Она точила бритву, которую раздобыл Трентон. Щетина у Натаниэля быстро превращалась в бороду, и ей очень хотелось побрить его.
– Ты делала это раньше? – спросил он.
– Иногда, когда Вилли был слишком пьян, мне приходилось его брить. – Александра не знала, почему она вдруг вспомнила своего отчима.
Она почувствовала прикосновение руки Натаниэля. Он молчал, но выражение его глаз без всяких слов сказало ей, что он разделяет ее боль.
Александра начала брить Натаниэля. В какой-то момент он пытался что-то сказать, но получил легкий толчок под ребра.
– Не шевелись, – сказала она, – а то придется бинтовать тебе и лицо.
– Неужели я могу сидеть как статуя, когда ты так близко? – пробормотал он.
Александра оглянулась на Трентона, который тактично сделал вид, что ничего не слышал.
– Ты распутник и авантюрист, мой капитан пиратов, – прошептала она.
Его взгляд переместился к вырезу ее платья.
– Когда речь идет о тебе, моя дорогая Александра, я не могу вести себя прилично.
Трентон прокашлялся, очевидно, в надежде прервать шутливую пикировку двух влюбленных, и Александра улыбнулась.
– Ну вот, – сказала она громко, прикладывая горячее полотенце к подбородку Натаниэля, – с таким лицом ты завоюешь сердца всех женщин Лондона.
– Но мне нужно всего одно, – тихо сказал Натаниэль.
Маркиз Клифтон сидел за столиком шумной таверны. Напротив устроился капитан Рене Монтегю с «Восточного горизонта». Перед маркизом стоял бокал бренди, капитан предпочел пинту джина.
– Остальные суда дошли в Россию?
– Разумеется.
– Хорошо. Тогда зачем ты вызвал меня сюда? Монтегю взял кружку в руки.
– Мы нашли ружья. Как только вы сказали, что Натаниэль спрятал груз в Бристоле, мои люди принялись прочесывать город. Вначале мы ничего не могли найти. Я уже опустил было руки, как вдруг услышал о том, что какие-то старики ищут покупателей на склад, полный ружей. Их сын недавно погиб, и они решили продать дело и уехать в деревню, а от человека, который оставил им этот груз, нет ни слуху ни духу. Склад находится в доках.
Клифтон проглотил бренди, и тепло приятно растеклось по всему телу. Алкоголь был единственным лекарством против боли, которую он испытывал в уже не существующей кисти.
– Я собираюсь в Бристоль завтра утром, – сказал Монтегю. – Едете со мной?
Маркиз обдумывал вопрос. Если ружья в Бристоле, то десять против одного, что Натаниэль отправится туда же. А сейчас Клифтон хотел только одного – отомстить своему сводному брату.
– Я еду, – сказал он в конце концов, – чтобы окончательно похоронить Натаниэля.
– Отлично. – Натаниэль надел бриджи, которые ему сшила Александра.
Она подала ему рубашку и тут вспомнила о роскошной ткани, которую видела в его сундуке на борту «Ройал Венджинса». Как бы ей хотелось пошить из нее! Мысли о сундуке пробудили в памяти и воспоминания о найденном там портрете женщины. Александра часто гадала, кто она такая, и сейчас наконец решилась задать так долго мучивший ее вопрос:
– Ты помнишь портрет, который у тебя в сундуке?
Натаниэль поднял на нее глаза и усмехнулся.
– Значит, мои вещи видели не только корабельные крысы?
Александра покраснела, но все-таки решилась опять спросить:
– Кто это?
Натаниэль вопросительно посмотрел на девушку.
– Ревнуешь?
Александра начала было протестовать, но осеклась и пожала плечами.
– Она такая красивая...
– Я тоже так думаю. – Натаниэль, казалось, смотрел внутрь себя. – Когда я был маленьким, то воображал, что она улыбается специально для меня, хотя я никогда не видел ее.
– Это твоя мать?
Натаниэль кивнул.
– Марта купила этот портрет у одного слуги в поместье отца. Герцог ненавидел мою мать.
– Судя по всему, он не питает особой любви и ко второй жене. – Александра запнулась, не зная, стоит ли рассказывать Натаниэлю о распущенности герцога Грейстоуна, и все-таки решилась: – Твой отец предпочитает проституток. В Грейстоун-Хаусе под руки мне попалась шкатулка, в которой, как я думала, могут быть ценные документы, касающиеся твоего исчезновения. Но в шкатулке оказались лишь письма. Может, я некрасиво поступила... ну, в общем, я прочитала письмо матери леди Анны и маркиза Клифтона. Она написала, что герцог заразил ее сифилисом.
Натаниэль покачал головой:
– Эгоистичный ублюдок. Боже, моя бедная мать! С кем ей пришлось делить кров!..
На следующее утро Александра проснулась одна. Натаниэль и Трентон куда-то ушли. Куда, она не знала, но мысль о том, что ее любимый поправился, наполнила ее тоской. Быть вместе им оставалось так мало времени! Натаниэль должен вернуться в Бристоль, чтобы показать ружья лорд-адмиралу, и она не сомневалась, что он оставит ее здесь. Он считал, что рядом с ним она подвергается слишком большой опасности.
На ее глаза навернулись слезы. О, как она любила его! Один вид его высокой фигуры, мимолетные взгляды небесно-голубых глаз, хрипотца в голосе заставляли ее дрожать от желания. Где-то глубоко внутри Александра знала, что никогда не сможет так любить другого человека.
Проклиная коварство судьбы, она занялась своим платьем.
Она не вынесет прощания с Натаниэлем. Она не сможет спокойно стоять и смотреть, как они с Трентоном уезжают в неизвестность. Ей надо как можно быстрее дошить платье и уйти.
Через открытое окно комнату наполняли шумы улицы – голоса детей, кудахтанье кур, позвякивание тележек продавцов. Отличный выдался день, решила Александра, делая последний стежок. Хотя встреча с Гюнтером и оставила неприятный осадок в ее душе, теперь-то она стала умнее и справится одна.
Решив быть самостоятельной, Александра заплатила хозяину гостиницы, чтобы тот натаскал воды для ванны. Затем послала мальчугана, который торговал цветами, к прачке за бельем.
К середине дня Александра помылась, сделала себе элегантную прическу и надела новое платье и туфли.
Интересно, понравился бы Натаниэлю ее преображенный вид? Александра приказала себе не думать об этом, иначе она никогда не уйдет отсюда. Она и так тянула слишком долго.
Натаниэль чувствовал себя очень слабым и откровенно радовался возможности отдохнуть.
– В газетах ничего не писали о моем побеге с «Ретри-бьюшн»? – спросил он Трентона, переступая порог.
– Нет. – Трентон чуть не налетел на Натаниэля, который резко остановился.
Комната была пуста.
– Где Александра?
Трентон пожал плечами:
– Может, пошла к прачке за нашими вещами?
Натаниэль махнул рукой в сторону кровати:
– Они уже здесь.
– Может, она проголодалась? – неуверенно предположил Трентон.
