Наконец он встал на колени возле кровати, властно взял ее за локти и вплотную придвинул к себе. А потом тихонько раздвинул ей ноги и припал губами к ее лону, влажному, ароматному. Дыхание ее участилось, она вся напряглась и тихонько вскрикнула от наслаждения, а его язык еще долго ласкал нежные, чувствительные складки кожи. Наконец он приподнялся над ней, желая добиться от нее в эту ночь еще одной вещи.
— Скажи, что ты хочешь меня, Мелисанда.
Она широко распахнула влажные, полные и укора глаза.
— Я…
— Не могу, — докончил он за нее. — Неправда, сударыня, вы можете сделать это!
Он провел ладонью по ее лицу, не сводя с нее требовательного взгляда. В ее глазах загорелся гнев.
— Я хочу тебя! — прошептала она.
— Имя, мое имя, Мелисанда.
— Я хочу тебя… викинг! Он хрипло рассмеялся в ответ и хрипло шепнул ей в самое ухо:
— Мое имя, Мелисанда. Она тихонько вскрикнула, вцепилась ногтями в его плечи и спрятала у него на груди лицо.
— Я хочу тебя, Конар.
И она снова почувствовала тяжесть его тела.
— Я иду к тебе, я иду к тебе!
Путь домой оказался намного приятнее, чем путешествие в Руан. Конар был необычайно внимателен и нежен с Мелисандой, и их отношения, казалось, способны были измениться в лучшую сторону.
Он проводил с ней гораздо больше времени, то развлекая ее разговором, то предлагая ей наперегонки доскакать до одного из холмов, а однажды заставил всю процессию устроить непредвиденную остановку среди дня, когда она наткнулась на особенно приглянувшийся ей ручеек. Он сидел подле нее на берегу, опустив, как и она, босые ноги в воду.
Однако вернувшись домой, они вскоре почувствовали дыхание неумолимого рока.
На следующее утро после прибытия в свой замок Мелисанда, спускаясь по лестнице в зал, заметила выходившую оттуда Бренну. Она поспешила за ней во двор, гадая, насколько честно выполняет свое обещание Конар. Однако она не могла решиться спросить от этом у него самого.
— Бренна.
Женщина остановилась, обеспокоенная тем, что Мелисанда неотступно следует за ней.
Медленно обернувшись, она отвечала:
— Да, миледи.
Мелисанда неожиданно поняла, как трудно ей будет решиться узнать правду.
— Твои руны, — пробормотала она. — Ты тогда собрала их так быстро. Почему? Что они показали?
— А вы не знаете? — иронически приподняв брови, спросила в свою очередь Бренна.
Мелисанда нахмурилась, отрицательно качнув головой.
— Что они показали? — повторила она.
— Там было две руны, сударыня, — поколебавшись, отвечала Бренна. — Инжус и Джера.
— Рагвальд хорошо знает руны, — растерянно отвечала Мелисанда. — Он учил меня им в детстве, но боюсь, что эти уроки вылетели у меня из головы. Что означают эти руны?
— Вы действительно не знаете?
— Я действительно не знаю!
Бренна прикрыла глаза золотистыми ресницами.
— Миледи, эти руны — знаки плодородия.
— Я не…
— Вы носите его ребенка! — не выдержала ее непонятливости Бренна.
Мелисанда замерла, словно от удара. А потом почувствовала себя полной идиоткой, так как лишь теперь сообразила, насколько задержались ее обычные недомогания.
Она упрямо качнула головой.
— Нет, не может быть! Ведь я ничего не чувствую!
Бренна пожала плечами, слегка улыбнувшись.
— Значит, вам повезло, и вы легко перенесете беременность.
Она замолчала. Мелисанда тоже не знала, что сказать. Бренна озабоченно нахмурилась, наблюдая как от волнения сильно побледнела Мелисанда.
— Что вас так пугает? Ваш муж будет только рад. А кроме него, будет рад и граф Одо, и жители; нашей округи, ведь ребенок всегда делает брачный союз еще прочнее.
— А он знает? — внезапно спросила Мелисанда.
Не в этом ли кроется причина перемен в их отношениях? И этот его непонятный смех, который временами нападал на него, и необычная нежность в его обращении с ней?
— Ну, по всей вероятности, вы не сказали ему об этом, — рассудительно отвечала Бренна.
— А ты! — воскликнула Мелисанда. — Ведь ты давно это знала, а ты служишь ему и наверняка решила, что его надо поставить в известность.
Бренна долго молча смотрела на нее.
— Миледи, это ваше право, а не мое, сообщать ему о таких вещах.
Мелисанда остолбенела, силы покинули ее. По счастью, они стояли возле склада, и она смогла прислониться к его стене, чтобы не упасть.
— Так ты не собираешься рассказать ему? — бестолково переспросила она.
Бренна тихонько вздохнула, глядя в землю. Наконец она решительно встретилась взглядом с Мелисандой.
— Да, я служу Конару, — мягко согласилась она. — И если бы вам угрожала опасность, или угроза нависла бы над ребенком… — она пожала плечами, а потом резко добавила: — Я не враг вам, Мелисанда. И никогда им не была!
Прикусив губу, Мелисанда разглядывала привлекательную белокурую женщину, которой опасалась столько лет.
— Так ты действительно…
— Действительно что? — переспросила Бренна.
— Больше не спишь с ним?
— Больше не сплю с ним?
— Не хочешь же ты сказать, что ни разу не спала с ним? — в отчаянии вскричала Мелисанда.
— О, конечно, я спала с ним. Я сопровождала его во всех его странствиях. И я спала с ним во время долгих морских переходов, и под сенью деревьев во время наших путешествий по суше.
Мелисанде захотелось куда-нибудь скрыться. Еще бы, после таких новостей даже ей с ее завидным здоровьем, может стать дурно!
Боже, какой же разбитой она чувствовала себя сейчас!
Изящная ручка легла ей на плечо.
— Сударыня, я спала с ним. Но вы неправильно истолковали то, что я сказала. Ведь Свену тоже приходилось с ним спать, но я могу вас заверить, что ни у кого из них никогда не возникало интереса по отношению к другим мужчинам или молоденьким мальчикам! И я никогда не была его любовницей. Как же я могу прекратить то, чего никогда не делала?
Мелисанда в растерянности обернулась к ней.
— Что?
— Ох, да не смотрите вы на меня так. Конечно, я бы отдалась ему, стоило ему только пожелать… — ее голос угас до шепота. — Но это было невозможно. Ему никто не был нужен, кроме вас, он жаждал обладать только вами.
— Ну и дела, — пробормотала Мелисанда. — И он овладел — круглой дурой!
— Простите, я не поняла?..
— Неважно, Бренна, — она скривилась, чувствуя, как на нее накатывают волны стыда и гнева. Этот его великолепный торг! Он готов выполнить любое ее пожелание! Как же он, наверное, потешался над нею! А она променяла свое достоинство на обещание, что он больше не будет спать с женщиной, к которой он и пальцем не прикасался!
— Мелисанда…
— Спасибо тебе за то, что ты была честна со мной, — смущенно сказала она. А потом торопливо повернулась и поспешила в замок. Добравшись до зала, она плюхнулась в первое попавшееся кресло и задумалась, стараясь припомнить каждое слово, произнесенное в ту ночь в Руане. Она потребовала, чтобы он больше не спал с Бренной. Он поклялся ей, что больше не будет этого делать.
