— А тебе не кажется, что уже слишком поздно?
— В день, когда родился маленький Майкл, я поклялся сохранить Трипл-Кросс для тебя и для него. Я не отрекаюсь от своей клятвы и сейчас.
Натянув брюки, он выглянул в окно.
— Черт возьми! Я знал, что у нас здесь будет мало времени, но никогда даже не мечтал…
— Я не о чем не жалею, — ответила она, не моргая глядя в его глаза. — Но сейчас нам нужно ехать домой и разобраться, в чем там дело.
Нежность к ней нарастала вместе с возрастающим чувством ответственности. Она потянулась за лифчиком, и он схватил ее руку и поднес к своим губам.
— Верь мне, Абигейль. Это единственное, о чем я тебя прошу.
— Я никогда не сомневалась в тебе и никогда не буду сомневаться.
Услышав это, он с облегчением вздохнул. Но после получения телеграммы дурное предчувствие больше его не оставляло.
С билетами в руках они вошли в вагон поезда сразу же, как только он остановился на маленькой станции. Дребезжащий поезд ходил по этому маршруту только один раз в день, и им повезло купить билеты для себя и для возвращающихся с ними людей. Бойд оставил Рэнди Крегера и нескольких работников в городе, чтобы они погрузили скот и обеспечили его доставку агенту по продаже скота.
Заняв место напротив Бойда, Абигейль расправила складки юбки, радуясь, что накануне купила себе нормальную женскую одежду. За последние двадцать четыре часа произошло множество событий, и трудно было представить себе, что прошел всего один день. Бойд рассказал людям о ситуации, которая может ожидать их в Трипл-Кросс. Все работники без исключения, не задавая вопросов, согласились вернуться и защищать ранчо.
Для большинства из них обратное путешествие на поезде было довольно редким событием. Не то чтобы никто не хотел ехать обратно верхом, но в поезде они могли отдохнуть, что было важно в преддверие возможной битвы. Следуя за стадом, они проезжали около десяти миль в день. Путешествие на поезде сокращало это время во много раз.
Из трубы паровоза валил черный дым. Раздался свисток, и они отъехали от станции. Вскоре сажа из паровозной трубы, относимая назад вдоль состава, стала залетать в открытые окна вагонов и оседать на лицах и одежде пассажиров. Бойд наклонился и с чувством собственника положил руку на руку Абигейль, послав к черту любопытные взгляды.
— Кто бы ни был во главе захвата, ему никогда не заполучить Трипл-Кросс.
Его лицо выражало силу. Абигейль не сомневалась в его словах. Да, он может командовать отрядом, как в прошлом, во время войны.
— Я тебе верю.
Целая череда чувств отразилась на лице Бойда — каждое новое выразительнее предыдущего.
— Я хочу дать тебе больше, чем одна ночь в отеле, — наконец ответил он тихим, низким голосом, надеясь, что никто не слышит его слов.
Абигейль посмотрела на пассажиров, сидящих через проход, и решила не обращать на них внимания, поняв, что за пыхтением паровоза им ничего не слышно.
— Я думаю, что это время было нами украдено. — Она коснулась его пальцев и сжала их. — Но, что бы ни случилось, оно запомнится мне навсегда.
Его пальцы сжались в ответ. Ему вдруг подумалось, уж не относит ли она его на счет памяти о прошлом.
— Запомнится навсегда, — как эхо повторил он, не в состоянии скрыть горечь, прозвучавшую в его голосе.
— Мы должны все внимание уделить Трипл-Кросс, — сказала она, надеясь смягчить возникшее у него подозрение. — Я думаю, это должно стать нашей первоочередной заботой.
— Да, ты права.
— Я не умаляю значения того, что произошло между нами, — добавила она, стараясь освободиться от неожиданного спазма. — Но в данный момент нам следует беспокоиться о ранчо, а не о себе. — Улыбка смягчила выражение ее лица, сняв напряжение в голосе. — Для себя у нас еще будет уйма времени.
Бойд внутренне напрягся. Она посмотрела ему в глаза через проход переполненного вагона. Это было смелым предположением, в осуществимость которого никто из них до конца не верил.
— У тебя есть какой-нибудь план наших действий? — нарушила она молчание.
— Я предполагаю приехать потихоньку и попытаться сначала выяснить, что происходит.
— Мы не намереваемся нагрянуть туда, как ангелы мщения?
— Пока нет. Я хочу знать, кто руководит захватом. И как они узнали о подходящем времени операции.
— Меня очень порадовал поступок Камерона О’Доннелла, — промолвила она, не пытаясь скрыть удивления.
— Ты больше не боишься его? — спросил Бойд с едва заметной улыбкой.
— Я никогда… — Она разгладила складки на юбке. — Ну, ладно, он действительно внушал мне страх. Тебе-то не приходилось иметь с ним дела. А ко мне он относился так, как будто он мой отец, выдающий мне деньги на карманные расходы.
— Мне тоже приходилось иметь с ним дело, — мягко напомнил он. — Но у меня никогда не складывалось такого впечатления.
— Естественно. Ты же мужчина!
Его лицо выразило удовлетворение.
— Да, конечно, это большое преимущество.
Абигейль горячо возразила:
— И все же это не самое главное. Я наблюдала, как Джем Мак-Интайр отдает приказы своим людям, и они рьяно выполняют их. Наши работники так же повинуются тебе. Но мне приходилось видеть других боссов, которых никто не хотел даже слушать. Все зависит от того, что за человек сам босс.
Одна из его черных бровей поднялась вверх как бы в знак благодарности.
— Ты хочешь чистосердечного признания? Пожалуйста. Ты был прав. А я не права. Ты лидер, а я нет. Люди уважают тебя. И если ты позовешь их в пустыню, они пойдут за тобой.
— Надеюсь, что в пустыню их звать не потребуется.
Она фыркнула и повернулась к окну.
— Ты знаешь, что я имею в виду. Это нечто, чем ты добиваешься у людей преданности и уважения. Бог свидетель, моя верность и уважение у тебя есть. Так же, как и все остальное.
— Это правда, Абигейль?
Она отвернулась от окна, за которым проносился растянувшийся на многие мили однообразный ландшафт.
— Я так боюсь, Бойд… хотя и понимаю, что это неразумно.
— Совсем нет. Но если потеря Трипл-Кросс будет связана со мной, я просто уйду. — Его голос прозвучал твердо, глаза смотрели прямо и непреклонно.
Абигейль почувствовала, что ее сердце куда-то падает, но она понимала, что он не кривит душой. Бойд был честным и принципиальным человеком. Он, конечно же, уйдет, но не поставит под угрозу наследство ее сына.
— Но я совсем не хочу, чтобы ты уходил, — прошептала она.
— Я тоже не хочу. Но я сделаю то, что должен сделать.
Абигейль едва сдерживала слезы.
— Ты нам нужен, Бойд. Нужен обоим, Майклу и мне.
