Уилл же незаметно вернулся в дом и попытался уснуть. Но уже через два часа его разбудил шум снизу — это проснулись слуги и принялись за свои дела.
Быстро одевшись, герцог покинул особняк и поспешил к конюшням. Там он оседлал Сола и быстрым галопом выехал из поместья.
Уилл был рад своей предусмотрительности — он проводил Люсинду до дверей ее спальни и предупредил, что будет отсутствовать весь день, — мол, у него есть дела в окрестностях. Это давало ему возможность опросить информаторов, которым еще надлежало выполнить пожелания его друзей-коринфян. Такая работа всегда была полезной, и нынешняя ситуация не являлась исключением. И, что еще важнее, он весь день не будет видеть Люсинду, поэтому сможет спокойно принять решение, теперь уже — абсолютно необходимое.
И все же он очень страшился этого решения.
Уэстон показался недалеко от него на дороге — как они и договорились. Конь графа запрядал ушами при виде Сола. Герцог не стал останавливаться, и Уэстону пришлось догонять его. После чего они поскакали по дороге бок о бок.
Провинциальная жизнь налагает свои обязательства, и полагалось ответить согласием на приглашение к ужину от ближайшего соседа, в данном случае — от графа Раутона. Узнав о неожиданном появлении Люсинды, он решил устроить прием в ее честь, и она была вынуждена ответить «да».
Она не совсем понимала, как лорд Раутон узнал о ее прибытии, но это не имело значения. Тетушки воспитывали ее так, чтобы она была хорошей соседкой — следовательно, Люсинда не могла ответить соседу, отказом.
И вот она уже поднимается по ступеням особняка Раутонов, а рядом с ней — Шарлотта. Люсинда старается не морщиться, хотя каждое движение доставляет ей боль.
Она была огорчена. Очень огорчена. Как могло случиться, что ее регулярные прогулки верхом не подготовили ее тело к тому, что произошло у них с герцогом в библиотеке?
— Где же его светлость? — спросила Шарлотта, оглядывая гостиную и собравшихся там людей. — Он ведь принял приглашение?
— Да, конечно, — заверила ее Люсинда.
Герцог не особенно обрадовался приглашению, но ей удалось уговорить его.
— Настоящий жених поступил бы именно так, — сладким голоском пела Люсинда.
И действительно, разве они не помолвлены?
Уилл нахмурился и проворчал:
— Да, разумеется, я согласен.
Но сказал, что у него срочные дела в городе. Хотя она не могла даже представить, что это за дела.
— Уверена, что он скоро появится, — сказала Люсинда тетушке. — Он упоминал, что его могут задержать какие-то дела, связанные с герцогством.
— Здесь?..
Люсинда пожала плечами. Насколько ей известно, у Уилла не было собственности в Оксфордшире. Но владения у герцога огромные, и она, конечно, не могла знать, где именно они находились.
— Видишь Раутона? — шепнула ей на ухо Шарлотта.
Люсинда покачала головой. Лорда Раутона она знала уже давно. Он был старше ее на десять лет и не делал секрета из своего страстного желания объединить их земли. При ее рождении отец лорда предложил поженить их. И Раутон, воспользовавшись случаем, сделал ей предложение, как только она достигла брачного возраста.
Но Люсинда не сказала об этом Уиллу. Это показалось ей лишним — ведь она уговорила его явиться на прием к графу.
— Ох!.. — Она взглянула на тетю. — За что?..
Шарлотта убрала локоть, которым только что ткнула Люсинду в бок.
— Раутон вон там, моя дорогая, — пробормотала тетя, едва шевеля губами.
Люсинда проследила за ее взглядом.
— О, вижу… — шепнула она.
Они изобразили радостные улыбки и приготовились приветствовать хозяина дома.
В лорде Раутоне не было ничего особенно неприятного. Он был страстный лошадник, что, конечно, говорило в его пользу, и он не мучил Люсинду рассказами о парламентских делах, что тоже было неплохо.
И Люсинда вынуждена была признать, что лорд Раутон являлся самым лучшим из ее женихов — то есть наименее неприемлемым.
Но все это было до Уилла. А сейчас она то и дело вспоминала, как соприкасались их тела и как…
— Люсинда!..
Она обернулась к Шарлотте.
— Что?
— Ты стонала?
— Нет-нет, — в испуге возразила Люсинда.
— Нет, ты стонала. Уверяю тебя, мой слух… О, лорд, Раутон! Как приятно видеть вас!
Перед ними, широко улыбаясь, стоял хозяин дома.
— Леди Шарлотта… — Он поклонился ей и, взяв ее руку, поцеловал воздух над пальцами.
Шарлотта только пробормотала что-то в ответ, а он уже повернулся к ее племяннице. Глядя на нее с восхищением, воскликнул:
— Леди Люсинда! Как давно мы не виделись!
— Добрый вечер, лорд Раутон. — Люсинда подала ему руку. — Благодарю за приглашение.
Он коснулся губами ее пальцев, но Люсинде показалось, что это длилось слишком долго. Осторожно высвободив руку, она проговорила:
— Какое приятное общество у вас собралось.
— Да, в самом деле. — Граф жестом пригласил дам проследовать в глубину комнаты. — Я очень удивился, узнав, что вы находитесь в своей резиденции в это время года.
Люсинда с грустью посмотрела на Шарлотту, она не была готова говорить об Уинни.
Шарлотта откашлялась и сказала:
— У нас лошадь заболела.
— А вы здесь задержитесь? — спросил граф. — Просто стыдно проделать такой долгий путь, чтобы пробыть всего несколько дней.
Люсинда невольно улыбнулась; было трудно не восхищаться настойчивостью лорда Раутона.
— Тетя Шарлотта хочет остаться до конца недели, так что мы…
— Рад это слышать! — воскликнул Раутон.
Все трое подошли к фортепиано, за которым сидела пышная молодая женщина с каштановыми волосами; энергично игравшая Моцарта. Она закончила пьесу сильным аккордом и теперь с улыбкой принимала вежливые аплодисменты.
— Мисс Уинстед, вы великолепно играете, — сказала ей Люсинда.
Та выслушала комплимент, не сводя своих карих глаз с лорда Раутона.
— Спасибо, леди Люсинда, — ответила она, по-прежнему не отводя взгляда от графа.
«Мне это только на пользу», — сказала себе Люсинда. Подмигнув Шарлотте, продолжила:
— Разве вы не согласны, лорд Раутон?
— Простите… — Граф замер с бокалом вина у рта.
— Я просто похвалила искусную игру мисс Уинстед.
— Ах, это. Ну…
— Я совершенно с вами согласен, — раздался низкий мужской голос из-за спины Люсинды.
И тотчас все ее тело словно ожило, сердце же гулко застучало.
Однако Люсинда проявила сдержанность и повернулась к герцогу только после того, как все остальные обернулись.
— Ах, ваша светлость… — Она старалась не показывать своей радости. — Присоединяйтесь к нам. Я с удовольствием представлю вас.
