Ранчо было настоящим домом. Но чужим. И он не настолько глуп, чтобы повторить ошибку.
Двенадцать недель. У него в запасе двенадцать недель чтобы решить проблемы с Мартинами. Двенадцать недель отделяют его от полной свободы, когда он сможет уехать куда глаза глядят, делать что угодно, чего душа пожелает.
Двенадцать недель с Сюзанной. Он не должен дать ей понять, что остался на ранчо, чтобы помочь ей. Он не хочет быть героем в ее глазах. Все что угодно, только не герой. Он сыграет роль заправского дурака! И он справится с ролью отменно!
Райс оглядел свою одежду. Он купил еще пару рубашек и брюки. За последние несколько лет он привык к хорошей одежде. Кроме того, она соответствовала образу денди или как говорят на Западе, неженки, щеголя. Райсу также было приятно, что его вид и поведение будет раздражать Веса, который был прекрасно осведомлен о разнообразных талантах Реддинга.
Нужно держаться подальше от Сюзанны. Она была главной опасностью для Райса и основным препятствием на пути осуществления его планов. Подтверждением этому было то, что вчера он отходил ко сну один, как закоренелый добропорядочный семьянин, отлучившийся на пару дней от семьи.
После того как целый вечер ему строили глазки, Райс нашел, что все женщины в салунах только слабое подобие Сюзанны, которая единственная заставила его почувствовать себя мужчиной два дня назад. Он просто не мог заставить себя лечь с кем-нибудь из девиц в постель.
Проклятие! Похоже, это будут невыносимые двенадцать недель.
* * *
Сюзанна первой увидела Райса. Целый день она выглядывала из окна, хотя полагала, что было бы почти невероятным, если бы он вернулся так быстро. А может, он вообще не вернется.
Возвращение Райса вызвало у женщины почти восторг. Он скакал так ловко, так легко, как будто бы родился в седле. Так держатся на лошади настоящие английские лорды.
На самом деле ей было безразлично, кем он был. Имело значение, что он был лордом ее сердца и что с ним она чувствовала себя в безопасности. Это было особенно важно после недавней ссоры с Весом. Одно воспоминание об этом заставило женщину нахмуриться.
Вчера в полдень Вес спешился и отправился прямо в свою комнату. Сюзанна подозревала, что он собирается приложиться к бутылке, как он сделал накануне, после отъезда Эрин. Тогда Вес отказался от обеда, обозвал Сюзанну предательницей за то, что она без предупреждения пригласила в дом Эрин, и захлопнул дверь. Утром он уехал еще до завтрака.
Наконец-то Вес включился в работу. Сюзанна была рада и этому. Судя по всему, большую часть ночи брат провел без сна. Сюзанна слышала постукивание костылей. Уже рассветало, а Вес все ещё не спал.
Бедная Эрин! Вчера он ее отослал домой. Но по крайней мере она знала, что ее ждет и к чему она должна быть готовой. Эрин знала Веса с детства и была совершенно уверена, что сможет восстановить прежнюю близость, что в конце концов Вес смирится с отсутствием ноги, и жизнь войдет в привычную колею. Его жизнь с Эрин. Их жизнь.
О человеке, которого, как ей казалось, она любила, Сюзанна не знала ничего. Она не знала, где его родина, где он выучился смертоносным искусствам, которыми владел в совершенстве, как он собирается строить свою жизнь дальше.
Сюзанна знала, что Вес любит Эрин, и это поддерживало надежду в девушке, а у нее, Сюзанны, не было подобной уверенности в своем ночном ястребе. Как и полагалось хищнику, который улетает, склевав добычу, Райс без зазрения совести исчезал, взяв то, что ему предлагали. Так или иначе, но на этот раз он вернулся! Сюзанна вышла на крыльцо. Смеркалось. Жеребец был в пене, а Реддинг выглядел спокойным и расслабленным. И вызывающе нарядным в белой рубашке, черных обтягивающих брюках и темном, плотном шерстяном пальто. Вызывающий и отрешенный. На щеках Райса слегка пробивалась щетина, но глаза не были уставшими. Темными, настороженными и беспокойными, как обычно.
— Миссис Фэллон, — поприветствовал он Сюзанну с обычной ухмылкой.
Сюзанне оставалось только гадать, с этим ли человеком провела она волшебные, незабываемые часы.
— Мы не ждали вас так скоро, — отважилась женщина.
— Но вы же предполагали, что я вернусь?
Это было скорее утверждение, чем вопрос. Оно насторожило женщину чем-то неуловимым, может быть тем, что он как всегда угадал ее мысли.
— Я надеялась.
— А ваш брат?
— Вы спрашиваете, надеялся ли он на ваш приезд, или интересуетесь, как он себя чувствует?
Реддинг спешивался долго и лениво.
— Я знаю ответ на первую часть вопроса, так что перейдем сразу ко второй.
— Не думаю, что стоит быть уверенным и в первой.
Вес прекрасно понимал, как они нуждаются в Райсе Реддинге. Он просто не хотел признавать этого. Но долго думать о Весе в данную минуту Сюзанна не могла. Райс был слишком близко.
Он выглядел неприступным. Но он всегда казался Сюзанне таким, безразлично, был он в грязной рубахе с закатанными рукавами или — как сейчас — безупречно нарядным, аристократично холодным и изысканно элегантным. Реддинг выглядел так, как будто на секунду отлучился из английской гостиной. Вернее сказать, Сюзанна предполагала, что такой вид соответствует чопорным английским гостиным, хотя личного опыта в этом вопросе у нее не было, Эта мысль больно ее уколола. Она так мало знала о своем избраннике!
— Больше никаких неприятностей не произошло?
Женщина отрицательно покачала головой, не в силах оторвать взгляд от этого нового для нее Райса Реддинга. Он сменил уже так много личин! Дюжина людей в одном человеке! Их объединяло только тело — плотное, сильное, мощное. Голос, речь, даже глаза менялись в доли секунды.
— Вы изменились, — заметила Сюзанна, чувствуя себя не в своей тарелке.
Райс как обычно пожал плечами.
— У меня оставались деньги, отобранные у мародеров, а я люблю хорошую одежду, особенно ту, которая хорошо на мне сидит.
Неужели он ездил в Остин только за новой одеждой? Или зачем-то еще? Мысли сталкивались и мешали друг другу в бедной головке Сюзанны. В сердце царила сумятица. Ах, да, деньги! Женщина почувствовала разочарование в своем кумире. Она и Вес должны дорожить каждым долларом, а он… С другой стороны, это были деньги Райса. Бесспорно. Ее и Веса давно бы не было в живых, если бы не его адское хладнокровие. Тем не менее Сюзанна была раздосадована и обижена тем, что Райс уехал, ничего не сказав, и истратил большие деньги, не обсудив с ней ни первого, ни второго. Это еще раз демонстрировало его отдельность от них, нежелание быть другом и напарником. А он, казалось, и не догадывался, что ей нужны какие-то объяснения. Ну хорошо, нет — так нет.
Райс рассматривал Сюзанну с нарочитым недоумением. Она поняла, что он мечтает улизнуть. На лице Реддинга застыло обычное выражение: принимайте меня таким, каков я есть, иначе я уберусь отсюда к черту… Это вызывало раздражение. Но, возможно, было секретом его привлекательности. И — Боже милосердный! — он привлекал ее все больше и больше. Тело Сюзанны мелко дрожало от желания, болело, ныло в тоске по нему. Сюзанне казалось, что она излучает волны желания, так сильна была ее страсть и влечение к Реддингу. Он чувствовал ее состояние.
