— Ты никогда больше не поднимешь на меня меч, Мелисанда, — медленно покачал он головой. — Клянусь тебе в этом, — и вдруг в воздухе блеснул его собственный клинок. Она отскочила назад, в испуге осознав, что он будет биться с ней — сию минуту, в этой комнате.
— Оставь оружие, Мелисанда.
Она почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица, однако была достаточно уверена в себе и не желала сдаваться.
Он сделал выпад, и его клинок со звоном скрестился с ее мечом. Мелисанда ловко парировала удар, хотя и была поражена его силой.
Когда-то она упражнялась во владении мечом с его братом. Ей были известны кое-какие его приемы.
Она неплохо билась, вкладывая всю свою силу в наносимые ею удары, отбивая его выпады, ловко обороняясь.
О, ей удавалось противостоять ему! Но он был беспощаден, его горящие гневом глаза следили за каждым ее движением, его удары не становились слабее.
Она стала уставать, поднимать тяжелый меч становилось все труднее.
— Сдаетесь, сударыня? — высокомерно поинтересовался он.
— Никогда, сударь!
Неожиданно кто-то забарабанил в дверь.
— Конар! — взволнованно кричал Свен. — У вас все в порядке?
— О да, — отвечал Конар. — У нас все просто отлично.
— Мелисанда! — раздался голос Рагвальда.
— Все хорошо! — торопливо откликнулась она, при этом чуть не пропустив выпад Конара.
— Оставьте нас в покое! — гневно приказал Конар. Зловеще улыбнувшись, он снова стал наступать на нее.
Она с ужасом поняла, что все это время он играл с ней, как кошка с мышкой. Она неплохо отбивала его атаки, но лишь потому, что дрался он до сих вполсилы.
А вот теперь он взялся за нее всерьез, и его натиск ошеломил ее.
Она попыталась отбить очередной удар, но он умудрился выбить у нее из руки меч, отлетевший в дальний угол комнаты. Скрипя зубами от досады, она прикинула расстояние между нею и Конаром, между нею и клинком. Он снова улыбнулся и взмахнул мечом перед самым ее носом, при этом не поранив ее, не оставив ни единой царапины на ее коже.
Он рассек лишь ее платье от горла до пупка.
— Проклятый викинг! — выругалась она, а потом, неожиданно рванулась за своим мечом.
Он позволил ей его подобрать и тут же снова пошел в атаку, неутомимо нанося удары. Она пыталась парировать, и на какой-то миг их клинки скрестились.
Он был гораздо сильнее ее. И ее рука вместе с мечом стала клониться к полу.
— Оставь оружие, — посоветовал он.
Наконец ее пальцы не выдержали и разжались. Стремительно нагнувшись, Конар поддел острием своего меча ее клинок и отбросил его подальше за сундук.
— Довольно, Мелисанда! Довольно играть мечами и кольчугами! И хватит тебе бороться со мной.
В горле у нее пересохло, она с трудом переводила дыхание. Ее прекрасные обнаженные груди трепетали. Она опять ненавидела этого человека, ненавидела!
Но Бог ты мой, кровь так и бурлила у нее в жилах! Ей так хотелось продолжать драться, сцепиться с ним, прижаться к нему.
Она вся сжалась, увидав, что он опять взмахнул мечом — вне всякого сомнения, он просто рассечет ее сейчас напополам.
Но он всего лишь хотел стряхнуть с клинка лохмотья ее платья. Она отскочила назад, не сводя с него взгляда.
— Весьма достойно сына твоего отца, великого и могущественного короля — заставить свою жену шляться в голом виде!
— Именно наготы я от нее и добиваюсь, — парировал он.
— Нет! — вскричала Мелисанда, собираясь бежать.
Он ухватил ее за остатки платья, и материя с треском лопнула и сползла с ее плеч. Она застыла возле двери, и он вдруг расхохотался.
— Неужели моя дражайшая обнаженная супруга так поспешно решила сбежать к Свену и прочим викингам, которые сидят сейчас в зале?
— Да хотя бы и к ним! — крикнула в ответ она, действительно не зная толком, куда ей теперь скрыться. Единственное, что она сейчас знала очень хорошо, что стоит ему прикоснуться к ней, как весь ее гнев, вся ее ярость превратятся в ничто, в нуль. Она желала его в этот миг так страстно, как никогда еще женщина не желала мужчину.
Но стоило ему обнять ее, глаза ее наполнились слезами. Она изо всей силы ударила его по плечу.
— Ублюдок!
— Потому что я не сделал Бренну своей любовницей?
— Потому что ты сделал меня круглой дурой.
— Должен ли я теперь спать с тобой, чтобы тебя утешить?
Она размахнулась было, чтобы влепить ему пощечину, но он перехватил ее руку и прижал ее к себе. Она, стала с бешенством вырываться из его объятий.
Он начал целовать ее.
— Нет, не сейчас! Не сейчас!
Но он уже разжег ее страсть. Его ласки были быстрыми и так возбудили ее, что уже через несколько секунд их тела переплелись на кровати, и он вошел в нее.
И лишь позже, много позже, когда в полном изнеможении она растянулась подле него, она вспомнила, что что-то должна была ему сообщить.
Ну уж нет!
После всего, что произошло сегодня, — ни за что!
Он уселся на краю кровати, играя ее локонами. Его взгляд неожиданно стал серьезным и пытливым.
— Ты можешь гневаться на меня, Мелисанда. Можешь ненавидеть меня. Обзывать меня, как тебе будет угодно. Но тебе нельзя выезжать из крепости одной. И мне неважно, что мы с тобой наобещали друг другу и твердо ли следуем своим обещаниям — ты не должна быть так неосторожна.
— Но ведь Жоффрей явился тогда на свадебный пир! Он прекрасно знает, что я твоя жена и что ему не видать моего замка, как своих ушей, — упрямо спорила она.
— Жоффрей по-прежнему опасен.
— Но это же смешно!
— Я знаю, что это правда.
Она обиженно отвернулась. Он погладил ее по плечу. Его голос прозвучал неожиданно мягко.
— Мелисанда…
— Оставь меня в покое, умоляю тебя!
— Мелисанда…
— Я не желаю с тобой ни о чем разговаривать. Ты обошелся со мной как с деревенской дурочкой!
— Но ведь ничего страшного из-за этого не случилось…
— Ха, представьте-ка себе на минуту, сударь, что я обставила вас подобным образом! — она задохнулась от гнева, перевела дыхание и продолжала: — Что, если нам поменяться местами, могущественный рыцарь? Что, если тебе придется гадать, с кем я сплю?
Он мгновенно вскочил с кровати. В следующую секунду он грубо развернул ее к себе и прижал к ее горлу острие меча.
— Сударыня, не испытывайте мое терпение. Я убью любого, кто позарится на вас, и сделаю то же с вами!
Он отшвырнул ее обратно на кровать, схватил свою одежду и одним махом натянул на себя панталоны. Она следила за ним, трясясь от гнева.
— Ну да, ты сделаешь все по законам викингов! — прошипела она.
— Вот именно, по законам викингов, — подтвердил он, натянув через голову рубашку.
В дверь снова решительно постучали.
