Подумать только, Джон ассистировал отцу и ему сейчас все известно!.. Но почему это так волнует ее? — размышляла женщина. Почему не оставить все как есть? Если она узнает правду, то все равно не сможет вернуть своих родителей, свою ушедшую юность! Но Кэролин понимала, что хочет одного — душевного спокойствия, а его не заполучить, не разгадав давнишних тайн…
— Эван, ты можешь счесть меня безумной, но я должна вернуться в Тимберхилл, — заявила она.
Молодой человек вздрогнул.
— Нет, только не это! — вскричал он.
Жена посмотрела на него долгим взглядом.
— Я очень люблю тебя, — промолвила она. — И никогда не сделаю ничего, что могло бы причинить тебе неприятности, но… если я стану тебе плохой женой, это случится лишь из-за того, что я так и не узнала всего о своем прошлом.
— Да нет, ты не можешь быть плохой женой, — взволнованно проговорил Эван, подходя к ней и заключая жену в свои объятия. Он припал к ее губам страстным поцелуем, возможно, надеясь, что, возбудившись, она оставит мысли о поездке в Тимберхилл.
Кэролин пыталась ответить на поцелуй, но мысли ее были заняты другим.
— Послушай меня, Эван, — заговорила она, отстраняясь от мужа. — Я знаю по крайней мере троих в Юдоксии, кого можно было бы уговорить ответить на все вопросы. Только на это потребуются… деньги. Вот если бы ты согласился… А, Эван?
— Я и слышать об этом не хочу! Мы начали здесь новую жизнь! Что было, то было! Все в прошлом, слышишь, Кэролин?! Зачем ворошить его? Неужели ты полагаешь, что наша жизнь станет лучше, если ты узнаешь что-то новое?
— Нет, я просто буду лучше себя чувствовать.
— А если ты узнаешь, что твоего отца заслуженно выгнали из Тимберхилла?
— Как ты можешь говорить такое?! — возмутилась Кэролин. — Ведь ты же знал его, знал о его призвании!
Молодой человек принялся мерить шагами комнату.
— Ты забыла, — сказал он через некоторое время, — что я повстречал твоего отца на войне. Да, я видел, как он делает операции, и знаю, что он был блестящим хирургом. Никто не справлялся со своим делом лучше, чем он. И уже признаюсь тебе, что я знал о его пристрастии к морфию, но думал, что он принимает его, чтобы облегчить боль от ранения. Он был порядочным человеком, Кэролин, мне это известно. Но любой врач имеет какие-то тайны. Я бы не удивился, узнав, что Орион пошел на все — лишь бы узнать побольше о строении человеческого тела, о человеческом организме. И доказательством тому служит его дневник. Подумай только, чем он рисковал…
Кэролин в ужасе смотрела на мужа. И вдруг по ее телу побежали мурашки — она вспомнила, что ей самой пришлось сделать для спасения жизни женщины и новорожденного.
Эван наклонился к ней и встревоженно спросил:
— Я, наверное, чем-то обидел тебя. Прости, пожалуйста.
Кэролин покачала головой и заплакала:
— Я знаю, что могу найти нечто такое, что может привести меня в ужас, и я буду сожалеть о том, что заглянула в прошлое. Я знаю, что такое быть врачом. Мне также известно, Эван, что я рискую, решив вернуться в Тимберхилл. Я сделала там такое, чего уже не переделать. Но в этом была необходимость.
Зрачки Эвана расширились. Он побелел как полотно, слушая короткий рассказ жены о случившемся в Тимберхилле.
— Боюсь, Господь накажет меня и я не смогу иметь детей, — зарыдала ему в плечо Кэролин.
Эван укачивал ее, пока она не открыла заплаканных глаз.
— Я боюсь за тебя, Кэролин. Ты изменилась после поездки в Тимберхилл, а дневник Ориона еще больше подействовал на тебя. Знаешь, живя с Форрестом, ты была в некотором роде счастлива, хоть жизнь твоя и была скучной.
— Наверное, я была тогда довольна. Но мне бы и в голову не пришло попросить Форреста свозить меня в Тимберхилл. Я должна была поступать только так, как хотел он. Однако его смерть изменила положение вещей, и теперь я наконец могу поступать так, как считаю нужным.
— Ну и посмотри, к чему это привело, — заметил Эван. — Тебе сейчас гораздо хуже, чем было раньше, я чувствую себя обиженным, понимая, что меня тебе не хватает.
Кэролин уставилась на мужа, с ужасом осознавая, что, возможно, он прав.
— Тогда тем более необходимо побыстрее начать лечение, мой дорогой муженек, — заявила она. — Поедем в Тимберхилл, разыщем там недостающие страницы. Может, конечно, узнав о прошлом, я и не обрадуюсь, но, во всяком случае, на душе у меня станет спокойнее. Боюсь, я не смогу успокоиться, пока не раскрою всех тайн.
Леса на высоких горах покрылись молодой листвой. В долинах висел туман, солнце едва проглядывало из-за серой дымки, что сулило непогоду.
Их экипаж остановился почти в том самом месте, где прошлой осенью Кэролин с Лизой наткнулись на могилы семейства Эбей. Женщина задумчиво прислушалась к шепоту ветра, а затем прижалась к мужу: ей казалось, что ветер гонит ее прочь.
— Ты уверена, что хочешь продолжить путь? — нахмурившись, спросил Эван.
Кэролин кивнула. Она твердо решила довести дело до конца.
Сделав поворот в сторону Тимберхилла, женщина с радостью заметила, что дорога уже не кажется такой заброшенной, как в прошлом году, — на ней виднелись свежие отпечатки лошадиных копыт и колеи от колес. Проезжая мимо каменных столбов, за которыми находилась усадьба Эбей, Кэролин вздрогнула, потому что намеревалась нанести Люсиль визит на следующий день.
Но вот их экипаж остановился перед Тимберхиллом. Как же изменился старый каменный дом с прошлой осени!
Все лужайки заросли изумрудной травой, на ветвях уже набухли почки. В воздухе веяло весной, хоть от земли еще шла сырость.
Из всех пяти труб в небо поднимался дымок, ставни были распахнуты, стекла в окнах блестели. Едва они выбрались из кареты и подошли к дому, как дверь распахнулась и им навстречу выбежала радостная Лиза.
— Господи, вот так сюрприз! — вскричала девушка.
— Разве вы не получили нашего письма? Мы отправили сюда мальчика за несколько дней до отъезда, — сказала Кэролин, обнимая негритянку и оглядывая все вокруг. — Что-то ты похудела, Лиза. Ты что, плохо ешь?
— Да я тут с ног сбилась, миз. Здрасте, сэр, — кивнула Лиза Эвану. — У нас тут болеют. Быстрее входите в дом. Я уж говорила мистеру Сайлесу, что вы — единственная, кому по силам справиться с лихорадкой, да он такой упрямец, миз, простите за откровенность. Он сказал, что ни за что не пустит вас в дом. Он говорит, я и сама могу ходить за детишками, но Óна божится, что у них лихорадка, а… — Лиза вдруг осеклась и испуганно замолчала, словно сказала то, чего говорить не следовало.
— Да не беспокойся ты, Лиза. Что за болезнь? Ты уверена, что это лихорадка? Почему? Пойдем скорее наверх. Óна все еще здесь работает? — забросала девушку вопросами Кэролин.
