– Я отослала ее немного отдохнуть. Она готовила все это для вас, словно преданная жена. И вот что я хочу знать, – произнесла внезапно Мэри Мюррей, – каким вы будете для нее мужем?
– Мужем?
– Вы знаете, что я имею в виду. У девушки магический дар, заставляющий мужчин влюбляться в нее. Они не могут противостоять, если она насылает на них свои чары.
– Чары? – с любопытством переспросил Алек.
– Колдовское очарование. Она может влюбить в себя любого мужчину, если захочет.
Алек кивнул и снова опустил ложку в суп.
– Но я никогда не видела, чтобы влюблялась она сама.
– Нет? – Глаза Алека встретились с серьезным взглядом женщины.
– Но с вами все по-другому, сэр, и я думаю, она это знает. Мне кажется, вы стали ей небезразличны, капитан.
– Мадам, уверяю вас, у меня и в мыслях не было ничего дурного.
– Я вам верю, – произнесла женщина, выдержав небольшую паузу. – Но вы лучше надейтесь, чтобы ее брат и остальные родственники тоже в это поверили.
– Мне нечего скрывать от них, миссис Мюррей.
– Это хорошо. Знаете, вы можете изменить ситуацию так, что она станет удобна для всех, сэр.
– Да? – Алек ждал. Он думал, что Мэри сейчас скажет, чтобы он уезжал из Данкриффа как можно скорее.
Женщина наклонилась к Алеку.
– Женитесь на Кейт, – прошептала она, беря пустую тарелку из его рук. – Женитесь. Так будет правильно. Для вас обоих. Для всех. Вот мой совет. Только не говорите ни единой душе о том, что я вам сказала. Просто подумайте над моими словами.
Онемев от изумления, Алек смотрел на женщину.
– Если вы переспали с Кейт, вы обязаны жениться на ней. Но вы ведь джентльмен и сами понимаете это.
Алек не понимал, ругают его или одобряют.
– Да, я настолько джентльмен, что не стану ни с кем это обсуждать, кроме как с самой леди.
– А мне не нужно ничего говорить, я и сама все вижу. Известие о вашей свадьбе наделает много шума, но вы с этим справитесь.
– Уверен, родственники Кейт будут возражать, – сказал Алек, складывая руки на груди.
– Сначала, конечно, будут. Но когда они увидят, что она счастлива, они изменят свое отношение. Этот клан очень верит в семейные предания, а они гласят, что члены клана Маккарран, наделенные магическим даром, как Кейт и Софи, должны выходить замуж и жениться только по любви – настоящей любви, иначе весь клан пострадает из-за неправильно сделанного выбора.
– Настоящей любви? – Алек пораженно посмотрел на Мэри. Возможно ли это? Внезапно он понял, что возможно.
– Думаю, все это пустая болтовня насчет того, что Маккарранам нужна настоящая любовь, хотя Софи удачно вышла замуж за Коннора, – задумчиво добавила Мэри. – Я скажу так: женитесь на той, при виде которой ваше сердце начинает биться быстрее, которая заставляет вас смеяться и знает, что другого такого нет. На той, кого хотите видеть возле себя на подушке до конца жизни. Лично мне этого достаточно. Но здесь, в Данкриффе, у них свои представления.
– Миссис Мюррей, – сказал Алек, – вы очень мудрая женщина.
– Знаю. – Мэри широко улыбнулась. – Если вы женитесь на Кейт, вы сможете защитить ее, когда она предстанет в Эдинбурге перед судом.
– Насколько я понял из ее слов, она не собирается ехать в Эдинбург, – заметил Алек.
– Может быть, но если вы будете с ней, вы никому не позволите причинить ей вред, и беда пройдет стороной. – Мэри кивнула, словно была уверена, что так все и будет. Взяв тарелку, она попрощалась с Алеком и вышла из комнаты.
Нахмурившись, Алек попытался собраться с мыслями. Господи, а ведь миссис Мюррей права. Как же он не понял этого раньше! Алек сел на кровати и провел рукой по волосам.
Он заставил Макленнанов поверить в то, что они с Кейт поженились, у них на постоялом дворе. Тогда он сделал это, чтобы удержать Кейт подле себя. Но он любил ее, обращался с ней так, словно она действительно была его женой. Кейт заслужила его уважение. Он должен жениться на ней. Алек хотел этого, хотя сама мысль о женитьбе была неожиданной и поразила его словно удар молнии.
Теперь Алек знал, был уверен в том, что, если Кейт и обладала способностью очаровывать, это лишь усилило его чувства к ней. Любовь нельзя пробудить одним лишь желанием. Для того чтобы она расцвела пышным цветом, нужно нечто большее, какая-то высшая магия.
И все же случай был беспрецедентный. Алек еще ни разу не слышал, чтобы надсмотрщик женился на женщине-заключенной. Более того, на протяжении последних нескольких лет он вообще не думал о браке, после того как его любовная история закончилась столь печально.
И внезапно идея о том, чтобы жениться на Кейт, обрела смысл.
Тихонько постучав в дверь, прежде чем войти в комнату, Кейт с удивлением обнаружила, что Алек не спит. Он выглядел бодрым и здоровым, хотя и немного смущенным. Он сидел на краю кровати, обмотавшись покрывалом цвета слоновой кости, которое много лет назад мать Кейт обшила кружевами. Его торс был обнажен, а левая рука покоилась на перевязи. Из-под покрывала торчала одна нога, пальцы которой упирались в пол.
– Мне нечего надеть, кроме этого, – сказал Алек, указывая на покрывало.
Кейт пересекла комнату и подошла к нему. Его гладкая кожа блестела в отсветах пламени камина, а волосы, не стянутые лентой, свободно ниспадали на плечи, переливаясь, словно виски в бокале. Взгляд его серо-голубых, как штормовое море, глаз манил.
При воспоминании о том, как он любил ее, как прикасался к ней прошлой ночью, Кейт затрепетала.
– В таком случае я пришла спасти тебя, – сказала она. – Я принесла чистую рубашку. – Девушка положила ее на кровать. – А килт и китель пока еще стирают и штопают.
– Но одной рубашки недостаточно, чтобы выйти из комнаты, моя дорогая. – Алек криво усмехнулся.
Кейт кивнула и судорожно сглотнула, не желая думать о его отъезде из Данкриффа. Возможно, Алек ожидал, что она поедет с ним в Эдинбург, – ведь она все еще находилась под арестом.
Вспомнив о том, за чем пришла, Кейт вытащила из кармана толстый конверт.
– Это было в твоем кителе.
Алек взял из рук девушки письмо и отложил его в сторону.
– Это послание от моей тетушки из Эдинбурга.
– Пахнет от него божественно, – протянула девушка. – Шоколадом.
– Время от времени тетя присылает мне маленький образец очередного творения моего дяди. Прессованный шоколад. Предполагается, что его нужно есть прямо так, не растапливая, как пирожное.
Кейт улыбнулась:
– Как вкусно!
Алек сморщился.
– Может быть, но дядя предпочитает шоколад, изготовленный по традиционному испанскому рецепту. С перцем. – Он сделал ударение на последнем слове. – Поверь мне, не слишком приятно, когда пробуешь подобное в твердом виде. Дядя продолжает эксперименты, так что образец из письма вполне может содержать острый перец. Именно так употребляли шоколад испанцы, когда впервые узнали о нем от диких племен Америки, – пояснил Алек. – Аборигены называли его xocalati и пили без сахара, но с добавлением острого перца.
