Не прошло и нескольких секунд, как Кэролин почувствовала, что ей не хватает воздуха. Голова у нее закружилась, сердце тяжело застучало, в ушах зашумело. Женщина поняла, что вот-вот потеряет сознание. Схватив ртом воздух, она сделала еще одну отчаянную попытку освободиться, но, едва ее губы разомкнулись, Óна быстро влила ей в рот жидкость.
Чтобы не захлебнуться, Кэролин пришлось проглотить отвар. Óна и Вайлдмен чуть отодвинулись, ожидая, когда лекарство подействует. В считанные мгновения Кэролин поняла, что тело ее расслабляется, и она была уже не в состоянии пошевелиться, когда Óна прижала к ее губам тыквенную чашку.
— Пей!
Она выпила.
Чувствуя себя абсолютно беспомощной, Кэролин думала о том, каким твердым был пол и как больно Вайлдмен сжимал ее запястья. Посмотрев в его маленькие, мутные глаза, она поняла, что в этом человеке не осталось ровным счетом ничего от того молодого человека, что когда-то пленил ее сердце.
— Джон, что она с тобой сделала? — прошептала Кэролин. — Ты стал ее рабом?
Что-то переменилось в лице Джона. Казалось, вопрос Кэролин всколыхнул его затуманенное сознание, и Джон мрачно посмотрел на полную женщину, что едва держалась на ногах в полусогнутом состоянии.
— Ну скажи, неужели у тебя совсем не осталось силы воли? — продолжала Кэролин. — Почему ты служишь ей, Джон?
Отпустив ее руки, Вайлдмен поднялся на ноги, бросая злобные взгляды на Óну. Та не высказала ни малейшего страха, но все же отвернулась и, отступив на несколько шагов, принялась яростно размешивать что-то в чашке, а затем протянула ее дикарю.
Джон отшвырнул чашку в сторону. Схватив женщину за руки и едва не оторвав ее от пола, он прорычал:
— Приведи Последователей! Дай мне ключ!
Покачав головой, Óна отпрянула назад. Ей удалось нащупать дубинку, прислоненную к стене у нее за спиной, но Вайлдмен вырвал ее из рук Óны и метнул дубинку в темный угол.
А затем, подняв руку, он одним ударом сшиб Óну с ног. Прижав ее к полу точно так же, как только что прижимал Кэролин, Джон сунул руку ей за корсаж и вытащил оттуда длинный железный ключ на шнурке. Дернув, он сорвал шнурок с шеи негритянки.
Подняв Кэролин, словно та была невесомой тряпичной куклой, он толкнул ее к двери. Молодая женщина полетела головой вперед, не в силах удержать равновесие. Джон снова поднял ее и потащил за собой в темный лес. Зубы его были крепко стиснуты, глаза смотрели куда-то вдаль.
— Джон, пожалуйста, отпусти меня, мне нехорошо! — взмолилась Кэролин.
Он продолжал идти вперед, не обращая внимания на ее мольбы.
Кэролин пришла в себя, почувствовав запах дыма. Открыв глаза, она увидела большие окна, темнеющие на каменной стене. Серый дым поднимался в ночное небо. Все вокруг было освещено слабым желтоватым светом.
Она лежала на земле. Недалеко от нее Джон возился с замком двустворчатых дверей, ведущих в подвал Тимберхилла. Вскоре тяжелые дубовые двери плавно распахнулись на хорошо смазанных петлях. Джон спустился на несколько ступеней, ведущих в кромешную тьму.
Первой мыслью Кэролин было подняться на ноги и сделать попытку к бегству. Женщина с трудом подняла руку, но та бессильно упала на мокрую траву. Ей пришло в голову позвать на помощь.
— Эван! Эван! — едва слышно прошептала она.
Даже страх ее был каким-то слабым и, казалось, таял, как ночной туман.
Вайлдмен поднялся вверх. Похоже, он ухмылялся.
— Тут никого нет, — заявил он. — Никто не услышит тебя. Все ушли. Пойдем со мной вниз, Кэролин. Настала пора тебе узнать, почему все думают, что в Тимберхилле живут привидения.
Джон потащил женщину вниз, а затем прислонил к каменной колонне, поддерживающей крыльцо первого этажа. Стены в подвале были каменными, низкий потолок перечеркивался балочными перекрытиями. Подвал был разделен на несколько секций. Воздух был спертым, все вокруг серело от густой паутины.
Рядом с тем местом, где стояла Кэролин, была небольшая комнатенка, освещенная слабым сиянием свечи. Привыкнув к темноте, Вайлдмен закрыл тяжелые двери и повел Кэролин в освещенную комнату.
В комнате, кроме грубого деревянного стола да круглого отверстия диаметром фута в четыре, расположенного в самой середине, ничего не было. Отверстие было накрыто крышкой.
Джон медленно обошел комнату, зажигая огарки свечей, стоящие повсюду, от одной свечи, которая до этого освещала помещение. Затем он повернулся к Кэролин и посмотрел на нее своими бесцветными глазами.
— Когда я жил в лесу со своей матерью, мне больше ничего не было нужно, — проговорил он. — Я заботился о ней. А потом, через десять лет, из города вернулся отец, и я старался принять его. Как и ребенка, которого они ждали, — мою сестру Элен. Но когда мать умерла от родов — из-за человека, который бросил нас… Я был сломлен горем. И решил пойти к твоему отцу помощником, чтобы выучиться всему тому, что могло бы спасти мать. Я надеялся, что если буду спасать других людей, то смогу вновь обрести душевное спокойствие.
— Да-а-а… — тихо протянула Кэролин, стараясь не потерять сознание.
— Но у меня не больно-то все получалось. Воспоминания не давали покоя. Лишь морфий помогал скрасить горе. И лишь Последователи Óны могли помочь мне утолить жажду мщения. Впрочем, их предводителем я стал гораздо позднее, — зловеще прошептал он.
Комната теперь была освещена ярким желтоватым светом. Вайлдмен снял свой меховой плащ, обнажив широкую мускулистую грудь. Его голос поднялся от зазвучавшей в нем силы.
— Все эти долгие годы я служил Óне и ее господину сатане. Много раз я мстил, каждый раз притворяясь, что мщу твоему отцу. Я делал то, что заставляла меня Óна, — приносил невинных в жертву дьяволу. А теперь настало время освободиться. Я больше не ее раб. Я должен избавиться от власти Óны. Сегодня я обрету свободу. — Джон холодно улыбнулся. — И ты, Кэролин, поможешь мне.
— Нет, — прошептала женщина, не понимая, что он имеет в виду.
— Поможешь. Потому что отныне принадлежишь нам. Ты совершила большую глупость, вернувшись сюда. Я пытался предупредить тебя. Какая-то часть моего существа еще помнит то давнее время, когда… — Вайлдмен помотал головой, стараясь изгнать из головы воспоминания о тех днях, когда она любила его. — Зачем ты вернулась?
— Я хотела найти тайный дневник моего отца. — Женщина тяжело вздохнула, не в силах держать глаза открытыми.
Подбежав к ней, Джон наотмашь ударил Кэролин по лицу и с яростью швырнул ее на грязный пол.
Она почувствовала привкус крови на губах.
А затем он развел ее руки в стороны и принялся стаскивать с нее одежду. Его прикосновения были резкими и грубыми. Она не могла остановить дикаря. У Кэролин было такое чувство, что все происходит во сне, когда хочется крикнуть или побежать, а сил на это нет. Ей оставалось лишь бессильно лежать на полу и ждать, что будет дальше.
