– Но… но я могла бы повредить вам… если бы по-прежнему оставалась у вас в доме…
– Кто сказал вам эту чепуху? – резко осведомился маркиз.
– Леди Сибилла… И еще она сказала, что вы… собираетесь жениться на ней…
Вместо ответа маркиз увлек Диону в холл.
Последние лучи угасавшего солнца проникали в окно, и в этом свете лицо девушки казалось божественным. Оно раскраснелось от страстных поцелуев, но в глазах застыла тревога – ее сомнения еще не рассеялись.
Нежные губы Дионы были словно два лепестка розы, а бледное золото волос обрамляло милое личико светящимся ореолом.
Маркиз долго стоял и смотрел на девушку, словно видел ее впервые, и вдруг решительно сказал:
– Надевайте шляпу. Я жду вас в карете.
Диона стояла как завороженная и, похоже, даже не слышала, что он к ней обратился. Маркизу пришлось самому взять со стула шляпку и протянуть девушке.
Она по-прежнему не двигалась с места. Тогда маркиз ласковым движением надел шляпу на Диону и завязал ленты под подбородком.
Глаза девушки излучали такую любовь, что маркиз, не в силах устоять, снова поцеловал ее, а затем решительно взял за руку и вывел на улицу.
Его фаэтон был весь в пыли, а вот лошади, как ни странно, выглядели относительно свежими. На облучке сидел кучер, который обычно сопровождал маркиза в поездках и с которым Диона была уже знакома. Увидев девушку, он улыбнулся и приложил руку к шляпе.
Маркиз легко подхватил Диону на руки и усадил в фаэтон.
Взяв у кучера вожжи, он стегнул лошадей, и экипаж тронулся в путь.
Только когда фаэтон выехал через ворота на пыльную дорогу и повернул в сторону деревни, Диона, наконец, обрела дар речи.
– Куда вы меня везете? – слабым голосом поинтересовалась она.
– В церковь! – не моргнув глазом ответил маркиз.
Диона удивленно взглянула на него. Ей показалось, что она ослышалась.
– В церковь?
– Мы немедленно поженимся! Священник уже там и ждет нас.
Диона окаменела.
Лишь при виде маленькой церкви, сложенной из серого камня, где она каждое воскресенье молилась, когда жила в отчем доме, и где на кладбище покоились ее родители, девушка пришла в себя и робко спросила:
– Но… но как же… как вы можете жениться на мне?..
– Это совсем нетрудно, – с улыбкой ответил маркиз. – Мне следовало бы давно это сделать! Я не могу рисковать снова потерять вас!
Он остановил лошадей у церкви и, спрыгнув с фаэтона, помог Дионе сойти на землю. Все еще колеблясь, она снова спросила:
– Правильно ли вы поступаете, женясь на мне?
– У меня нет никаких сомнений на этот счет, – заверил ее маркиз. – Кроме того, мне кажется, что мы оба этого хотим.
При этом он взглянул в лицо Дионе. Их взгляды встретились, и девушка поняла, что важны не те слова, что были сейчас произнесены, а неведомая внутренняя связь, уже давно соединившая их с маркизом в одно целое.
Он с галантностью подал девушке руку и повел в церковь.
Уже на пороге Диона услышала мягкие торжественные звуки органа, а войдя в храм, увидела, что у алтаря их ждет викарий.
Это был уже не тот старичок, который когда-то учил маленькую Диону древним языкам и к которому ее покойные родители относились как к доброму другу, – его место занял человек более молодой.
Маркиз подвел свою невесту к алтарю, и через несколько секунд церемония началась.
* * *
Возвращаясь в Грантли-мэнор, Диона все еще не могла поверить, что только что вышла замуж.
В то же время, вспоминая, как четко отвечал на вопросы священника маркиз и как она сама давала требуемые ответы – правда, в отличие от своего жениха, робко и чуть испуганно, – девушка понимала, что ее сокровенные мечты только что стали явью.
Музыка, наполнявшая церковь, казалось, исходила не от органа, а из их сердец.
Диона чувствовала себя так, словно Господь Бог благословляет с небес их союз с маркизом, а ее покойные родители, любуясь дочерью, как будто говорят: «Именно этого мы и желали для тебя, наше возлюбленное чадо!»
– Я замужем! – все еще не веря этому, прошептала Диона и добавила еле слышно:
– И люблю своего мужа больше всех на свете…
Ей казалось, что ни у одной девушки в мире не было такой восхитительной свадьбы, пронизанной всепоглощающей любовью – не только той, что она сама испытывала к маркизу или он к ней, но и нежной любовью отца и матери.
Ну и, конечно, привязанностью Сириуса. Как же она могла забыть о своем верном бессловесном друге!
Он всю дорогу сопровождал фаэтон, а Диона даже не заметила этого, и лишь когда она и маркиз встали перед алтарем, девушка увидела, что Сириус стоит рядом с ней, словно выдает ее замуж – миссия, которая была бы возложена на отца Дионы, если бы он был жив.
Пес простоял, не шевелясь и не издавая ни единого звука в течение всей церемонии, и Диона вдруг почувствовала, что без этого преданного создания она бы ни за что не сумела пройти все те испытания, что выпали ей на долю.
Когда экипаж прибыл в Грантли-мэнор и маркиз снова помог Дионе сойти на землю, Сириус побежал впереди, словно указывая молодоженам путь в дом.
Маркиз и Диона пересекли холл. Открыв дверь гостиной, он ввел юную жену внутрь.
За то время, что молодые были в церкви, миссис Бриггс открыла окна, и теперь гостиная благоухала ароматом цветов, доносившимся из сада.
Закрыв двери, маркиз, не торопясь, ибо причин для спешки больше не было, развязал ленты на шляпке Дионы.
Она подняла на него глаза. Все произошло так быстро, что она не могла собраться с мыслями. Чувства переполняли ее. Маркиз обнял жену и привлек к себе.
Он не сразу поцеловал ее, как будто торжественность церковной церемонии, в которой они недавно участвовали, все еще довлела над ним.
Но вот наконец маркиз нежно и бережно коснулся губами сначала лба, затем глаз, а потом и губ Дионы.
В этом поцелуе не было страсти, а лишь безмолвный обет верности, от святости которого девушка чуть не заплакала.
Она прижалась к мужу и тут же почувствовала, как его поцелуй становится настойчивее и вместе с тем соблазнительнее. Казалось, своими поцелуями маркиз хочет обольстить Диону. У нее закружилась голова от счастья и восторга.
Наконец, маркиз оторвался от губ жены и поднял голову.
– Ты теперь моя, Диона, и ничто не сможет нас разлучить!
– Я люблю тебя… Люблю!
Эти слова она мысленно повторяла весь день, и теперь, при виде маркиза, они вырвались наружу. Больше всего на свете Дионе хотелось, чтобы маркиз понял, как сильно она его любит.
– Я люблю тебя! – снова повторила она. – Но мне кажется, что ты… не должен был на мне жениться…
– Но ведь женился, – возразил маркиз, – потому что я люблю тебя так, как никого никогда не любил. А еще потому, моя драгоценная, что между нами уже давно существует некая таинственная связь, и я уверен, что ты тоже ее чувствуешь.
