— А она изменяла ему?
— Никогда. Но это не успокаивало Кингсли. Если какой-нибудь джентльмен кланялся Ванессе, он подозревал самое худшее и грозил убить этого человека на месте. Когда Ванесса время от времени пыталась восстать, он грозил убить и ее тоже. Она была парализована страхом.
— Ты был свидетелем всего происходившего?
— Неважно! — огрызнулся Бакстер. — Я знал, что Кингсли — неуравновешенный человек, свидетельств этому было достаточно. И видел, что он обладал какой-то удивительной властью над Ванессой… Сначала я думал, что это происходило из-за ее огромной любви к нему. Но со временем стал замечать, как она изменяется прямо у меня на глазах, становится подавленной, нервной, погруженной в себя. Она редко уходила из дома — разве только когда Кингсли приглашал ее. Она торопилась к нему, словно боялась заставить его ждать. Тогда я и вмешался, умоляя ее прервать их отношения. Она отказалась, уверяя, что любит его всем сердцем. Если бы я только знал все, что позже открыл мне дневник, то хладнокровно убил бы мерзавца. Но правду я узнал слишком поздно. — Голос Бакстера дрогнул. — Он уже убил Ванессу.
— Дневник не мог утверждать этого, — побледнев, выдохнула Ариана.
— Но там есть подтекст, — прошипел Бакстер, казалось, все поры его выделяли ненависть. — Было ли то убийство или самоубийство, конечный результат остается неизменным — Трентон Кингсли убил нашу сестру.
— Боже! — Ариана закрыла лицо дрожащими пальцами.
— Итак… ты наконец-то веришь мне?
Она вздернула подбородок и, не отвечая на вопрос Бакстера, спросила сама:
— Несмотря на возможность такого чудовищного преступления, ты позволил мне выйти за него замуж?
Бакстер, не дрогнув, ответил:
— Да.
— Как ты мог? — Голос ее задрожал.
— Как уже говорил прежде, я знал, что ты будешь в безопасности.
— Ты знал, что я буду в безопасности? Ради Бога, откуда ты мог знать об этом?
В глазах Бакстера промелькнул проблеск вины, отвратительные воспоминания напомнили о себе.
— Я дал тебе ответ в тот день, когда Кингсли размахивал королевским указом в Уиншэме. Никто не забыл неразгаданную тайну гибели Ванессы… и подозрения вновь всплыли на поверхность с возвращением Кингсли с острова Уайт. Все взгляды обращены на него. И он знает это. Нет, Ариана, Кингсли не осмелится причинить тебе вред.
Она вытерла горькие слезы, побежавшие по щекам.
— Я хочу посмотреть дневник, — заявила Ариана, ей было необходимо нечто более реальное, чем обвинения Бакстера, чтобы отказаться от последних крупиц веры в свою интуицию.
— У меня нет его.
— А у кого?
— У Кингсли.
Чувствуя слабость, она опустилась в кресло и посмотрела на него широко раскрытыми от потрясения глазами.
— Объясни.
Тяжело вздохнув, Бакстер кивнул.
— Я все объясню тебе. — Он сжал руки за спиной и устремил пристальный взгляд на лицо Арианы, наблюдая за ее состоянием. — Как уже сказал, я обнаружил дневник под подушкой у Ванессы. На тумбочке лежало письмо, которое она мне написала за день до смерти. Душераздирающее, полное муки письмо… Его смысл был до боли ясным. — Он помедлил, чтобы немного успокоиться. — Наша сестра прощалась со мной.
Ариана вцепилась пальцами в ручки кресла:
— Предсмертная записка?
— На вид… да.
Сомнение в тоне Бакстера попало в цель.
— Ты все же считаешь, что ее убили… Почему?
— Потому что последняя запись в дневнике Ванессы, сделанная в тот же день, когда написано письмо, открывает намного больше, чем записка. — Воспоминания заставили Бакстера содрогнуться. — В этот вечер меня не было дома. Во время моего отсутствия Кингсли, очевидно, прислал записку, приказывая Ванессе тотчас же с ним встретиться. Его слова и тон явно находились за пределами здравого смысла и нормального психического состояния. Из записи в дневнике ясно, что Ванесса пришла в ужас. Ее упоминания о Кингсли полны зловещих предчувствий. Она словно окаменела в ожидании того, что Кингсли намеревался с ней сделать. — Бакстер стиснул зубы. — Я никогда не прощу себе того, что меня не оказалось рядом с Ванессой, когда я был ей так нужен.
— Что ты сделал, когда прочитал письмо и дневник? — спросила Ариана, чуть не теряя сознания.
— Что сделал? — Он снова устремил на нее взгляд. — Сразу после того, как разорванное платье Ванессы прибило к берегу, я вызвал Кингсли в Уиншэм и предъявил ему оба документа.
— И как он прореагировал на это?
— Он заставил меня отдать ему дневник.
— Заставил тебя? Как он мог заставить тебя? — взорвалась Ариана.
Лицо Бакстера под воздействием горестных воспоминаний превратилось в маску ненависти.
— Он угрожал мне, поклялся, что лишит меня всего, если я не отдам ему дневник. Глаза его горели безумием, и я понял, что он способен на все… даже на убийство. Я должен был подумать о тебе, эльф, так как нес за тебя ответственность… и ты — единственное, что у меня оставалось. Он уже лишил меня Ванессы. И я отдал ему дневник.
— Но если бы ты передал его властям…
— Мне сказали бы, что это бессвязный бред неуравновешенной, готовой на самоубийство женщины, — оборвал ее Бакстер. — Дневник полон намеков, но там нет реальных доказательств.
— И все же Трентон настаивал на том, чтобы получить его.
— Конечно! Там не было достаточно улик, чтобы доказать виновность этого ублюдка, но, безусловно, достаточно для того, чтобы опорочить его имя и погубить семью. Общество не так требовательно, как суд, оно способно вынести приговор только со слов Ванессы.
Ариана оцепенело кивнула:
— Итак, ты отдал ему дневник.
— Да. Я хотел только одного — вычеркнуть Трентона Кингсли из нашей жизни навсегда.
Ирония ситуации была слишком велика, чтобы можно было ее перенести. Человек, которого Бакстер хотел навсегда изгнать из их жизни, стал теперь ее мужем.
— Я никогда не думал, что он вернется, Ариана, — тихо сказал Бакстер, словно прочитав ее мысли. — Несмотря на то, что никто не видел дневника, новость о самоубийстве Ванессы быстро распространилась… наряду с домыслами о его причине. Груз собственной вины и общественного давления оказались для Кингсли непосильным. Шесть лет назад он бежал на Уайт и не возвращался… до сих пор.
Сказанные ранее Бакстером слова вдруг всплыли в сознании Арианы.
— Где предсмертная записка Ванессы?
Бакстер помассировал напрягшиеся мышцы шеи.
— У меня.
— Пожалуйста, покажи ее мне.
— Эльф… — мягко заговорил Бакстер, склонившись, чтобы взять ее за руки. — Не думаю, что это хорошая…
— Я хочу прочесть ее, Бакстер. — Ариана выдернула пальцы, впервые в жизни проявляя неповиновение брату.
