Элис взглянула на тяжелую лебедку, при помощи которой поднимался и опускался мост, и поняла, что это ей не по силам. Она кинулась обратно в башню и разыскала Бертрама. Он сидел в зале и совещался с Бетт, Бэб и Перси. Элис выложила им все про свою семью.
– Помочь Говейну может только мой отец!
– Нам не выманить их из башни, – проворчал Руарк Соммервиль, опытный воин, герой многих сражений. – Вот только если у них кончится продовольствие…
– А как же таран и катапульта? – спросил Гарет.
Руарк посмотрел на отвесную скалу и на каменную крепость, возвышавшуюся наверху.
– Для катапульты слишком высоко и не тот угол попадания. Камни полетят обратно на нас. – Он внимательно оглядел узкую, извилистую тропу, упирающуюся в крутой обрыв. – А для тарана нет защиты.
– Ты хочешь сказать, что убийца Элис будет гулять на свободе?
– Мы найдем выход. Может быть, попробуем испугать их. – И крикнул: – Филип, возьми белый флаг и скачи к башне. Скажешь начальнику гарнизона, что у него есть один час, чтобы сдаться. Иначе мы тараном пробьем ворота и пророем ходы под стенами.
У Бертрама и Тома Рива побелели лица, когда воин Соммервилей выдвинул условия его светлости.
– Милорд простит всех, кто сложит оружие. Всех, кроме Говейна Фитцуоррена.
– Вы слыхали? – обратилась Элис к Бертраму и Тому. – Отца интересует лишь Говейн. Если вы боитесь открыть ворота, то выпустите меня, и я поговорю с отцом.
– Вреда от этого не будет, – согласился Том.
– Когда он узнает, что Говейна здесь нет, то отправится за ним на рудник, – хмуро заметил Бертрам.
– Когда отец узнает о том, что сделал Ранульф, он станет преследовать его, а не Говейна!
– Знать держится за своих, – упрямо пробормотал Том.
Тут вмешалась Мей:
– Пусть Элис попробует! Если ее отец такой добрый, как она говорит, нам нечего бояться. Она столько для нас сделала!
– У нас нет выбора, – пробурчал Том.
– Вы не пожалеете об этом! – Элис обнялась со всеми, даже с насупленным Томом, схватила плащ и побежала во двор, где ее уже поджидал Брэдли с оседланной лошадью.
Когда она скакала по крутой тропинке, душа у нее пела от радости. Она тотчас же разглядела отца, сидящего верхом на своем сером боевом коне. Его левая нога неестественно выпирала из стремени. Бедный папа, как ему, должно быть, больно!
– Стой! – крикнул воин из отцовской охраны. – Назови свое имя и скажи, зачем пожаловал!
Элис рассмеялась и откинула капюшон плаща.
– Я – леди Элис и прошу своего отца принять меня.
У юноши глаза полезли на лоб.
– Но вы… умерли…
– Как видишь, нет! – И Элис проскакала мимо него, направляясь прямо к отцу и дяде. Они, не веря своим глазам, потрясенные, уставились на нее.
– Элис! – закричал отец и двинулся навстречу. Когда их лошади поравнялись, он протянул руки и заключил дочь в объятия.
– Элис! Элис! Я не могу поверить… Смеясь и плача, Элис прильнула к отцовской груди.
– Я жива и невредима, папа. Ранульф обманул тебя!
– Почему ты здесь, с этим мятежником Говейном Фитцуорреном? Он освободил тебя, чтобы избежать возмездия? Или ты убежала…
– Тише, папа! Говейн пострадал больше других. Я тебе потом все расскажу, а сейчас у нас слишком мало времени. Говейн в руднике. Он спасает рабов Ранульфа, но Ранульф поскакал туда, и я боюсь, что…
– Элис, я ничего не понимаю!
– Все очень просто, папа. Ранульф издевался над своими подданными, а Говейн этому препятствовал. Говейн слишком благороден, чтобы убить брата, поэтому Ранульфу удалось скрыться. Потом…
– Элис! – раздался бас дяди Руарка. – Начни сначала. Почему нам сообщили, что ты умерла? Чье тело привез нам в гробу Ранульф?
– Одному Богу известно, – прошептала Элис. – А я попала сюда потому, что стала перевязывать раненого мальчика, который принял меня за монахиню.
– Приключения не укротили твой норов, как я погляжу, – рассмеялся Руарк.
Отец смотрел на Элис как на чудо.
– Элис! Неужели я держу тебя у своего сердца?
– Папа, у нас нет времени! Нам необходимо ехать к руднику и спасать Говейна.
– Чтобы я спасал похитителя моей дочери?!
– Он – мой муж!
– Муж?! – Отец изумленно взглянул на нее. – Ты вышла замуж за бунтаря? За убийцу?
– Я вышла замуж за честного и благородного человека. И я спасу его – даже без твоей помощи.
В темноте перед рассветом они спустились с холмов. Поверх кольчуг на них были надеты шерстяные туники, а лица измазаны грязью.
Как и предполагал Говейн, стража у внешних постов дремала, и с ней было покончено без единого звука. Сделав знак Жану заходить справа, Говейн повел свою часть отряда слева. По обе стороны широкого входа горели всего два факела. Человек двадцать воинов спали у тлеющего костра. Успеть бы захватить их, пока они не проснулись и не забили тревогу, – тогда победа обеспечена. Но в нескольких шагах от костра под чьим-то башмаком хрустнула ветка.
– Кто здесь? – раздался голос стражника и тут же замер, так как нож Арта Дженкинза вонзился ему в горло.
Но стражники уже проснулись, вскочили на ноги, стали впопыхах вытаскивать из ножен оружие.
Говейн откинул назад голову и издал древний воинственный клич рода де Креси:
– За правду и справедливость! Ко мне! Из темноты повыскакивали его воины и с громкими криками, подобно скандинавским варягам, налетели на ошарашенных караульных. Стража начала отступать, кто-то звал на помощь, другие безуспешно защищались.
В схватку, изрыгая ругательства, вступил Беллами. Он успел надеть лишь кожаные штаны и схватить меч, но управляться с мечом он умел неплохо – тут же упал один из воинов Говейна.
Говейн, прикончив стражника, повернулся к Беллами. От первого же удара у рыцаря онемела рука. Но годы сражений не прошли даром. Сжав зубы, он стал искать слабое место у Беллами и нашел. Великан был слишком неосторожен в нападении, оставляя незащищенной левую часть тела. Говейн отступил назад, вынуждая Беллами сделать выпад, а когда тот яростно ринулся вперед, увернулся и вонзил свой меч. Управляющий рудником выпучил глаза и с хрипом упал к ногам Говейна.
Тяжело дыша, Говейн огляделся и увидел, как Дарси расправляется с Гулливером. Оставшиеся в живых караульные сдались, и их согнали в одну кучу.
– Они неплохо сражались, – заметил Дарси, вытирая клинок о тунику Гулливера. – Что дальше?
– Обыщем лачуги. – Говейн посмотрел на хлипкие деревянные строения, стоящие неподалеку от пещеры. В них не было даже окон, вход закрывали одеяла. Во время сражения оттуда никто не выглянул.
Говейн с Дарси и еще шестью воинами бесшумно подкрались к ближайшей хибарке, Говейн откинул одеяло – и сразу получил удар рукояткой лопаты. Чертыхаясь, он потянул к себе лопату, и на него упал… Аист.
