— Я тебе не друг. И гостеприимства тебе тут не окажут.
Мужчина из клана Дундасов вмешался:
— Оставь его, Чарли. В великом деле он сгодится.
Чарли махнул рукой в сторону Малькольма.
— Да прям! От таких и помощи не дождешься. Мерзкий отщепенец! Он и такие, как он, ничтожества — жулики и негодяи. Они предатели и изменники все до единого. Ты посмотри на него! Как думаешь, почему он носит черный килт? Потому что не принадлежит ни к одному клану… и ни один клан не признает его своим.
— Пусть он сам выскажется. — Дундас был грузный, плечистый, с волосами цвета меди. — Меня зовут Уилл. Ты пришел вовремя. Тут намечена встреча и обсуждение вопроса о налогах. Мы планируем выступить против Англии. Ты с нами?
Малькольм провел правой рукой по утомленным глазам.
— Я приехал, чтобы поесть и выспаться. Если мне не удастся это сделать, я уйду.
— Вот! Видали? — Чарли воскликнул достаточно громко, чтобы его услышали все. — Слабак! Проваливай отсюда!
Уилл осмотрел Малькольма с ног до головы, его умные глаза пронизывали Слейтера насквозь. Он указал на окровавленную левую руку Малькольма.
— Ты ранен?
Малькольм посмотрел на грязную окровавленную тряпку, которой был обмотан его кулак.
— Это не моя кровь. Чужая.
Улыбка тронула уголки голубых глаз Уилла.
— Не такой уж он и слабак, как ты думаешь, Чарли. По крайней мере ясно, кто вышел победителем из недавней драки.
Хохот прокатился по всему пабу.
— Чья это кровь? — спросил Уилл.
Малькольм отрывисто вздохнул.
— Джока Маккиннеса.
Темно-рыжие брови Уилла поползли вверх. Даже челюсть Чарли отвисла.
— Ты убил Джока Маккиннеса? — спросил Уилл.
— Нет. Что досадно, — ответил Малькольм. — Но он все равно умрет, ответив за свои преступления.
Толстый мужик, сидевший возле бара, с грохотом опустил свою кружку на стол, так что ее содержимое пролилось на деревянную поверхность.
— Джок Маккиннес был героем.
Малькольм почернел, словно грозовая туча.
— Скажи это матери ребенка, которого он убил.
Густая лохматая борода мужчины встала дыбом.
— Свобода от англичан оправдывает средства.
— Сколько своих детей ты готов обменять на нее?
Мужчина осекся, плотно сжав челюсти.
— В любом случае я бы никогда не предал земляка.
В глазах Малькольма полыхнул огонь.
— Патриотизм и справедливость редко идут рука об руку.
Это была горькая правда, которая изменила всю жизнь Малькольма. Для него было невозможно чего- то достичь, не пожертвовав чем-то. И сейчас, в тридцать три года, он нажил столько врагов, сколько не было ни у кого. Он не имел дела с англичанами, шотландцы тоже были против него. Он принадлежал к племени изгоев, клану безродных ублюдков без земли и чести. Всю свою жизнь он стремился вернуть себе то, что у него было отнято. А сейчас его просят помочь тем самым землякам, которые когда-то несправедливо с ним обошлись. Он устало встал и взял свою сумку.
— Продолжайте свое собрание. Не буду вам больше мешать.
Уилл похлопал тяжелой рукой Малькольма по плечу. Рука последнего инстинктивно метнулась к спрятанному кинжалу.
— Приятель, — сказал Уилл, — держу пари, с тобой дурно обошлись в твоем клане. Я больше тебя не побеспокою. Давай я куплю тебе виски. И если ты надумаешь проливать кровь не шотландцев, а англичан, ты как раз можешь найти ту справедливость, которую ищешь.
— Шотландия. Какого черта там делать?
В редакции «Таун крайер» Арчер Уэстон прислонился к четырехфутовой стопке газет, служившей ему спинкой стула. Эта кипа бумаги была его трофеем, и когда она станет с него ростом, он начнет издавать собственную газету.
Серена улыбнулась, услышав от Арчера те же слова, что она сказала своему отцу.
— Я предупредила, что у меня плохие новости.
Арчер вскочил со стула, переполненный эмоциями.
— Плохих я и ожидал. Но не катастрофических же!
Она вздохнула.
— Не истери. У меня всего одна колонка.
— Одна колонка? — Арчер выгнул дугой светлую бровь. — Дай-ка я проиллюстрирую свою мысль. — Он повернулся и указал на точку в футе от верхушки стопки. — Вот здесь ты начала писать для газеты. А вот тут, — продолжил он, указывая на точку дюймом выше, — мы начали получать серьезный доход. Благодаря твоей колонке не только мужчины, но и женщины покупают газету. «Рейдж пейдж» привлекла совершенно нового читателя — дам из высшего общества. Более того, твоя колонка заинтересовала многих деловых людей, которые стали размещать рекламу в нашей газете. Мы наконец-то начали составлять серьезную конкуренцию главным лондонским газетам. «Таймс» открыла колонку наподобие твоей два месяца назад. Но она велась неумно, без искры, читатели ее не приняли, и в результате колонку закрыли. А твои статьи нравятся аудитории. Ты не должна останавливаться.
Серену захлестнул целый шквал эмоций. Она чувствовала себя польщенной, необходимой, желанной, гордой за свою работу — и неверной. Казалось, она отказывает не только Арчеру, но и многим читателям. Серена посмотрела в его умоляющие глаза.
— Но что же я могу сделать?
Арчер сложил руки на груди. Синий фрак выгодно оттенял его развевающиеся белокурые локоны, которые были лишь чуть темнее волос Серены.
— Ты должна остаться в Лондоне. Ты же не можешь вести свою колонку, посвященную светской жизни, из забытой Богом Шотландии.
Серена кусала губы.
— Может, общество в Шотландии устроено интереснее, чем в Лондоне. И я смогу написать совершенно новые истории для читателей.
Арчер воздел руки к небу.
— Лондонские читатели и знать ничего не хотят о метателях стволов[3]. Они не знают леди Макуотсит. Их не волнует, что у нее на уме. Они предпочитают слышать о тех людях, которые им знакомы, которыми они восхищаются или которых бранят. Им нравится гадать, о ком же ты напишешь в следующий раз. Ты — их глаза и уши в высшем свете. Если ты уедешь так надолго, ты потеряешь всех этих людей. Ты не должна уезжать из Лондона ни за что на свете!
Серена закрыла лицо затянутыми в перчатки руками.
— Я не могу отпустить отца одного. Он нуждается во мне, Арчер. Он не очень хорошо себя чувствует, и я знаю, что он скрывает правду от меня. Если он отправится в Шотландию один и с ним что-то случится… — Она даже не решилась закончить фразу.
Арчер подошел к ней и взял за руки.
— Прости, Серена. Иди сюда. — Он обнял ее. — Я не должен возлагать на тебя ответственность за прибыль журнала. Конечно, ты должна отправиться с отцом. Ты с ума сойдешь, если позволишь ему уехать одному. Действительно, помоги лучше ему. Чем быстрее он наведет порядок в этой варварской стране, тем быстрее ты вернешься и тем меньше читатели будут скучать по тебе.
