу для чего.
Несмотря на свою осторожность, Аннабелл сделала, как он велел, закрыв подолом рубашки голые ступни. Оуэн сбросил сюртук. Темно-зеленый жилет расстегнулся, под ним была надета тонкая белая сорочка, выбившаяся из бриджей. Он сел так близко, что его теплое дыхание коснулось ее шеи.
— Я заметил, — Оуэн положил руку на плечо Аннабелл, — что ты постоянно сидишь здесь как привязанная и работаешь. Ты гробишь слишком много времени на бальные наряды. И слишком мало времени носишь их.
Аннабелл спрятала улыбку. Даже герцог должен бы знать, что у портних нет бальных платьев.
