– Да? – Она в раздумьях взглянула на него. – Так же хорошо, как мне было тогда с тобой?
– Почти.
– Я поняла.
Она снова протянула руку, но заколебалась в нескольких сантиметрах от цели.
– Не шевелись, – напомнила она ему.
Он встретил ее взгляд, в его глазах было желание.
– Я не шевельнусь даже под пытками.
Кэролайн коснулась его плоти. Она была горячей, а кожа там оказалась мягкой как бархат, и это привело ее в изумление. Она взглянула на него. Он смотрел вниз, следя за ее рукой. Она провела пальцами по всей длине его органа, с удовлетворением замечая, как волна наслаждения сотрясает тело ее возлюбленного.
Кэролайн дала волю женским инстинктам, которые так долго дремали в ней. Она шагнула к нему, все еще лаская его рукой, и положила ладонь на его голую грудь.
– Я хочу тебя, Роган. Не из благодарности. И не для того, чтобы завоевать твое расположение. Я хочу тебя, потому что доверяю тебе. Ты единственный мужчина, кому бы я желала отдаться по собственной воле.
– Кэролайн, – задыхаясь, вымолвил он, проводя рукой по ее волосам. – Я не заслужил тебя.
– Но мы связаны на всю жизнь. – Она встала на цыпочки, но ее губы едва коснулись его уст. – Так почему бы нам этим не воспользоваться?
– Ты остановишь меня. – Он поддержал ее голову рукой и посмотрел ей в глаза со всей серьезностью. – Если я сделаю хоть что-то, что разбудит твой страх, скажи мне об этом немедленно.
– Ты узнаешь об этом первым, – пробормотала она с улыбкой, придвинувшись к нему как можно ближе.
Их первый поцелуй был медленным – они словно давали себе время на то, чтобы лучше узнать вкус друг друга. Но спустя несколько мгновений они ощутили, как жаркая волна захлестнула их. Он притянул ее одной рукой за талию, а второй все еще гладил ее волосы. Он целовал ее долго и со страстью, кружившей ей голову. Она открывалась ему навстречу, как он того просил; она сомкнула веки и доверилась ему душой и телом.
Желание, которое они так долго подавляли, зажгло их кровь, затопило их волной. Они хотели утолить свое влечение как жажду. Его тело приводило ее в изумление, и она ласкала его руками и ртом.
Когда она впервые прикоснулась губами к его груди, он застонал. Ее застенчивость приводила его в трепет. Ее невинность будила в нем зверя. Она была любопытной, как котенок, она касалась его, целовала его, высовывая кончик языка и зарываясь носом в волосы на его груди. Он обнял ее за талию, чувствуя, что еще секунда, и его сердце взорвется. Ее медленные поцелуи сводили его с ума, и он желал ее все сильнее и сильнее.
Он ласкал ее, гладя по волосам. Она скользнула по нему взглядом, и ее темные глаза показались ему колодцами, на дне которых скрывалась тайна самой женственности. Он притянул ее к себе и снова жадно поцеловал. Ее тело согревало его, прикосновение ее тонкой рубашки к обнаженной коже приводило его в трепет.
Он накрыл ладонью ее грудь, играя с соском, который тут же набух, как бутон. Тихий вскрик, похожий на мурлыканье кошки, донесся до его слуха. Он убрал руку в страхе испугать ее, но она выгнулась ему навстречу, и он снова начал ласкать ее соблазнительные полушария. Он застонал и прильнул к ее шее.
– Я хочу быть твоей женой душой и телом, Роган, – сказала она, задыхаясь и дрожа от переполнявших ее чувств.
Его женой. Он не желал ничего более – только погрузиться в это тело, которое он мечтал назвать своим. Но она была девственницей, и это являлось не единственной причиной, по которой ему приходилось соблюдать осторожность. Он должен быть нежным и тактичным.
Ее маленькие руки, ласкавшие его тело, затуманивали его разум. Он ощущал лишь свою неутоленную страсть. Он чувствовал, что его эрекция достигла апогея.
– Замедлим немного ход, – пробормотал он, целуя ее в шею и плечи. – Мне надо быть осторожнее.
– Нет.
Он стянул лямку сорочки с ее плеча, и она охотно помогла ему сорвать с себя последние покровы.
Сорочка лежала на полу, и Кэролайн стояла обнаженная перед своим мужем.
– Я хочу ощутить все.
– Кэролайн, – выдохнул он.
Он был готов молиться на нее. Она вызывала у него благоговение и обожание. Он сжал ее сосок, и она снова застонала, наполовину прикрыв глаза. Он наклонился вперед.
– Кэролайн, – сказал он опять, а затем сжал губами розовый бутон ее плоти.
– Бог ты мой, – прошептала она, ощущая, как ее тело захватывает пожар.
Он ласкал ее груди, и к тому времени, когда он поднял голову, оба тяжело дышали. Они как будто забыли обо всем на свете.
Он целовал ее настойчивее и настойчивее. Он хотел получить ее согласие на полную капитуляцию. И она охотно дала его, подавшись всем телом вперед. Он скользнул пальцами между ее бедер, раскрыл лепестки влажной плоти. Она едва не упала от слабости, когда он нащупал крошечный узелок, который, казалось, был кладом с удовольствиями.
Она сама развела бедра еще шире, прижимаясь к нему. Он уложил ее на кровать.
Она была готова принять его. Ее аромат щекотал ему ноздри, он нетерпеливо склонился над кроватью.
Но когда он начал покрывать ее тело своим, она уперлась руками в его грудь и остановила его.
– Роган, – прошептала она, и ее щек коснулся едва заметный розовый румянец. – Не так.
Он лег рядом с ней.
– Ты боишься продолжить?
Он коснулся губами уголка ее рта, пытаясь сохранить спокойствие, тогда как его тело яростно сопротивлялось. Он хотел ее здесь. Сейчас.
– Нет, я не боюсь, но я не могу лежать, когда ты сверху…
Она была слишком пристыжена, чтобы произносить эти признания вслух.
– Все в порядке. Есть и другие способы.
– Да? – с надеждой в голосе спросила она.
– Я тебя уверяю.
Он перекатился на спину и привлек ее к себе, усадив как наездницу.
– Так лучше.
Она задумалась, все еще лаская волосы на его груди.
– Это поза всадницы.
– Да. – Он наслаждался, созерцая ее безупречные бедра. – Только оседлать тебе придется меня.
Кэролайн покраснела, но в ее оленьих глазах читалось искреннее желание. Эта идея, похоже, пришлась ей по душе.
– Прошу тебя, помоги мне, Роган, – прошептала она, устраиваясь на нем.
Он плохо соображал, но его рука послушно скользнула у нее между ног. Он ласкал ее плоть, горевшую от желания. Он возбуждался еще сильнее, ощущая запах ее разгоряченного тела. Она закинула голову назад, когда он гладил ее, и ее волосы упали ему на бедра. Ее глаза были закрыты, а губы как будто умоляли о новых наслаждениях. Он направил свою плоть в ее горячее лоно. Ему хотелось скользнуть в нее без раздумий, погрузиться в нее до основания.
Но он напомнил себе, что она никогда не была с мужчиной, поэтому заставил себя действовать с крайней осторожностью. Его лоб покрылся испариной. Он дрожал, не в силах контролировать себя более ни минуты.
