Счастливчик подбежал к Йэну, радостно виляя хвостом. Йэн рассеянно погладил собаку, не отрывая взгляда от незнакомца.
Однако мужчина не был совсем ему незнаком.
— Здравствуйте, преподобный отец. — Он вспомнил лицо священника, виденного им на похоронах Джона Марша.
— Не думаю, что нас представили друг другу на похоронах мистера Марша, — заговорил священник, пока Йэн отводил жеребца в стойло. — Меня зовут Руфус Уинфри. Миссис Марш любезно пригласила меня на ужин. Она хотела, чтобы я засвидетельствовал ее подпись на некоторых документах.
Рука Йэна, потянувшаяся за щеткой, замерла в воздухе. Итак, Фэнси не лгала ему. Она попросила Руфуса Уинфри подписать его закладную, как и обещала. В этот момент он понял, что ни на минуту не сомневался в том, что Фэнси сдержит слово. Он использовал ее ложь шерифу Бону — она сказала, что поступила так, чтобы защитить его, — как предлог отдалиться от нее и от чувств, которые она в нем вызывала.
Йэн не обманывал себя относительно причин своего поступка: ему было легче убедить себя, что она предала его, чем жить памятью о минутах нежности, которые они пережили, и знать, что большего им не будет дано.
— Вы когда-нибудь думали о женитьбе?
Вопрос, заданный самым обычным тоном, застал Йэна врасплох. Медленно повернувшись, он пристально посмотрел на пожилого священника.
— Вижу, я удивил вас, — невозмутимо констатировал преподобный отец.
Йэн заговорил и, к своему смущению, обнаружил, что голос выдает его волнение.
— Полагаю, вы говорите о миссис Марш. Это кощунство. Она только что потеряла своего мужа.
— Здесь, в колонии, вдовы часто вновь выходят замуж вскоре после похорон. Им нужен защитник.
— Я не собираюсь жениться.
— Она только что освободила вас.
— И теперь вы хотите забрать у меня свободу?
— Она сказала, вы согласились остаться на год.
— Да, это так.
Преподобный отец поднял бровь.
— Роберт Марш уже распускает слухи о дурном влиянии, которое вы оказываете на Фэнси, и о недостойных отношениях, в которых вы состоите. — Сделав паузу, он добавил: — На сегодняшней службе прихожане смотрели на нее с ненавистью и презрением.
Йэн выругался сквозь зубы.
— Марш провоцирует скандал. Ваша женитьба расстроит его планы.
— Нет. — Йэн начал с излишним усердием водить щеткой по спине жеребца. — Я планирую вернуться в Шотландию.
— Через год?
— Как можете вы, преподобный отец, одобрять брак без любви?
— Люди вступают в брак по разным причинам, мистер Сазерленд.
Йэн сделал вид, что всецело поглощен уходом за жеребцом.
— Роберт Марш осуществит свои угрозы. Он уничтожит ее.
Йэн холодно посмотрел на него:
— Я не сделаю этого.
Преподобный отец молча улыбнулся — мудро и снисходительно.
— Она не может ожидать, что я…
— Она — нет, — прервал его Руфус Уинфри, — но я считаю, что это выход.
— Н-да, — повернувшись спиной к священнику, Йэн продолжил свое занятие. — Это чертовски плохая идея, — процедил он.
Прошла минута, прежде чем преподобный отец заговорил снова:
— Если брак не освящен в церкви, он может быть расторгнут.
Йэн посмотрел ему прямо в глаза, но отец Уинфри не дрогнул перед его взглядом.
— Вы просто мошенник, — заявил шотландец. Отец Уинфри развел руками.
— Я могу решить проблемы вас обоих. Брак защитит вас перед законом и людьми с недобрыми намерениями, включая Роберта Марша.
— Нет, — повторил Йэн, — я не хочу платить такую цену.
— Даже ради миссис Марш и ее семьи?
— Черт бы вас побрал!
Отбросив щетку в угол, Йэн принялся мерить шагами конюшню. Преподобный Руфус Уинфри не был слугой Господа, он был приспешником дьявола. Он знал, куда всадить нож. Йэн уже чувствовал, как в нем все сильнее заговорило чувство долга, подавлявшее сопротивление разума.
Как мог он отказаться от предложения священника? От предложения помочь женщине, которая одним росчерком пера нарушила планы английской короны истребить в нем дух свободы?
Мечась по маленькому пространству конюшни, Йэн едва не сбил с ног преподобного отца, который продолжал невозмутимо наблюдать за ним. Наконец остановившись, Йэн встретил его взгляд.
— Она никогда не согласится на это.
Губы Руфуса Уинфри тронула легкая улыбка.
— Возможно.
Йэн сглотнул комок, подступивший к горлу. Он был католиком и верил, что люди вступают в брак навсегда. Но неосвященный брак можно расторгнуть. Сколько же он должен Фэнси Марш?
Год. Только год.
Но могло ли случиться так, что свидетельство о браке превратит этот год в два… или три?
Это не имело значения. Она никогда не согласится выйти замуж за каторжника, у которого не было ни гроша за душой. Зачем ей это — если дела на ферме пойдут хорошо, у нее отбоя не будет от кандидатов в мужья.
Но почему-то эта идея вовсе не понравилась Йэну.
— Я подумаю, — сказал он. — Но я не собираюсь спрашивать ее об этом.
Лицо священника просветлело, но Йэн надеялся, что он не помчится немедленно сообщить новость Фэнси.
— Я поговорю с ней, — пообещал Уинфри, намеренно медленно продвигаясь к двери.
— Она скажет «нет».
— Возможно, — уже с порога сказал святой отец и исчез.
«Возможно», — повторил про себя Йэн. — А если она согласится?» Что он станет делать тогда?
Пробормотав проклятия, он поднял с пола щетку и вернулся к стойлу Грея, чтобы продолжить свою работу.
Прежде чем войти в дом, отец Уинфри быстро прочитал молитву. Он знал, что вечером ему придется иметь более долгий разговор с Творцом, но сейчас было не время копаться в глубинах своей души. Сейчас он надеялся, что это Господь говорил устами Фэнси, когда она тихо и уверенно высказала свое предложение.
Он не был уверен, что поступает правильно, упоминая имя Господа как способ убеждения. Тем не менее он много раз убеждался в интуитивной правильности своего слишком свободного толкования божьей воли.
Кроме того, ему сразу же понравился шотландец. За внешней холодностью и циничностью он разглядел цельность натуры. Слово «каторжник» было к нему неприменимо. В конце концов, преступление, за которое его осудили, в глазах многих вовсе не было преступлением: он сражался за свою страну. Тот, кто для одного человека — изменник, для другого — герой.
Дети явно были расположены к шотландцу. И, что более важно, глаза Фэнси Марш вспыхивали каждый раз, когда она упоминала его имя.
«Да, — подумал преподобный отец, — если бы я был игроком, то заключил бы пари, что расторжения брака Фэнси и Йэна не потребуется».
Однако оставался вопрос: имел ли он право заключить этот брак? Он не был уверен в этом. И все же идея пришлась ему по душе. Ноэлю и Эми нужен отец. Фэнси нужен муж. И всем им, включая самого Йэна Сазерленда, нужна надежная защита от Роберта Марша. Руфус знал, каким опасным мог быть владелец Марш-Энда. Он был человеком без совести.
