– Тут холодно, – напомнил Колин и, уложив в постель, укрыл ее одеялом и легко коснулся губ поцелуем. Потом застегнул сорочку и сказал: – Пойду загашу камин – лучше развести огонь здесь.
Анджелина вспомнила, как он стоял не шелохнувшись, когда она трогала его, и очень ей это понравилось. До нее вдруг дошло, что Колин ляжет спать в другой комнате. Разумеется, это будет весьма целомудренно и с его, и с ее стороны, так что можно не переживать, как бы чего не случилось. Она вздохнула с грустью. И почему именно сейчас он решил проявить благородство?
Это должно случиться нынешней ночью.
Колин поднялся по лестнице и по коридору подошел к приоткрытой двери, за которой она лежала в постели. У него не было сомнений ни в отношении собственных побудительных причин, ни тем более намерений. Он готов на все, чтобы оставить за собой Сомеролл. Ему нужно воспользоваться последней выпавшей возможностью остаться с ней наедине. Он прислонился лбом к двери. Черт возьми! Она заслуживает лучшей участи, и он не хотел так поступать с ней, но выбора не было: время поджимало.
Истина причинит ей боль, а ему хотелось избежать лишней боли.
Он собирался довести задуманное до конца, чтобы у нее не осталось другого варианта, кроме как выйти за него. Хоть между ними и существовала договоренность, он не мог больше ждать: было ясно, что Фарадей купит Сомеролл.
Анджелина никогда не узнает, что вся ситуация была четко спланирована. Трюк заключался в том, чтобы создать видимость, будто все происходит под влиянием необузданной страсти. Ему хватит умения соблазнить ее, но вот что делать с голосом совести?
Он пытался успокоить себя тем, что ей нужен муж для восстановления собственной репутации и в итоге репутации семьи. Пусть не будет никакого волшебства и романтики, но он обеспечит ей дом, защиту и возможность вновь обрести доброе имя. Анджелина прошла через суровые испытания первой помолвки, и у него не было никаких намерений заставлять ее переживать еще больше. Он сделает так, что она никогда не узнает правды. Для ощущения вины не было оснований, и все равно на сердце лежал тяжкий груз.
Колин отбросил прочь все угрызения совести. Она станет счастливее, когда с его именем обретет защиту. Увидев сегодня Фарадея, он понял, что все стало реальностью. Этот человек готов совершить сделку. А он не может позволить ей совершиться. К черту все! Сомеролл принадлежит ему по праву рождения, а еще потому, что здесь похоронена его мать.
Он воспользуется последней возможностью остаться с ней здесь наедине.
Пошло все к дьяволу! Он готов сделать то, что задумал, и, бог даст, она никогда не узнает правды.
Завернувшись в одеяло, она ждала Колина. Дождь по-прежнему стучал по крыше, но уже не так сильно. Анджелина соскользнула с кровати и подошла к окну. Из-за темноты снаружи ничего не было видно. Глупо, но ей страстно хотелось, чтобы он снова поцеловал ее. Хотя она скорее выскочит под дождь, чем признается, что желает его.
Сквозняк остудил ее. Она задернула шторы и вернулась в кровать. И хоть ей были знакомы все спальни в Сомеролле, все равно здесь в одиночестве ей стало неспокойно. Проклятый дождь продолжал стучать в окно. Окинув взглядом темный балдахин над кроватью, она еще сильнее захотела, чтобы Колин поскорее вернулся. Тут было слишком темно и тихо. Как в могиле. Это вернуло ее мыслями к тем ночам двух последних лет, которые она провела без сна, в страданиях и презрении к себе за то, что сделала со своей семьей.
Входя в спальню, он думал, что Анджелина уже заснула, но она сидела на кровати, обхватив руками колени.
– Ты, должно быть, замерзла.
Загрузив в камин уголь, Колин сумел развести робкий огонек и принялся работать мехами. Через некоторое время он на мгновение остановился и повернулся к ней.
– Почему не ложишься? – Он все еще надеялся, что она заснет. За это время ему пришлось столько передумать по поводу своих бесчестных намерений.
Анджелина не ответила.
– Ты ждала меня и тревожилась?
Она вздохнула.
– Опять заважничал, – сказала она со вздохом.
– Что мешает тебе заснуть, Анджелина?
– Ты мешаешь.
– Ну-ка расскажи.
– Я и так много тебе рассказала.
Судя по всему, она теперь жалела, что пооткровенничала с ним о Брентмуре.
– Все, что ты мне доверила, дальше меня не пойдет.
– Я знаю.
Однако было ясно: что-то ее явно беспокоило. Колин отряхнул руки, перенес канделябр на прикроватный столик и остановился возле кровати.
– Ляг на спину. – Он легонько нажал ей на плечи, наклонился и нежно коснулся губ.
Закрыв глаза, Анджелина почувствовала, как прогнулся край кровати.
– Ты раздеваешься?
– Нет, только снял сапоги. – «Прогони меня, пока еще не поздно».
– Наверное, лень разжигать камин?
Он стянул сорочку через голову и положил на стул рядом. «Скажи, чтобы я убирался к дьяволу, что презираешь меня, что такого подонка никогда не встречала».
Она снова села.
– Иди ко мне.
– Ты не боишься? Я голый по пояс. – «Скажи, чтобы я убирался прочь».
– Я хочу посмотреть на тебя.
Анджелина провела рукой по его груди, по животу.
– Ты такой сильный, красивый.
– Мужчины не бывают красивыми.
Она поцеловала его в грудь, туда, где билось сердце, и он стиснул зубы. «Ты должна ненавидеть меня».
Колин взялся за застежку на панталонах, но она легко отвела его руки.
– Дай я сама.
Он резко выдохнул. «Не облегчай мою участь».
Анджелина расстегнула первую пуговицу и будто ненароком коснулась ладошкой его вздыбившегося естества. Он смотрел на нее, не отрываясь, жар и желание смешались у него в крови. Возбуждение овладевало им сильнее и сильнее, пока она одну за другой расстегивала пуговицы на панталонах. Когда его член вырвался наконец на свободу и она поцеловала головку, Колин понял, что его откровенно соблазняют.
– Анджелина, ты же невинна.
Она улыбнулась:
– Тебе понравилось?
Его прерывистое дыхание подсказало ей ответ.
– Да, но я не могу позволить тебе этого.
Анджелина откинула одеяло.
– Тут холодно. Залезай в постель.
– Скажи, чтобы я убирался отсюда. Сейчас же!
– Я не хочу, чтобы ты уходил.
– Ты знаешь, что произойдет, едва мы окажемся вдвоем в постели. Так нельзя, это неправильно. – Он думал, что сможет соблазнить ее, и оказался не прав. – Я буду спать на софе.
– Ты загасил там камин. Будет холодно. И кроме того, софа для тебя слишком мала.
Господи, помоги! Он не рассчитывал на такое.
