Ознакомительная версия.
«Почему ты не можешь меня любить, Фрэнсис? Мне ничего не надо, только чтобы ты любил меня…»
— Ник? — Настоящая, не из воспоминаний, женщина пошевелилась в его руках и сонно улыбнулась. Потом ее глаза прояснились, она подняла руку и коснулась его щеки. — В чем дело? Что-то не так?
— Ничего. Просто давнее воспоминание.
В этот момент в дверь постучали.
— Сахиб Николас? — Ручку задергали. — Сахиб Лоуренс просит вас зайти к нему в кабинет. Ему нужно с вами поговорить.
— Аджит, передай, что я буду через десять минут, — крикнул в ответ Ник. Потом наклонился и поцеловал Анушу, задержавшись достаточно, чтобы провести деликатное исследование языком. Она обняла его за шею и ответила с таким пылом, что его мужское достоинство мгновенно стало тверже стали. — Мне надо идти к твоему отцу, но сначала я помогу тебе одеться.
Он смотрел, как она идет к своей одежде, нисколько не смущаясь наготы. Отчего у него вспыхивают щеки, когда она смотрит на него своими потрясающими глазами, иногда они полны страсти, иногда смотрят по-женски оценивающе. Ведь это она должна робеть перед ним.
Он встал и, помогая застегнуть ей этот чертов корсет, заметил, что ее щеки порозовели и она на мгновение отвела взгляд. Где-то в глубине души Ник испытал болезненный толчок.
— Все, — быстро проговорил он. — Последняя пуговица.
— Ты вернешься к ужину?
— Нет, сегодня в форту официальный прием для офицеров. Я вернусь глубокой ночью, пьяный как лорд.
— Разве лорды напиваются сильнее, чем остальные? Почему так? — Ануша ползала на коленях по полу, собирая шпильки.
— Это просто такое выражение.
— Даже если и так, я все равно рада, что ты не лорд!
Когда Ник подошел к кабинету Джорджа, на его губах все еще играла улыбка. Он постучал в дверь и вошел. При одном взгляде на лицо названого отца все его веселье как ветром сдуло.
— Что случилось?
— Корабль из Англии только что пришвартовался. И для тебя есть почта. — Сэр Джордж потянулся через стол и положил перед Ником пачку писем. — Они также привезли британские газеты, и я первым делом глянул колонку смертей — ужасная привычка. Ник, умер твой дядя.
— Какой именно? — Нику припомнилось, что у матери было три брата, но он вряд ли смог бы вспомнить их лица.
— Гренвилл. Виконт Клер.
Ник не сразу осознал сказанное. Первой его мыслью было то, что отца это не волнует. Между ним и его братом никогда не было особой любви. Но потом понял.
— Мой отец теперь единственный наследник титула. Бог мой, заменить моим отцом Гренвилла, деда от такой новости хватит удар!
— Судя по всему, твой дед держится молодцом. Он определенно жив и в добром здравии. Хотя в каком настроении, можно только предполагать. — Джордж кивнул на письма. — Рискну предположить, в них могут найтись кое-какие ответы.
— В них? — Ник взял верхнее послание, все в пятнах, под грязной матерчатой оберткой явно бугрилась печать. — Но почему?
— Ты явно где-то витаешь, Николас. Подумай, ты второй в очереди на титул маркиза Элдонстоуна. Полагаю, здесь письма от твоего деда и адвокатов. И возможно, от твоего отца.
Неужели ему придется вернуться в Англию? К деду, который им никогда не интересовался, к отцу, который его ненавидит, к удушающей жизни английской аристократии и массе сопутствующих обязанностей. Он не хочет возвращения в тот мир, тот теперь ему совершенно чужд. У него новая жизнь в Индии, и он не собирается ее ни на что менять.
— Нет. — Сам того не заметив, он вскочил и ударил кулаком по письмам, они разлетелись по всему столу. — Ни за что. Будь все проклято. Я не могу… не могу с этим сейчас разбираться. У меня помолвка… и офицерский обед.
Ник распахнул дверь и стремительно вышел из кабинета. Он слышал, как позади скрежетнуло по полу кресло Джорджа. Направляясь к себе в спальню, он заметил в холле Анушу, она смотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых читался вопрос. Он молча прошел мимо. Как судьба могла с ним так поступить, черт возьми?
— Папа? — Ануша проскользнула в кабинет через открытую дверь. — Что случилось с Ником?
— Ты подслушивала? — Тот улыбнулся, но взгляд его был серьезен.
— Я еще из коридора слышала его голос и потом встретила в холле. Я никогда его таким не видела, как будто сама Кали[32] гналась за ним по пятам. — Обычно опасность заставляла Ника еще сильнее концентрироваться и добавляла энергии, но сейчас, казалось, из него выпустили жизненную силу. Ануше стало страшно даже более, чем когда Ник увозил ее из дворца. — Папа, скажи мне, что не так.
— Большинство сказало бы, что, напротив, все так. — Отец поморщился. — Он сам тебе расскажет, когда отойдет от шока. Умер старший брат его отца. И это означает, что Николас, с Божьей помощью, однажды унаследует титул маркиза.
— Но ведь это для него хорошо, разве нет? — Не договорив, Ануша почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Маркиз — аристократический титул, один из самых высоких. Нику предстоит жениться на достойной леди, по воспитанию и от рождения. Сердце ушло в пятки, она оперлась о край стола. «Женой маркиза не может стать такая, как я, — осознала она. — Незаконнорожденная полукровка, дочь простого торговца, даже такого богатого и могущественного, как отец».
— В общем-то да, хорошо, если он захочет становиться наследником. Титул маркиза означает много денег, обширные владения, пять-шесть особняков и большую политическую власть на высоте сливок общества.
— А если он не захочет? — Возможно, он откажется. Он не любит своего отца и явно не тоскует по Англии. Слабенькая надежда подняла хрупкие крылышки.
— Это ничего не изменит. Он может отказаться от титула только посмертно, — сухо ответил отец. — Если он не примет наследство, позже понесет ответственность за пренебрежение своими обязанностями, с ним через посредников свяжутся официальные лица. Не думаю, что Николас на это пойдет. Здесь затрагиваются судьбы сотен людей.
Земля снова уходила у нее из-под ног.
— Значит, ему нужна и жена-аристократка. Леди, которая знает, как ему помогать, и принятая в обществе.
— Его женой будешь ты, — сказал отец, и от его мягкого тона ей сделалось больнее. «Жалость. Он имеет в виду именно это. Он понимает, что Ник никогда не изменит своему слову и станет настаивать на браке из жалости».
— Хай[33], — согласилась Ануша. Она вдруг поняла, что может думать только на хинди. И вместе с этим осознанием пришло понимание, как надо поступить.
Женщины ее рода предпочитали идти к погребальному костру, нежели лишиться чести в плену завоевателей. Она тоже унаследовала эго обостренное чувство чести. Истекая кровью разбитого сердца, она может пожертвовать самым дорогим для нее — воссоединением с отцом и любовью к Нику, — лишь бы не стоять на пути его обязанностей и чести.
Ознакомительная версия.
