Ник с трудом разжал судорожно сжатые кулаки.
– Я еду за ними. Этот подлец ее обесчестит.
Ник вернулся к действительности и выругался. Тогда он не нашел сбежавшую парочку и только на следующий день обнаружил Калли, которая уже успела отдаться Итану, – Калли, обесчещенную его двоюродным братом. Итан, бессердечный червяк, исчез после ночи любви и бросил Калли на произвол судьбы.
Ник до сих пор не мог забыть ее обезумевшее от боли и горя лицо, когда он нашел ее рядом с перевернутой каретой. Кучер беспомощно склонился над ней, не в силах ничем помочь. Ник отвез ее в Лондон к лучшему доктору, который сказал, что после таких переломов нога вряд ли срастется правильно.
Калли потеряла не только невинность, но и здоровье, доброе имя, самоуважение. Она потеряла все, кроме жизни.
Он вспомнил, как бросился на поиски Итана и нашел его в постели с двумя куртизанками в доме Лотос Блоссом. Ник выхватил шпагу из ножен и вызвал Итана тут же, в будуаре, голого, отвратительно смешного со своей эрекцией, красным лицом и остекленевшими глазами.
Ник сделал выпад. Он мог бы проткнуть его насквозь, но остановила его только мысль о том, что сэр Джеймс любил сына без памяти.
Они дрались без секундантов, без правил в гостиной знаменитого борделя. Ник знал, что когда-нибудь он все-таки убьет Итана. Он нанес ему глубокую рану в плечо, но это слишком мизерная плата за загубленную жизнь Каландры. Ник мог бы заставить Итана жениться на ней, но он не хотел такой жестокой участи для милой Калли. Плохо, что рядом с ней нет никого из родственников.
Ник быстро съел завтрак, даже не почувствовав вкуса, и взглянул на обеих дам: Делиция, вяло ковыряющая вилкой еду, и Калли – постоянное напоминание о его собственных просчетах и ошибках. Он отодвинул стул и поднялся.
– Калли, я хотел бы поговорить с вами после завтрака в библиотеке. Прошу вас, будьте там одна. Это очень важно.
Она посмотрела на него ничего не выражающими карими глазами, напоминавшими теперь безжизненные торфяные болота. Он не получил от нее никакого ответа, даже кивка. Нет, он сделает все, чтобы ее глаза снова засверкали весельем.
Ник многозначительно посмотрел на Делицию. Ее дрожащие губы сложились в слабую улыбку. Она наверняка корит себя за все, что случилось с подругой, но виноват только он сам. Надо было вовремя остановить этого распутника. Но разве можно убить брата? А ведь только смерть остановит человека, который губит и оскверняет все на своем пути.
Полчаса спустя Делиция привезла Калли в библиотеку. Укутав ее плечи и ноги шалью, она подвинула кресло к зажженному камину.
– Пожалуйста, оставь нас ненадолго, сестренка. – Ник взглянул на Делицию и заметил в ее глазах слезы. Сестра ушла, прикрыв за собой дверь.
Ник опустился перед Калли на колени и, взяв ее тоненькие холодные пальчики в свои руки, крепко сжал.
– Калли, посмотри на меня.
Она подняла на него безучастный взгляд.
– Я хочу исправить то зло, которое причинил тебе Итан. – Он поднес ее пальцы к губам. Ему хотелось согреть их своим дыханием. – Я хотел бы жениться на тебе и сделать твою жизнь счастливой. И ты забудешь горе, которое причинил тебе мой брат.
– Я никогда не смогу ходить. А если и смогу, то буду хромать. И вы ничего не сможете изменить, – произнесла она бесцветным голосом.
Он чувствовал, как дрожат ее маленькие ручки. Он подул на них, согревая.
– Я знаю. Но я постараюсь сделать все, чтобы тебе было хорошо. Я мог бы заставить Итана жениться, но он сделал бы тебя несчастной.
– Да я скорее умру, чем выйду за него! Итан разрушил мою веру в честность и порядочность джентльменов. Он погубил мою жизнь и унизил мою гордость.
– Он изнасиловал тебя перед тем, как перевернулась карета? Ты сопротивлялась…
Она кивнула, и на лице ее внезапно отразилась вся боль, которую она таила в себе. Слезы блеснули у нее на ресницах.
– Я отдалась ему против воли. Но он наверняка скажет, что я сама этого хотела.
– Я буду с тобой откровенен, Калли. Я тебя не люблю, но ты мне очень нравишься. Я испытываю к тебе те же братские чувства, что и к Делиции. Я обещаю, что буду заботиться о тебе до конца своих дней, если ты примешь мое предложение.
– Да, – прошептала она, стиснув его руки, словно он был ее последней надеждой.
Его жизнь окончательно загублена. Все его мечты рассыпались в прах, но какое теперь имеет значение, о чем он мечтал? Итан опозорил не только его и Калли, он опозорил имя Левертонов и бросил тень на репутацию Делиции. Теперь всем известно, что Итан на грани банкротства. Никто не сделает его сестре предложение руки и сердца. Ник видел, как она страдает.
Он нежно сжал ручки Калли.
– Благодарю. Ты помогла мне найти смысл в жизни. – И это действительно так. Может, с ее помощью он забудет Серину.
Серина так и не получила никаких известий от сэра Итана Левертона. От посетительницы шляпного магазина она слышала о скандале, который погубил репутацию некой Каландры Вайн. Серина также слышала отвратительные сплетни о том, что якобы он проиграл в карты все свое состояние. Она даже была рада, что вряд ли увидится с ним еще. Он оскверняет все, к чему прикасается. Но в тот момент ей просто не к кому было больше обратиться.
У нее есть еще один-единственный вариант – нанести визит его брату, Николасу Терстону, и попросить у него помощи. Ник. Николас. Странно, его зовут так же, как и разбойника. Все напоминает ей о бывшем возлюбленном. Стоит ей о нем подумать, как сердце начинает ныть от тоски. Его невозможно забыть, как ни старайся. Более того, ей не хватает поддержки и дружеского участия, и ее проблемы до сих пор не решены. Никогда еще ей не было так одиноко, и если ее визит к Николасу Терстону в Суссекс ни к чему не приведет, она понятия не имеет, что делать дальше.
Перед тем как отправиться в Суссекс в почтовой карете, она предупредила мисс Хопкинс.
– Удачи вам, мисс Серина. Удача вам сейчас ох как нужна, – серьезно произнесла владелица магазина. – Хотела бы я вам помочь, да только чем?
– Вы и так много для меня сделали. Предоставили мне кров, спрятали от опасности. А большего мне и не надо.
К югу от Кэкфилда она пересела на фермерскую повозку и доехала до Холлоуз, поместья Терстона. Высокие чугунные ворота были открыты, в сторожке никого. Ее охватила смутная тревога. Поместье располагалось в долине, окруженной лесами с одной стороны и пологим склоном южных холмов – с другой.
Дом расположен в низине, словно в ладони, подумала Серина, рассматривая особняк из красного кирпича с решетчатыми окнами и двумя флигелями, которые обрамляли главное здание, как два крыла. Фасад покрывал разросшийся плющ, а рядом был разбит сад, чьи изгороди и беседки засыпала сухая листва. Все вокруг дышало умиротворенным покоем, и масляные фонарики приветливо освещали парадный вход в это ненастное холодное утро.
