— Ты мне слишком небезразлична. Намного легче очаровать женщину, когда тебе на нее плевать.
— Зато такая любовь отнимает меньше нервов.
— Боже, опять ты не в настроении, — поморщился Робби.
— Наверное, созерцание тебя в компании твоих обожательниц вывело меня из равновесия. А милая сценка в холле достойно завершила мой вечер.
— Мой вечер был не лучше, — пожал плечами Робби, вспоминая о назойливых приставаниях обезумевших от похоти женщин. — Но от меня зависит, чтобы остаток ночи прошел намного приятнее. Смотри! — Он протянул руки. — Вот уже в третий раз я проливаю кровь ради тебя.
— И вид твоей крови должен меня утешить?
— Нет, но ты должна любить меня, как люблю тебя я, — мягко повторил Робби. — Пожалуйста, Рокси, может, хватит ссор?
Его вкрадчивые слова, казалось, проникли в ее сознание и усмирили гнев. Но по-прежнему ни в чем не уверенная, Роксана боялась, что не справится со сложностями, связанными с любовью к такому человеку, как Робби Карр.
— Мне нужно хотя бы извинение. И не одно.
— Я с радостью кладу к твоим ногам десять тысяч извинений. Или миллион, если ты снова улыбнешься мне.
Гордость и самоуверенность Робби были жестоко уязвлены. Он стоял перед ней, босой, полуодетый, высокий и сильный, с окровавленными по ее вине руками, и складывал к ее ногам миллион извинений.
— Не знаю, — выдохнула Роксана едва слышно, сраженная серьезностью его намерений и своим желанием. — Не знаю, люблю ли я тебя, как ты меня любишь… или больше.
— Не больше, — спокойно ответил Робби. — Больше невозможно.
Быть любимой так сильно… Его слова были факелом, поднесенным к ее дремлющей страсти. И она улыбнулась открытой, теплой улыбкой.
— Сними рубашку.
Робби повиновался.
— А теперь панталоны.
Он не подчинялся приказам с раннего детства. И даже тогда — лишь некоторым. И теперь чувствовал себя неловко в подчиненной роли. Но тем не менее сделал, как она велела. Расстегнул панталоны, спустил и ногой отбросил в сторону.
— Надеюсь, ты достаточно позабавилась?
— Побалуй меня, дорогой. Ты выглядишь великолепно… с головы до ног, — пробормотала Роксана, не сводя глаз с его могучей плоти.
— А ты выглядишь как женщина, которую прямо сейчас возьмет ее любовник.
Она слегка откинула голову и пристально оглядела его. Он сухо улыбнулся:
— Не сейчас.
— Тебе с таким трудом дается покорность?
— Я бы нашел другие слова, — пожал плечами Робби.
Роксана фыркнула.
— Ты добиваешься невозможного, — признался он.
— А если я начну настаивать?
— Придется заставить тебя изменить свое мнение.
Робби шагнул вперед. Роксана на мгновение застыла.
— Твоя сговорчивость длилась недолго.
— Прости.
Одолеваемый желанием, нетерпеливый, он, однако, сдерживался из последних сил.
— Может, я сумею угодить тебе другим способом?
— А именно?
Робби был так близко, что Роксана снова запрокинула голову.
— Постарайся угадать. У тебя три попытки.
— А если я угадаю правильно, меня ждет приз?
— Тебя ждет приз, даже если не угадаешь.
— Мм… ты спешишь?
— О, я готов ждать сколько угодно. — Он без всяких усилий подхватил ее на руки и понес в спальню. — Можешь думать, пока я стану тебя любить.
— А если меня оскорбит такая дерзость?
— Оскорбила бы, — улыбнулся Робби. — Если бы ты так сильно не хотела лечь в постель.
— Имеешь в виду, лечь в постель с тобой? Или тебе все равно, с кем я лягу?
— Ты спрашиваешь меня? — прошептал Робби. — Когда сегодня ночью я мог бы поиметь дюжину женщин?
Она смешливо наморщила нос.
— Впрочем, я однолюб, — со страстью сказал Робби и, подняв шелковые юбки Роксаны, устроился между ее теплыми бедрами.
— Советую таким и оставаться.
— Или?…
Он подвел свою плоть к ее жаркому лону.
— Или мне придется отказать тебе.
Роксана беззастенчиво лгала, потому что ее ноги раздвинулись сами собой. Медленно скользнув в нее, Робби прошептал:
— Почему бы нам не поговорить об этом позже? Как можно забыть безграничное, всепоглощающее наслаждение… Как можно от него отказаться?
Он проник еще глубже, и восхитительный озноб пробежал по спине Роксаны, обостряя чувственность, раскаляя кровь. Ощущение было такое, словно на нее обрушились горячие солнечные лучи. Как странно, что этот поток чувств не запечатлелся в ее памяти! Как странно, что она, пусть ненадолго, решила больше никогда не испытывать ничего подобного!
— Обещаю быть сговорчивым с завтрашнего утра, — прошептал Робби, желая угодить ей, желая подарить весь мир, потому что только с ней он чувствовал себя на седьмом небе.
— Тогда люби меня, — прошептала Роксана, в который раз пораженная его силой и мощью, эгоистично желая получить его вечную любовь.
Снова и снова ощущать его жаркие ласки. Но она не собиралась говорить об этом сейчас, когда они только что помирились, Ей было довольно этих острейших ощущений и головокружительного блаженства.
— Я буду всегда любить тебя, — поклялся Робби.
— Больше мне и желать нечего.
Роксана хотела верить его словам, даже если это — сладкий обман…
— Мне тоже, — прошептал Робби, словно прочитав ее мысли.
Он испытывал то же, что испытывала она.
Они слились в одно целое. Пульсирующая плоть и шелковистое копье соприкоснулись и сплавились. Несколько минут Робби лежал неподвижно, оставаясь глубоко в Роксане. Она тоже застыла. Он первым стал двигаться. Или это была она? Трудно сказать, ведь они были вместе. Вдвоем. И оба были не способны мыслить связно.
— Больше я тебя не отпущу, — тихо пробормотал Робби.
Он забыл обо всем, кроме всепоглощающей потребности завладеть Роксаной окончательно и навсегда.
— А я не выпущу тебя из постели, — пообещала она.
Робби приподнял голову и взглянул ей в глаза.
— Я тоже не люблю расставаться с тем, что считаю своим, — прошептала она.
