– Прошу вас, ваше высочество, входите.
– Где Сорча?
Ренье хотелось немедленно выяснить причину ее недовольства.
– Она на кухне с женщинами.
Ренье направился туда.
Отец Терранс остановил его, схватив за локоть.
– С ней все будет в порядке. Они о ней позаботятся.
– Мне нужно разъяснить ей кое-что.
И, судя по всему, разъяснения предстояли долгие.
– Нет, не нужно, – сказал Монтаро.
– Это мы должны вам кое-что разъяснить. – Элрой поймал вторую руку Ренье. – Садитесь сюда.
Элрой был местным кузнецом. Грудь у него была как у быка, рубашка бугрилась над мощными мышцами.
Ренье обнаружил, что сидит у огня. Ему предоставили самое красивое и удобное кресло в зале, но отец Терранс придвинул низкую табуреточку и сел по одну сторону от него, а Элрой встал по другую. И по тому, как Элрой скрестил руки на груди, Ренье понял, что застрял здесь надолго.
Монтаро сунул Ренье в одну руку кружку эля, в другую – ломтик бекона на куске поджаренного хлеба.
Ренье посмотрел на еду и питье, затем обвел взглядом мужчин, которые стояли со скрещенными на груди руками. Лица у них были суровые.
– Что все это значит?
– Пейте, ваше высочество, вы никуда не уйдете, пока мы не закончим разговор. – Отец Терранс подождал, пока Ренье откусит кусок хлеба с беконом и запьет его элем, и продолжил: – В нормальных обстоятельствах ваши родные были бы на вашей свадьбе.
– Да.
Ренье напряженно ждал продолжения.
– Свадебные торжества длились бы много дней, У вас было бы множество возможностей познакомиться с новыми родственниками и поговорить с невестой. Возможно, вы улучили бы момент и сорвали у невесты поцелуй. – Отец Терранс принял от Монтаро предназначенную ему кружку, осушил ее и утер рот рукой. – Утром в день церемонии ваш отец и ваши дядья отвели бы вас в сторонку и дали полезные советы насчет того, как обходиться с невестой во время первой брачной ночи.
Ренье ушам своим не верил.
– Я знаю, как обходиться с женщиной.
– Да, ваше высочество. Но женщины, с которыми вы имели дело в прошлом, не были ни принцессами, ни девственницами. И не спускались потом вниз, рыдая так, словно их разорвали пополам.
Монтаро поспешно вмешался:
– Отец Терранс хочет сказать, что, имея дело с принцессой, которая так нежна, как ваша невеста, нужно быть очень осторожным.
– Она была довольна! – огрызнулся Ренье.
– Ну, конечно. – Голос отца Терранса сочился сарказмом. – Никогда в жизни не видел более счастливой молодой супруги, чем принцесса Сорча, когда она вбежала сюда, обожгла нас таким взглядом, словно мы – животные, и выбежала.
– Со временем она к этому привыкнет. Тогда вы сможете оседлать ее как кобылку, а не жеребеночка. – Голос Элроя рокотал в его массивной груди. – Просто следует проявить терпение.
Ренье хотел послать всех к дьяволу, но тут Вернон сказал:
– И если даже она не привыкнет, то длится это всего несколько секунд.
Ренье буквально лишился дара речи и не сразу заметил, что рот у него раскрыт от изумления.
– Очень много терпения, – сказал Элрой.
Он повернулся и прошагал к бару, где сам налил себе эля. Остальные мужчины тоже налили себе эля. Чонсери облокотился на стойку и сказал:
– Жена говорит, что у меня крошечный орган. Но даже орган с самыми большими трубами кажется маленьким, когда играет в соборе.
Ренье доел хлеб с беконом и допил эль. Если они намерены продолжать в таком духе, ему необходимо подкрепиться. Доев свой завтрак, он объявил:
– Я ей не сделал больно.
Мужчины повернулись и уставились на него.
– Я дал ей время. Половину ночи, если уж на то пошло. И она пела так сладко, что я боялся, как бы ее не услышали на постоялом дворе.
– Мы слышали, – признался Монтаро. – Но когда увидели ее сегодня утром, то решили…
– Она не из-за этого плакала. – Монтаро предложил Ренье еще эля, но тот отказался. Им с Сорчей необходимо уехать как можно скорее. – Она рассердилась из-за того, что, по ее словам, я выставил ее дурой.
– А, так вот в чем дело. – Отец Терранс потер подбородок. – И она права. Я так и не понял, почему вы не сказали ей, кто вы.
– И почему носили шарф поперек лица, – добавил Чонсери.
– У меня были на то причины.
Ренье не обязан все объяснять и оправдываться перед этими людьми. И если уж на то пошло, ему не следовало бы оправдываться и перед Сорчей.
– Вряд ли эти причины, какими бы они ни были, про изведут впечатление на Сорчу, – заметил отец Терранс. – Вас никогда не выставляли дураком?
Ренье выставляли дураком. Жюльенна выставила его полным идиотом, и даже сейчас при воспоминании о том, как он в обнаженном виде пытался ее защищать, он невольно содрогался.
– Да. Прощение требует времени.
Ладно. Ренье готов признать, что она чувствует некоторую обиду. Но ее реакция на второй вопрос чрезмерна и абсурдна.
– На самом деле она была гораздо больше недовольна тем, что я сжег письма ее сестер.
– Вы сожгли письма ее сестер? – воскликнули все хором.
Ренье был поражен.
– Да. – Он колебался, рассказывать ли им все, но потом решил, что им, видимо, известно нечто такое, чего он не знает. – И при мне были новые письма, которые я от нее скрыл.
Это снова вызвало нарекания.
– Не то чтобы моя жена ладила со своими сестрами, заметьте, но однажды я совершил ошибку, встав между ними, когда они ссорились. – Элрой судорожно вздохнул, а глаза у него широко открылись при воспоминании о пережитом страхе. – У меня до сих пор остались шрамы на память об этом.
– Они набросились на тебя?
Ренье едва не рассмеялся при мысли о том, что женщины могли атаковать такого сильного мужчину.
– Как стая волков, – ответил Элрой. – Хотя они друг друга терпеть не могут…
В разговор вмешался Октавиус:
– Не считая тех моментов, когда любят. – Он постучал себя по груди. – Мы с Элроем женаты на сестрах.
Элрой кивнул:
– Мудрый мужчина никогда не вмешивается в отношения сестер.
Ренье с силой потер лоб. У него разболелась голова. Не от чрезмерного питья, а от советов, которые приводили его в изумление.
– Значит, маленькие принцессы живы?
У Вернона ярко заблестели глаза.
– Еще как живы, – подтвердил Ренье. Мужчины принялись хлопать друг друга по плечам и обмениваться поздравлениями, словно у них только что произошло прибавление семейства.
Их радость согрела Ренье, показав ему, как сильно Сорча тронула их сердца.
– Эми живет на юге Англии. Клариса – неподалеку отсюда. Они замужем.
– Ой-ой-ой! – заойкал Монтаро.
Мужчины снова стали укоризненно качать головами. Ренье надоел этот их безмолвный обмен мнениями.
