— Видел бы ты, как она смотрела на меня. Будто я приказал ее убить, а я только велел привести ее ко мне.
— Парни считают ее ведьмой, Кинси. Она защищалась с такой свирепостью.., что могла серьезно пострадать.
— Но от тебя она сбежала в целости и сохранности, не так ли?
Иган помолчал, досадуя, что так глупо упустил Кайру.
— Да, хотя твои люди знают, что она предала тебя. Возможно, они ей угрожали, вот она и уставилась на тебя, словно увидела призрак.
— Она всегда презирала меня.
— Она презирает всех нас. Для нее мы…
— Кто?
— Варвары.
— Мы подданные Эдуарда!
— Она заслуживает любого наказания, Кинси. Однако мы должны быть предельно осторожны. Эдуард заставил отречься короля Шотландии…
— Которого сам же и создал.
— Балиол имеет законное право на престол, а Эдуард лишил его короны и страны. Думаешь, он пощадит тебя, если из-за женщины ты проиграешь битву?
— Я громил этих дикарей столько раз, что и не счесть!
— До сих пор мы просто истребляли тех, кто не мог оказать нам достойное сопротивление.
— Какая разница? Король будет доволен, если мы уничтожим их всех до единого.
— Разница в том, что нам предстоит настоящее сражение, которое потребует всех сил. Нельзя бессмысленно терять людей, заставляя их лезть на стены Шокейна. Мы не можем взять неприступную крепость.
— Он же смог!
— А мы не можем. Пока. У тебя будет время отомстить.
И сделать с ней все, что ты сочтешь нужным. Только не забудь мое предупреждение. Это должен быть несчастный случай.., или что-нибудь законное.
— Все будет по закону.
Дэрроу снова перевел взгляд на башню. Наверняка враг там. Спит с его невестой, получив то, чего не смог получить он сам.
Кайра выскочила из-за деревьев такая высокая, гибкая… в устремленных на него изумрудных глазах сверкала ненависть.
Он не может сидеть здесь. Его долг — разорить и опустошить Шотландию, а теперь он проделает это с еще большим удовольствием.
Свет в узком оконце дрогнул, заколебался, и Кинси живо себе представил их обнаженные тела.
У него еще будет время отомстить.
— Нам придется скакать во весь опор, чтобы к утру соединиться с Уорреном, — сказал он. — И вот что, Ричард…
— Да?
— Если я их поймаю…
— Никаких «если», милорд. Эти мятежники не смогут устоять против могущества короля.
— Ты прав. Когда я поймаю их…
— Да?
— Напомни мне, что они незаслуживают легкой смерти.
Он — грязный дикарь и бунтовщик, она — изменница и ведьма. Поэтому должна умереть как изменница. Так что…
— Да, Кинси?
— Их нужно сжечь. Живьем, пока не обуглятся и ветер не разнесет прах. Чтобы ничего не осталось… Клянусь Богом, я устрою им ад на земле!
Замок притих в ожидании. Все понимали, что хотя Дэрроу не удалось взять Шокейн, от своих намерений он не отказался.
Двое из защитников крепости были ранены, но под стенами осталось полсотни англичан, которых легко приносили в жертву, пока цена не стала высока даже для безумца вроде Кинси, ибо предстояла куда более важная битва.
Их следовало по-христиански похоронить.
Кайра приняла участие в погребальной службе. Она слушала отца Корригана, и хотя его слова были почтительными, в них ощущалось тайное беспокойство. Да, святого отца не назовешь обычным священнослужителем, зато он не обладал пороками, свойственными некоторым из его собратьев. Кайра знала, что он не содержит на стороне женщину, не имеет незаконных детей, не злоупотребляет спиртным, не страдает обжорством.
Словом, не предается плотским грехам. Но он смел и владеет мечом с несвойственным духовным лицам умением.
Кайра старалась не смотреть на убитых англичан. Все они служили у Дэрроу, некоторые были из его родного Суффолка, других ему предоставил король. Вместе с Кинси они беспощадно разоряли окрестности, убивали, грабили, насиловали. Но многие из них подолгу жили в Шокейне. Кайра знала их в лицо и не могла не скорбеть, ибо смерть всегда ужасна. Что бы случилось с ней, если бы они взяли замок?
Она не представляла, насколько далеко способен зайти Кинси в своей ненависти.
Вечером она сидела в главном зале рядом с Арреном.
Как всегда летом, стол ломился от обильного угощения. Иногда, закрыв глаза. Кайра вспоминала недавние времена, когда царил относительный мир. Она любила свой дом, окружавшие его поля, леса, пестрые холмы, переходившие в крутые скалы, за которыми виднелись далекие горы. Любила даже после смерти Александра и Маргарет, даже когда Джона Балиола выбрали королем…
Но до того, как Эдуард показал свое истинное лицо, — Что-то вы молчаливы сегодня, миледи, — заметил Джей.
— Просто задумалась.
— О старых добрых временах, полагаю.
— Да, о том времени, когда был жив отец, — улыбнулась Кайра. — Все любили его и уважали. Ему не требовалось повышать голос, чтобы люди слушались. Он любил праздники, гостей, любил собирать жителей деревни и устраивать танцы.
Впрочем, для вас он англичанин, подданный Эдуарда.
— Мы не считаем, что все англичане должны гореть в аду. Я помню вашего отца. Он был хорошим человеком. — Заметив ее интерес, Джей объяснил:
— Мы с Арреном уже давно вместе. Мой отец был вассалом его отца, и когда Аррен поступил на службу к Александру, я отправился с ним.
Мы сопровождали отца Аррена, когда он ездил в Шокейн.
— Я не помню.
— Вы тогда были в Англии, при дворе.
— Понятно.
— Изучали столь необходимые хозяйке дома искусства.
Например, владение мечом.
Кайра вспыхнула:
— Эдуард может быть весьма обаятельным. Не мудрено, что я заблуждалась относительно многих вещей. Поверьте, Джей, я очень сожалею о том, что случилось с женой Аррена. Вы ее знали?
— Да. Она моя кузина.
— О-о! Выходит, ее смерть ранила и вас тоже. Но… — Она смолкла.
— Я вас не виню, — грустно улыбнулся Джей. — И верю, что справедливость восторжествует.
Он не винит ее! Почему же Аррен думает иначе? Почему его люди не доверяют ей?
Кайра беспокойно покосилась на шотландца. Он вежлив с ней, даже любезен, но держится отчужденно, видимо, по-прежнему не доверяя.
— Я выросла в уважении к Эдуарду. Он могущественный король и может быть опасным противником. Мне кажется, вам не следовало выступать против него.
Если он захочет проявить щедрость, никто не сравнится с ним в великодушии. Если он решит простить, то невероятно милосерден. Вы же сами знаете! Многие бароны восставали против него, и он не раз прощал их.
— Но когда не желает прощать, люди умирают мучительной смертью. А когда ему не угодно быть великодушным, даже младенцы становятся жертвами резни.
— Вы правы. Берик запятнал его величие, — признала Кайра.
