Она лишь возмущенно пискнула. Он почувствовал, как она старается не поддаваться. Пруденс проиграла сражение. Он целовал ее, пока она не поняла это.
– Видите, – мягко сказал он, отпустив ее. – Если это ссора, то, надо признать, весьма забавная.
– Ничего я не стану признавать, – высокомерно возразила Пруденс, стараясь не выдать своего смущения. – И не буду обсуждать с вами Филиппа. Следуя вашей рекомендации, в будущем я стану внимательнее выбирать себе компанию. – Она язвительно улыбнулась, имея в виду отнюдь не миссис Краудер и ей подобных. Пруденс с вызовом расправила перчатки. – А теперь я должна вернуться к сестре.
Не дожидаясь его реакции, она выпорхнула из комнаты, как маленький взъерошенный ястреб.
Гидеон не спешил вернуться в бальный зал. Сев, он обдумывал произошедшее. С одной стороны, этот сценарий ему более чем знаком: несколько украденных поцелуев, тайные ласки в укромном уголке на балу или на приеме. Но с другой...
Боже! Кто бы мог поверить, что мужчина с его опытом будет потрясен неуклюжими поцелуями, вызванными гневом, как утверждала Пруденс. Один поцелуй даже промахнулся мимо его рта.
Но они привели его в настоящее замешательство. Потому что эти неловкие поцелуи принесли с собой нечто, потрясшее его до глубины души.
Он не хотел мнимой помолвки. Он по-настоящему хотел Пруденс. Как возлюбленную, а не как любовницу. Из этого сложного положения есть только один выход.
Через некоторое время Гидеон встал и вышел из комнаты. Он бродил по бальному залу словно зачарованный. У него кружилась голова. Все его жизненные планы пошли прахом. Он покинул бал и пошел по темным улицам. Через некоторое время он оказался у дома кузена и понял, что не помнит, как до него добрался. Он мог бы стать легкой добычей для хулиганов и разбойников.
Но какое это имело значение, когда все его жизненные принципы внезапно оказались ниспровергнуты?
Следующим вечером он принялся в туманных выражениях обсуждать это с кузеном.
– Нашел что-нибудь подходящее, Эдуард?
Герцог изумленно посмотрел на него. Его мысли блуждали где-то далеко.
– Что подходящее? Гидеон взглянул на кузена.
– Ты же искал подходящую невесту. – Он нахмурился. – «Подходящую» – какое ужасное слово! Должно быть, это очень трудно. Наши родители шли к браку в полной наивности. И чем все это кончилось!
Эдуард печально улыбнулся.
– Я знаю, но теперь пришел к выводу, что нам не остается ничего другого, как последовать примеру родителей: жениться и попытать счастья.
– Что? – Гидеон сел. – Ты хочешь сказать...
– Да, Гидеон, я нашел подходящую невесту. – На лице герцога появилось счастливо-глуповатое выражение.
– Отлично! – Гидеон наполнил бокал герцога. – И кто эта девушка? Я ее знаю?
Эдуард заколебался.
– Если ты не возражаешь, я не хотел бы упоминать ее имени, пока я не поговорю с ней и не получу ответ.
– Тебе не следует бояться, что я стану повсюду болтать об этом. Черт побери, кузен, я думал, ты меня лучше знает.
– Конечно. Я не раздумывая доверил бы тебе свою жизнь. Но я... не хочу искушать судьбу.
– Что ж, если ты впал в суеверие, это твое дело. Не думаю, что тебя отвергнут. Скажи хотя бы, я ее знаю?
Кузен обдумывал ответ.
– Да, ты встречался с ней несколько раз.
– И она именно такая, как ты хотел? Скромная, тихая, скучная... э-э... послушная? Не вызывает никаких неприятных эмоций?
– Не совсем. Но она создана для меня.
– Отлично! Значит, приятная и скромная? Губы герцога насмешливо дрогнули.
– Тебя, во всяком случае, ее красота не поразила.
Она простушка, решил Гидеон. Он слыл знатоком женской красоты. Вполне естественно, что кузен не желал обсуждать свою избранницу. В конце концов, он собирается на ней жениться. Гидеон вертел в руках бокал портвейна, глядя сквозь рубиновое вино на пламя свечи, и перебирал в уме всех скромных дебютанток этого года. Пришлось бы вспомнить очень многих, чтобы определить, кого выбрал его кузен. В этом году девушки, дебютирующие в свете, весьма невзрачны, решил Гидеон. На ум ему пришла только одна красавица – мисс Пруденс Мерридью, но Эдуард не обращал на нее никакого внимания.
– Какие у тебя планы на завтра, Эдуард? Собираешься поговорить с отцом девушки?
– Нет. Я должен сопровождать сестер Мерридью в цирк Астли и обещал пообедать с Федерстоном.
– В цирк Астли? – поднял на него глаза Гидеон. – Почему вы туда собрались?
Герцог пожал плечами.
– Когда на прошлой неделе об этом зашел разговор, юные леди очень этим заинтересовались. Они видели мало лондонских достопримечательностей, и мисс Хоуп и Фейт выразили горячее желание увидеть наездниц. Поэтому я предложил сопровождать их.
– А мисс... Пруденс тоже примет в этом участие? – небрежно спросил Гидеон.
– Думаю, да. Она воодушевилась не меньше сестер, когда Чарити рассказала им об этом.
Гидеон вертел в руках бокал.
– Похоже, тебе трудно придется, Эдуард. Один джентльмен – в окружении большой компании юных и впечатлительных девушек. Может быть, тебе помочь?
Кузен улыбнулся.
– Гидеон, как это мило с твоей стороны. Но не нужно обо мне беспокоиться. Я сумею справиться. Не такие уж они впечатлительные девушки. Так что, старина, не меняй своих планов.
– О, в них нет ничего такого, чего нельзя отменить, – стоял на своем Гидеон. – Я не намерен оставить тебя наедине с юными леди. Я еду.
Герцог несколько минут молча смотрел на него, а потом сказал с едва заметной резкостью в голосе:
– Я тронут твоим сочувствием, Гидеон. Какое самопожертвование!
Почувствовав иронию в словах герцога, Гидеон опустил глаза. Он поставил бокал и раздраженно провел рукой по волосам.
– Черт возьми! Эдуард, я не знаю, что делать. Я попал в очень затруднительное положение. Ты даже не представляешь!
– Думаю, что я все понимаю. Знаешь, ты не одинок. Гидеон, вздрогнув, посмотрел на него.
– Ты хочешь сказать, что твоя скромная избранница...
– Она – бриллиант чистой воды. Вероятно, она самая красивая девушка в лондонском свете, – хмуро сказал Эдуард. – И хуже всего то, что я от любви потерял голову. Произошло то, чего я опасался, и я ничего не могу с этим поделать.
– Боже милостивый!
Гидеон взял графин и наполнил бокалы.
– Да. Мы с тобой оба клялись не допустить этого. Как это случилось, Гидеон? Как? После стольких лет? Я жил спокойной жизнью и был совершенно счастлив, и вдруг все перевернулось.
Гидеон печально покачал головой.
– Да, все именно так. Тонешь в ее глазах и счастлив.
– Да, и это после одного взгляда! И вопреки всем моим планам.
– Так было и со мной, – вздохнул Гидеон. – Я некоторое время сопротивлялся, но теперь... одурманен!
