«Все спокойно», — в который раз сказала она себе, вновь принимаясь за шитье и втыкая иголку в ткань, натянутую на штопальный грибок. И тут же ей пришло в голову, что такие ночи словно специально созданы для дьявола — Сара всегда чувствовала беспокойство во время дождя. Всегда, всегда вспоминала она то гадкое время…
Женщина замотала головой, стараясь избавиться от воспоминаний, однако, избавившись от них, она забыла бы и о своем любимом Джереми, который умер от дифтерии. Потерять его было наказанием, и она на его могиле поклялась никогда не забывать об этом.
С того самого времени, а было это в самом начале ее супружеской жизни, Сара посвятила себя Богу и все время старалась делать добрые дела в их общине. Она ходила на собрания, избегала сплетников и сплетен, стоически переносила горе и другие испытания, доставшиеся на ее долю, — словом, всеми силами замаливала грехи. Вот была только одна ночь… В ту ночь она единственный раз потеряла от отчаяния веру…
Даже сейчас, когда прошло столько времени, Сара все никак не могла понять, как могла поддаться уговорам этой нехорошей женщины. Но когда по ночам шел дождь и тени окружали ее, она начинала бояться. Именно этот страх привел ее однажды в компанию таких же отчаявшихся людей.
Как они могли допустить такое? И правда ли, что некоторые потом раскаивались в содеянном? Правда ли, что остальные и сейчас нередко встречаются тайком несколько раз в году, суля сатане свои души в обмен на его милости?
Сама Сара и еще две женщины, которые в ту давнюю ночь принимали участие в сборище Последователей, были единственными из всех, кого не сбили с пути истинного зловещие обещания Óны Раби. Их любимые дети умерли, а дети других остались в живых. И, несмотря на это, те женщины все еще были привязаны к сатане и его любовнице — Óне. Слава Господу, хоть сама Сара была свободна.
Мурашки поползли по спине Сары, когда она вспомнила тени и огни, мерцающие в той ночи. Перед внутренним взором женщины встала та лесная поляна, на которой они собрались, и каждая из них просила, чтобы жизнь ее драгоценного ребенка была спасена.
Слишком ясно помнила Сара то длинное белое тело, что так спокойно и недвижимо лежало на земле. Еще несколько мгновений совсем юная девушка пыталась вздохнуть, а потом… потом он сделал с нею такое, о чем и подумать страшно! Зато зловещая женщина пообещала, что это станет залогом того, что их дети будут спасены. Ох, Господи, несмотря на это, многие детки все же умерли…
Снова отложив в сторону рукоделие, Сара опустила голову. Она вовсе не была уверена в том, что Бог простил ее за участие в мерзком сборище. Женщина принялась молиться, но вдруг что-то встревожило ее. Не прошло и минуты, как в окно тихо постучали. Сара поежилась. Подняв голову, она увидела за окном женское лицо, взгляд которого был устремлен прямо на нее.
Та самая женщина!
Неужели это ее воспоминания привлекли злодейку к дому Сары?! — с ужасом думала женщина. Ей захотелось позвать шепотом своего мужа, но если она сделает это, то придется рассказать ему все о той ночи, рассказать о своих страхах!
Тут-то Сара и поняла, что Óна Раби все еще властна над ее душой. Приотворив дверь и увидев Óну прямо перед собой впервые после шестнадцатилетнего перерыва, Сара осознала, что не в состоянии отказаться пойти с нею.
Она лишь на мгновение задержалась, потянувшись за плащом. Чего хочет Óна Раби? Неужели она так и не оставит ее в покое — и все из-за того единственного раза?
Но, взглянув на своего мужа, спокойно спящего на их широкой кровати, Сара поняла, что никогда и ни за что не признается в том, что однажды — давным-давно — она и ее подруги обратились за помощью к дьяволу, потому что верили, что Бог покинул их.
Выйдя из дома, Сара закрыла дверь и направилась вслед за тучной тенью, которая поспешно засеменила к дороге. Неподалеку поджидали еще две таинственные фигуры. Когда Сара подошла ближе, внутри у нее все оборвалось от страха: ей не было нужды долго приглядываться к таинственным теням, чтобы понять, что перед нею — две служанки Óны Раби. Верити и Эннети.
Тихо, как привидения, пробежали они по деревне. Затем им пришлось подождать некоторое время, пока Эннети сходит в дом собраний. Саре ничего не было известно о сборище, которое, похоже, проходило в эти самые минуты. Она услышала злые, испуганные голоса, но больше всего, что скрывать, переживала за саму себя. Впрочем, она не переставала удивляться тому, какую власть над Последователями имела Óна. Сила страха была такова, что заставила порядочных женщин выйти ночью из дому в такую непогоду лишь для того, чтобы скрыть свои постыдные поступки.
Вскоре Эннети вышла из дома, волоча за руку… Лизу. С ними было еще две женщины, которые о чем-то шептались.
— Что ты хочешь сказать нам? — прошипела Джоанна Аппель. — И почему здесь, а не внутри?
Рядом с Джоанной стояла Хоуп Миллер, которая, как и Сара, согласилась вступить в сделку с дьяволом, чтобы спасти двух своих больных детей.
— Мы вытащили ее! Больше вопросов не будет… — вскричала Джоанна. — Можете вести себя как обычно… и оставить нас одних!
Сара дрожала, слезы стыли на ее щеках. Вот если бы у нее достало смелости убежать! Женщина беспомощно взглянула на Óну, которая в этот момент вышла из тени. Сара не раз слышала о том, что те, кто осмеливался не послушаться Óну, умирали в страшных мучениях. Однако Саре, Джоанне и Хоуп удавалось избегать любовницы дьявола все эти годы… потому что их дети умерли.
— Она все еще здесь, — зловеще прошептала Óна Раби.
Хоуп вцепилась в рукав Джоанны:
— Но что можно сделать? Если о нас что-то узнают, я умру! Я повешусь на ближайшем…
Одним ударом Óна Раби заставила замолчать истеричную женщину. Затем злодейка ухватила Эннети за руку и подтащила ее к себе.
— Вайлдмену доставаться или ты, или Кэролин, — заявила Óна. — Я ошибаться, позволив ему играть с ней. Мы должны увидеть, как она отправляться на тот свет.
Эннети кивнула, ее юное лицо исказила злобная гримаса.
Джоанна хотела было шагнуть к дому собраний, но Óна ловко, как дикий зверь, схватила ее и швырнула на мокрую от дождя землю. Пока она держала несчастную за горло, Хоуп, побелев от ужаса, чуть отступила назад. А затем, повернувшись, бросилась бежать.
— Беги за ней, идиотка! — рявкнула Óна Раби, обращаясь к Эннети.
Тут дверь дома собраний отворилась, и чей-то голос позвал:
— Джоанна! Хоуп! Куда вы подевались?
Джоанна закашлялась, Хоуп исчезла в темноте. Óна вскочила на ноги и сделала остальным знак следовать за собой.
Сердца женщин гулко стучали, черные шали развевались на ветру, когда они гуськом направились в лес и беззвучно растаяли в ночи.
