Ознакомительная версия.
И вдруг как-то внезапно он почувствовал безмерную усталость.
— Она умерла, — сказал он. — Не прошло и года со дня нашей свадьбы. И я вернулся домой, к своим близким. Думаю, они почувствовали неладное, пока я был там, но не давили на меня расспросами. Мне было слишком тяжело говорить о ней, а когда прошло время, я уже просто не знал, как начать. Думал, легче оставить ее только в своем сердце, сделать только своей тайной. Теперь вот и вы об этом знаете.
Довольно долго Эмили хранила молчание. Потрясенная его рассказом, она не отрываясь смотрела на свои руки в его руках, на их переплетенные пальцы. Он замер в ожидании того, что будет дальше. Не совершил ли он ошибки, не убежит ли она от него?
Но она только нежно поцеловала его в щеку, и он заметил, как блестят ее глаза, полные слез. Подумал о том, как заблуждались те, кто называл ее Ледяной Принцессой.
— Ваша тайна умрет со мной, Николас, — просто и искренне пообещала она. — И я благодарна за то, что вы доверились мне.
Николас кивнул, не находя больше ни слов, ни эмоций. На смену им пришли усталость и какое-то непривычно глубокое успокоение.
— Мне уйти? Ведь вам нужно поспать.
Эмили отрицательно покачала головой.
— Вам тоже нужен отдых. Останьтесь со мной. — Она пробралась к нему, путаясь в простынях и одеялах.
Николас обнял ее, прижимая к себе, и трепетно поцеловал в лоб, а она с теплой улыбкой прильнула к нему, погружаясь в сон.
— Доброй ночи, моя милая жена, — прошептал он.
— Доброй ночи, муж мой, — еле слышно ответила она. И слово это оказалось приятнее, чем он мог себе вообразить.
Лучи рассветного солнца пробирались в окно. Тонкая бледно-розовая полоска света проникла между тяжелых портьер и скользнула по лицу спящего Николаса. Эмили приподнялась, облокотившись на подушку, и смотрела на него.
Во сне он выглядел моложе и спокойнее, видимо, во власти Морфея над ним не довлело его положение. Его прекрасные волосы растрепались и спадали на лоб, сам он распростерся на кровати, неловко вытянув руку. Эмили лежала очень тихо, стараясь не потревожить его покой.
Как глупо она вела себя прошлой ночью! Ее ожидания благодаря матушке и Салли оказались ошибочными, совсем не такими, как они описывали. Ей было приятно, когда он прикасался и смотрел на ее обнаженное тело с необузданным вожделением. В эти мгновения она впервые в жизни почувствовала себя по-настоящему красивой, наполнилась каким-то необыкновенным светом и наслаждением. В конце концов, быть может, брак — не такое уж тягостное бремя.
Он поведал ей свою самую сокровенную тайну, о которой не рассказывал никому, кроме нее. Очень печальная история, Эмили понимала, что, конечно, не сможет сравниться с его утраченной любовью, заменить ее. И все же, возможно, теперь они на пути к взаимному доверию. Если только она сама сможет рассказать ему о своих секретах…
Николас зашевелился и подвинулся к ней ближе, нежно поцеловал ее в лоб, она же, не открывая глаз, коснулась его лица. Кожа его была теплой, немного грубой от утренней щетины. Такие прикосновения и столь прекрасное пробуждение рядом друг с другом отчего-то сближали больше, чем что бы то ни было. Что-то очень значительное произошло этой ночью и изменило их отношение друг к другу на эмоциональном уровне.
— Вы давно не спите? — промурлыкал он.
— Нет, я проснулась совсем недавно.
— Еще очень рано. Вам стоит отдохнуть подольше перед поездкой в Вельбурн.
— Не думаю, что смогу спать в такой огромной комнате, — сказала она. — Не чувствую ее своей. Наверное, заблудилась бы, даже если бы просто решила подойти к окну.
Николас поймал ее руку своей и, нежно прикасаясь губами, стал целовать ладонь и пальцы.
— Сделайте с этой комнатой все, что вам заблагорассудится, чтобы почувствовать ее своей, — предложил он, поглаживая ее щеку. — Хоть весь этот чертов дом переделайте на свой лад! И поместье Скарнли. Теперь они принадлежат вам. Вы — герцогиня.
Эмили открыла глаза и увидела его близко от себя, он смотрел на нее своими ярко-голубыми глазами, чрезвычайно серьезными в свете восходящего солнца.
— А вдруг вам не понравятся мои преобразования?
Легкая, чуть ироничная улыбка коснулась уголков его губ.
— Не могу представить, чтобы мне не понравилось хоть что-то, сделанное вами. Впрочем, если даже и так, вы все равно должны сделать так, как захотите. Все, что только сделает вас счастливой.
Эмили не нашлась с ответом. Никогда прежде никто не полагался на ее вкусы или суждения, не позволял ей хоть что-то взять в свои руки. Тем не менее она была уверена, что сможет сделать Мэннинг-Хаус достойным титула его хозяина.
Взгляд Николаса, устремленный на нее, излучал непоколебимую уверенность, словно он тоже знал, что она на это способна. И ничто не могло этому помешать: ни поспешная свадьба, ни катастрофическая первая брачная ночь, ни печальная история его первой женитьбы.
— Благодарю вас, — прошептала она и поцеловала его в щеку. Бакенбарды щекотали ей щеку и губы, она захихикала. Он убрал с ее щеки выбившийся локон, нежно коснувшись ее, от чего по телу снова пробежала дрожь.
Как столь легкое, почти нечаянное прикосновение его руки могло творить такое? Пробуждать в ней жажду чего-то большего, желания быть еще, еще ближе к нему. И он, казалось, чувствовал то же самое. Взгляд его, полный вожделения, загорелся, кончики пальцев заскользили от щек вдоль ее шеи, к плечам, под узкие бретельки сорочки.
Эмили тоже испытывала желание, безумное, непреодолимое влечение к нему.
— Эмили, простите мое поведение прошлой ночью, — начал он. — Вы, должно быть, решили, что я животное. А потом еще и выслушали мои признания, позволили мне излить душу. Знаете, я почувствовал себя так легко и свободно, со мной такого давно не случалось.
Она, останавливая, коснулась пальцами его губ. Так не хотелось, чтобы напрасные слова разрушили ее столь хрупкую фантазию, глупую мечту о том, что это настоящий брак. Иллюзия и без того развеется слишком скоро, стоит им только выйти из этой комнаты.
— Мы полжизни проводим, извиняясь друг перед другом, — пояснила она. — Прошу вас, Николас, не сегодня. Я рада, что выслушала вас. Ваши секреты навсегда останутся со мной.
Он улыбнулся, и она почувствовала кончиками пальцев, как шевельнулись его губы.
— Хорошо, никаких извинений.
Переполненная ощущениями и мучительным желанием, Эмили наклонилась и поцеловала его. Отбросила всякую осторожность и все свое томление, все наивные мечты вложила в этот поцелуй, Николас ответил ей. Заключил ее в свои объятия, сильнее прижимая к себе до тех пор, пока между ними совсем не осталось свободного пространства. Ничто не могло бы их разлучить в эту минуту. Возможно, она могла отогнать бы мысли о его первой жене, по крайней мере, на некоторое время.
Ознакомительная версия.
