— Я тоже не люблю расставаться с тем, что считаю своим, — прошептала она.
Балансируя на локтях так, что от усилий на бицепсе выступил шрам, он словно излучал жизненную и мужскую силу.
— Значит, я счастливчик.
Желая насладиться моментом, он медленно вел ее к завершению. Но Роксана была более настойчива, как всегда, нетерпелива, и ему пришлось дважды выходить из нее, пока она что-то лепетала и умоляла…
— Подожди, подожди, так лучше, — шептал он.
— Нет, нет, нет, нет.
Вечная гедонистка, она бунтовала против всяческих проволочек. Но Робби точно знал, как удерживать ее на краю, не доводя до разрядки, и когда она наконец заметалась, словно в лихорадке, когда весь окружающий мир исчез, он скользнул в нее так глубоко, что она пронзительно закричала в экстазе.
— Сейчас! — выдохнул он, словно Роксана могла остановиться.
Она таяла в бесконечных спазмах блаженства, а заодно расплавляла его плоть. Измученный двумя неделями воздержания, в эту ночь Робби окончательно забылся и встретил ее ошеломляющий пик своей собственной, яростной, свирепой разрядкой.
В эту ночь они почти не спали. А проснувшись рано утром, улыбнулись друг другу.
— Останься, позавтракаем вместе, — предложила Роксана, прижимаясь к нему.
— Я пошлю за своим камердинером.
— А тебя не будут раздражать дети? Мы всегда завтракаем вместе.
— Они по-прежнему бросаются едой друг в друга?
— Это имеет значение?
— Черт побери, нет, конечно, — усмехнулся он. — Я только подумал, что нужно будет предупредить Джорди. Он не любит, когда я возвращаюсь домой в грязной одежде.
— Надень то, что легко отстирать.
— Пытаешься отпугнуть меня?
Робби знал ее детей. Не один год. Обычные ребятишки. Он был таким же озорником в их возрасте.
— Просто хочу, чтобы ты понимал…
— Кого именно принимаю в семью?
— Не делай поспешных выводов. Ты еще не слышал списка моих требований!
Робби опрокинул Роксану на себя и сжал ладонями ее лицо.
— Какими бы ни были твой требования, ты выйдешь за меня, как только я раздобуду специальное разрешение на брак.
— Терпеть не могу властных мужчин.
— У нас будет полно времени обсудить это в следующие пятьдесят лет. Но сейчас ты реши сама, что сказать детям.
— Что их новый отчим всего на пять лет старше Джинни?
— Даже не приводи этот избитый, старый аргумент. Я могу вспомнить кучу примеров подобных браков. Ты очень тщеславна! А теперь позволь отвлечь тебя от этих глупостей. Мм, какая у тебя гладкая кожа… чувствуется, что ты…
— Влюблена? — улыбаясь, прошептала Роксана.
— Чувственная и влюбленная. Мой любимый тип жены.
— У нас не так много времени.
— А мы недолго. Ты такая страстная, — выдохнул Робби.
Когда на крыши Эдинбурга упал первый луч солнца, любовники приветствовали новый день жаркими объятиями. Наконец, утомленная и счастливая, Роксана прошептала:
— Скоро проснутся дети.
Через четверть часа появился камердинер Робби. За полчаса они в полной спешке успели умыться и одеться, а когда в столовую ворвались дети, Роксана и Робби уже пили кофе и читали новости в «Эдинбург курант».
— Дядя Робби! — дружно вскричали малыши, бросаясь к нему, как к другу, которого давно не видели. — Почему тебя так долго не было?
— Был занят парламентскими дебатами, — ответил он, обнимая всех сразу. — Но ваша мать великодушно пригласила меня бывать здесь как можно чаще. Я согласился.
— И мы можем ездить на ваших лошадях? — воскликнул Джейми.
— Я велю их привести.
— И ваши рапиры тоже принесите! — добавил Алекс. — Все говорят, что вы лучший в Шотландии фехтовальщик. Я хочу научиться.
— Я тоже! — добавил Ангус, приплясывая от нетерпения.
— А что привезти тебе? — спросил Робби у Джинни, стоявшей чуть поодаль. — Новый наряд или жемчуг? Ты достаточно взрослая, чтобы иметь собственный жемчуг.
— Позвольте мне поездить на Титане.
Робби осторожно взглянул на Роксану.
— Это как мама скажет, — пробормотал он. — Титан был настоящим чудовищем, он почти всегда приходил первым на скачках.
— Под надзором конюхов, — согласилась Роксана.
— Я сама могу удержать его, мама. Дядя Дэвид говорит, что я могу обуздать любого коня.
— Почему бы нам всем не отправиться на следующей неделе в Брансли-Хилл? Вы могли бы каждый день заниматься верховой ездой на моем треке.
Радостные вопли едва его не оглушили.
Роксана улыбнулась человеку, который привнес в ее жизнь столько наслаждения.
Робби улыбнулся в ответ и, отложив газету, объявил:
— Как только мы позавтракаем, поедем в «Уилсонз» и посмотрим, не прибыли ли новые игрушки.
— Мне уже тринадцать, — напомнила Джинни.
— В таком случае — модные куклы [4] из лавки мадам Тоннер.
Джинни обратила вопрошающий взгляд на мать.
— Если хочешь, дорогая, — пожала та плечами.
— А почему не платье, как у взрослой девушки? — добавил Робби.
— Мама!.. — выдохнула Джинни в полном восторге.
— Только не избалуй их окончательно, — предупредила Роксана Робби.
После завтрака дети помчались за своими пальто, а Робби и Роксана остались наедине.
— Не будь слишком расточителен, — предупредила Роксана.
— Куплю им лишь несколько вещиц, — поклялся Робби. — Мне это нужнее, чем им.
— А вдруг они будут слишком потрясены?
— Твои дети? О, брось! Единственное, что может ошеломить их, — это протянутая рука самого Господа. И я склонен думать, что даже тогда они как ни в чем не бывало бросятся ее пожимать. Я не собираюсь баловать их, дорогая, — поспешно пояснил Робби. — Я люблю своенравных детей. И ты прекрасно их воспитала.
— Как ты очарователен!
— Ну просто душка, — подмигнул он. — И сегодня ночью я открою тебе полную степень моего очарования.
— И такой скромник! — рассмеялась Роксана. — Как же я могу отказать? — Она поднесла руки к загоревшимся щекам. — Веди себя прилично. Ты заставляешь меня краснеть.
