Он уже ждал ее за столом в глубине зала. Уэстона нельзя было назвать некрасивым — каштановые волосы, карие глаза, обычный, ничем не примечательный нос… и тем не менее, садясь за стол напротив, Джессика содрогнулась от отвращения. Каждый дюйм ее кожи хранил воспоминание о том, что он сделал. Он вызывал у нее внутреннее, какое-то животное отторжение. Она разгладила юбки, пытаясь справиться с тошнотой. Даже воздух вокруг этого человека казался ей отравленным.
Нет, он никогда ее не бил. И если бы кто-то спросил ее мнение о Уэстоне, Джессика ответила бы, что он, пожалуй, не такой уж ужасный человек. Он регулярно ходил в церковь. И в те времена, когда он был ее покровителем, он был к ней… не то чтобы добр, но… он не притронулся к ней и пальцем. И вплоть до самого конца казался вполне приличным человеком.
Но он назначил награду тому, кто разрушит репутацию Марка. И… поступил с ней… так, как поступил. Да, он не являлся воплощением зла, но простить его Джессика не могла. И теперь, когда она узнала действительно хорошего человека, воспоминания о Уэстоне и о времени, проведенном с ним, были ей особенно мерзки. С того самого момента, как они договорились о встрече, Джессика подготавливала себя к тому, чтобы вытерпеть несколько минут в его обществе.
Он улыбнулся:
— Мои поздравления, Джесс. Я знал, что у тебя все получится. Нужно было всего лишь немножко тебя подтолкнуть.
Снова это ненавистное Джесс. Марк называл ее Джессика. Так она чувствовала себя полноценным человеком, а не обгрызенным куском.
— Это немного преждевременно, тебе не кажется? Я пока еще не предоставила тебе полный отчет.
— Я и так могу догадаться. — Он лениво и самодовольно улыбнулся. — Сегодня в «Лондон соушел миррор» появилась первая часть истории некоей женщины с погубленной репутацией под названием «Искушение сэра Марка». Все вечерние газеты уже подхватили новость. Я же не идиот, Джесс. Молодец. Отличное исполнение. Весь Лондон уже стоит на ушах. А то, что ты решила разделить рассказ на несколько частей, — это просто гениально. Никто в жизни этого не забудет. Как только Лефевр уйдет в отставку, я займу его место.
Джессика подумала о перстне сэра Марка, по-прежнему висевшем у нее на шее. Интересно, что будет, если она покажет его Уэстону?
— Должна признаться, ты меня удивляешь. Никогда не замечала в тебе особого рвения помогать бедным.
Он пожал плечами:
— При чем здесь бедные? Это отличная возможность решать, кто из моих знакомых извлечет пользу из работных домов. Комиссия определяет, с кем заключить контракт на поставку пищи, одеял и всего прочего. А также что будут производить обитатели и кто получит от этого прибыль. Человек, обладающей подобной властью, имеет массу преимуществ. И разумеется, это отличная ступень в карьере. Со временем можно достигнуть больших высот.
Джессика едва заметно улыбнулась.
— Сэр Марк не сумел бы использовать такой шанс, — добавил Уэстон. — Он вообще не имеет склонности к политике и ничего не смыслит в администрировании; его сфера — философские рассуждения и мораль. Ты оказала услугу не только мне, но и всей Англии.
Она покачала головой:
— Как много предположений. Но не важно. Я пришла затем, чтобы…
— Я знаю, зачем ты пришла. — Уэстон ухмыльнулся. — Ты всегда любила ясность. Вот. — Он вытащил из кармана сюртука клочок бумаги и подвинул к ней. — Держи. Ты это заработала.
Джессика подождала, пока он уберет руку, и посмотрела на бумагу. Это был банковский чек. Но она пришла сюда не за деньгами. Она пришла, чтобы порвать с этим человеком раз и навсегда.
Однако, увидев сумму, обозначенную в чеке, Джессика почувствовала, что у нее стало горько во рту. Ну конечно. Уэстон решил, что трехсот фунтов с нее вполне хватит. Она посмотрела ему прямо в глаза:
— Как странно. Кажется, мы договаривались о полутора тысячах.
Он нагло улыбнулся:
— Да ладно, Джесс. Ты же знаешь, я не так уж богат. Кроме того, я должен заботиться о своей репутации — не могу же я тратить все деньги на шлюх, и не важно, какие именно услуги они мне оказывают.
Джессика постучала пальцем по чеку.
— Не понимаю, какое отношение ко мне имеет состояние твоих дел. И мне плевать на твою репутацию. Мы заключили сделку, ты и я. И четко оговорили условия.
— И что ты собираешься делать? — лениво поинтересовался он. — Подашь на меня в суд? Ты же знаешь, что наш договор не имеет юридической силы. — Он подался вперед и протянул руку, чтобы погладить ее по щеке. — Если ты хочешь получить остальные деньги, то знаешь, как их заработать.
Джессика оттолкнула его.
— С чего ты взял, что я захочу снова с тобой связываться? Ты только что меня обманул.
Уэстон, не удосужившись ответить, молча покачал головой.
Это случалось уже не в первый раз. Когда-то она заключила с ним контракт — настояла на этом. Но когда речь зашла о выполнении условий, Уэстон просто разорвал его пополам. Да, да, он не был ужасным человеком. Он был всего-навсего… жадным бессовестным ублюдком, который ставил свои денежные интересы выше вопросов чести. Джессика мельком подумала, что этого следовало ожидать — наоборот, было странно, что она вообще удивилась.
— Я бы не притронулась к тебе и за вдвое большую сумму. — Она взглянула на чек. — Вообще ни за какие деньги.
— Ну прекрати. Я был не так уж плох, а? Я думал, что после неумелого лапанья девственника ты особенно оценишь мужчину с опытом.
Она резко встала.
— Сэр Марк доставил мне больше удовольствия, чем ты за всю свою жизнь.
Уэстон сжал зубы и протянул руку к чеку. Ни секунды не колеблясь, Джессика накрыла его своей ладонью и пронзила Уэстона взглядом. По правде говоря, она не заработала этих денег — он только думал, что она выполнила свою часть сделки. И фактически она не имела на них права. Но…
На нее вдруг снова нахлынули воспоминания о долгих месяцах, последовавших за тем самым нарушением первого контракта. Болезнь. Тьма, тьма, сплошная тьма кругом. Полная безнадежность, ощущение, что будущее потеряно для нее навеки. Он никогда не сможет возместить ей ущерб. Никаких денег не хватит, чтобы заплатить за печаль, которая останется с ней навсегда. Он будет должен ей всю жизнь.
Это была всего лишь капля в море. Она уже унизила его, только пока он об этом не знал. Когда Уэстон прочитает последнюю главу о ее приключениях, он поймет, что его надули.
К тому времени она обналичит чек. Он не знал ее нынешнего адреса, и, кроме того, через несколько недель ее уже не будет в Лондоне. Это не было возмездием — самая страшная кара за его поступок и то не казалась ей достаточной. Но… это было правильно.
