— Рад слышать, инспектор, что вы так верны своим принципам. Вы готовы отдать жизнь ради поимки убийц сутенера, поставлявшего в бордели детей. Так, может, выделите хотя бы малую толику вашего времени на поиск человека, убившего Лиззи Стил… или это не соответствует вашим жизненным планам?
В какое-то безумное мгновение Бейтс решил, что Уокер собирается ударить насмешника по лицу. Да и Ван Дьюзен не сводил глаз с инспектора, пока тот пытался взять себе в руки.
— Вон, — прошептал Уокер. — Вон отсюда, скотина американская, пока я сам тебя не вышвырнул. Бейтс, проводи их, а ты, Грант, смотри. Одно неверное движение, и я тебя упеку.
Дине приходилось выносить насмешки Виолетты.
— Что-то слишком быстро твоему Аполлону надоело пить чай в кругу семьи, — заметила сестра. — Уже ушел, значит? Я слышала, вчера он со своим приятелем-американцем побывал по всем злачных местах Лондона.
— О, да. — Дина с улыбкой протянула Виолетте сахарницу. — Еще сахарку, Виолетта? Тебе он на пользу пойдет.
Уроки маркизы не прошли даром. Похоже, вскоре она не только сравняется с Виолеттой в искусстве словесных поединков, но и научиться бить сестру ее же оружием.
— Да, он поздно вернулся и снова ушел. Опять по делам. Ему нельзя бездельничать, Виолетта. Он свое состояние не по наследству получил.
Теперь не так-то просто было обидеть Дину, увидеть, как горбятся ее плечи, как в глазах появляется предательский блеск. Его влияние. Этого Виолетта ему простить не могла. Она решила выстрелить в другом направлении.
— Эта его сестрица, Сюзанна Уинтроп. Я слышала, в Штатах отношения у них были отнюдь не братскими. Вот незавидная участь — следить, куда направит муж свои блудливые глазенки. — Виолетта посмотрела на Дину, пытаясь понять, угодила ли ее стрела в цель.
Похоже, нет. Дина взяла еще одно миндальное печенье и с улыбкой ответила:
— Ничего сложного, Виолетта. Я так часто видела, как ты следишь за блудливыми глазенками твоего мужа, что научиться было нетрудно. Кстати, о блудливых глазенках, давно ли мы начали разговаривать на языке кухарок, Виолетта? Или это последний крик моды среди придворных? Если да, ты должна меня научить. Я бы не хотела отстать от моды, Коби этого не одобрит.
Она ни на грош не поверила сплетне о Сюзанне Уинтроп. Но с другой стороны, они ведь очень близки. Нет, это обычные домыслы Виолетты.
Виолетта встала и собралась уходить. Дина, очаровательная в бледно-сиреневом платье (наверняка, его выбор), просто невыносима. Виолетта чуть было не спросила, задыхаясь от ревности: «Скажи, он и с тобой тигр в постели?», но остатки благоразумия вынудили ее произнести:
— Значит, увидимся вечером в Мальборо-Хаузе. Принц явно к нему благоволит.
Это была еще одна причина, чтобы придержать язык. Принцу не нравится, когда она слишком холодна с его любимчиками, а теперь в числе любимцев его высочества оказался не только Коби Грант, но и его изящная молодая жена.
Не успела Виолетта исчезнуть, оставив за собой шлейф дорогих духов, как Коби вернулся из Скотланд-Ярда.
— Чай! — радостно воскликнул он, и рухнул в ближайшее кресло. Дина решила, что он выглядит утомленным. — Не Виолетту ли я там видел?
Дина налила ему чая.
— Да. Пришла позлорадствовать, но устала промахиваться и сбежала пораньше.
Коби не ответил, просто сидел с совершенно отсутствующим видом, попивая чаек. Дина хотела заговорить с ним, но в последнюю минуту передумала. С тех пор, как он явился домой под утро в сопровождении мистера Ван Дьюзена и Белленджера Ходсона, девушка чувствовала, что ее мужа что-то волнует, и волнует очень сильно.
Должно быть, и он обладал таким же шестым чувством, потому что неожиданно взглянул на нее и спросил:
— Что тебя беспокоит, Дина?
Что сказать? «Ты, Коби. Я уверена, что ты втянут в какое-то секретное, тайное предприятие, и мистер Ван Дьюзен замешан в нем вместе с тобой»
Вместо этого девушка ответила, уверенно и не задумываясь:
— У меня из головы не выходит инспектор, который приходил сегодня утром. Я обещала не совать нос в твои дела, но все же мне интересно, почему он так тебя ненавидит.
Дина удивила его в очередной раз.
Коби улыбнулся:
— Я встречался с ним по делу, и боюсь, был недостаточно вежливым. Похоже, он вообще недолюбливает джентльменов. Мне очень жаль, что так вышло.
Коби умел распознавать чужую ложь и точно так же мог почувствовать, что человек ему не верит. На этот раз Дина определенно поняла, что он темнит.
Да, Дина поняла. Ей было очень больно. Хотелось ответить: «Лучше бы ты сказал правду, Коби, какой бы неприятной она ни была. Может, я и молода, но я не ребенок. Я хочу, чтобы ты мне доверял».
Вместо этого она заметила:
— Да, наверное, такой человек не может не испытывать к тебе неприязни, ведь, по его мнению, у тебя есть все.
Это была такая же уклончивая фраза, как и те, которые Коби говорил ей. Ему захотелось поклониться Дине, похвалить ее, но многолетняя привычка скрывать не только свои действия, но и чувства, оказалась сильнее.
После того, как Коби ушел, рассеянно чмокнув жену в макушку («Так обычно целуют послушных детей», — ехидно подумала Дина), девушка села и попыталась разобраться в собственных чувствах.
«Пора все расставить по местам», — с грустью размышляла она. Сначала она идеализировала Коби, пока он не обидел ее… хотя, по ее мнению, к этому его вынудила Виолетта. Коби казался ей искателем приключений из романов, которые она читала. Теперь, после свадьбы, она стала его страстной любовницей, но было и еще кое-что…
Коби превратил угловатую и застенчивую девочку Дину Фревилль в красивую, уверенную в себе женщину. Но пока осуществлялось это превращение, Дина страстно влюбилась в него — так сильно, что в разлуке с ним не могла дождаться его возвращения, ревновала его и ненавидела всех его бывших любовниц; хуже того, остальные мужчины перестали для нее существовать.
Впервые в жизни она смогла понять причину ревности Виолетты и завистливых женских взглядов.
Дина пыталась убедить себя, что это самообман. Он обычный человек, со своими недостатками и ненадежный, как все мужчины. Но все ее усилия были тщетными, особенно с тех пор, как она начала замечать странную связь со своим мужем.
В то утро, увидев Коби сидящим на кровати, Дина поняла, что его разум блуждал где-то очень далеко. Следующим вечером, лежа с ним в постели, она испытала нечто странное. Дина не чувствовала своего тела, только что она ласкала своего мужа, а в следующее мгновение и кровать, и комната исчезли.
Она очутилась в странной местности, которую раньше видела во сне. Над ней простиралось бескрайнее небо, раскрашенное всеми цветами радуги, и луна заливала своим светом пустынный пейзаж.
