Она взглянула на Рогана, который вошел в комнату. Выражение его лица было серьезным, а каждый шаг говорил о том, как он устал.
– Удалось что-нибудь спасти?
– Мы вытащили седла. – Он опустился в кресло. Его тело отзывалось утомлением. – Нам придется все отстраивать заново. Все до последнего перекрытия. Черт побери! – Он ударил кулаком по подлокотнику.
Она встала и подошла к нему, чтобы положить руку ему на плечо.
– По крайней мере, у нас есть мое наследство.
– Это луч света, который меня согревает. – Он потянулся к ее ладони. – Прости меня, я не хотел, чтобы это прозвучало так, будто я радуюсь смерти твоего отца.
– Я знаю, что ты вовсе не это имел в виду.
Другой рукой она играла его волосами.
– Как Колин? – спросил он.
– Доктор Рейнс уложил его в постель. У него сильный ушиб. Я проверила, как он себя чувствует. Полчаса назад он еще спал.
– Хорошо. – Он наклонил голову, наслаждаясь ее прикосновением, и закрыл глаза. – Я боялся, что он серьезно ранен.
– С ним все будет в порядке. А как ты? Ты поел? Солнце уже садится, а я что-то не припомню, чтобы ты присутствовал на обеде.
– Я пропустил обед, потому что у нас было слишком много работы.
Он приблизил ее руку к своим губам.
– Но теперь, когда ты напомнила, я чувствую, что голоден как волк.
– Миссис Кокс оставила тебе холодного мяса.
– Я буду рад чему угодно.
– Тогда позволь я принесу тебе еды.
Его губы изогнулись в хитрой улыбке.
– Я бы предпочел, чтобы ты осталась со мной.
Он снова поцеловал ее ладонь.
– Но, Роган, тебе надо поесть.
– О, ты хочешь стать мне родной матерью, любовь моя? – с улыбкой спросил он ее, и в его грустных глазах вдруг мелькнул озорной огонек.
– Я лишь пытаюсь проявить о тебе заботу. Разве это не прямая обязанность жены?
– О да, – согласился он, а затем испугал ее, резко усадив к себе на колени. Он лишь усмехнулся, когда она вскрикнула от неожиданности. – Может, ты позаботишься обо мне прямо здесь?
– Ты безумец, – засмеялась она и попыталась встать.
– О нет. – Он снова прижал ее к себе. – Почему бы тебе не посидеть со мной и не рассказать, как прошел твой день?
Она бросила на него выразительный взгляд.
– Я помогла миссис Кокс составить меню на неделю, потом привела в порядок спальню для гостей и разобрала твою почту. Я также занималась счетами.
– О, ты была очень занята. Наверное, мы оба заслужили отдых.
– Я должна принести тебе обед.
Она попыталась высвободиться.
В его глазах зажегся огонь, и она узнала его призыв.
– А может, нам надо сыграть в игру.
– Роган, но ты, наверное, голоден как волк!
– О, это правда, – сказал он со страстью и прильнул к ее шее.
Она начала смеяться.
– Ты знаешь, что я боюсь щекотки!
Он приглушенно ответил «да, знаю», ограничившись лишь этими короткими словами. Он снова начал целовать ее шею, и она ощутила, как у нее бешено забилось сердце.
– Роган, – выдохнула она, и ее тело отдалось волне удовольствия.
– Да, любовь моя, – пробормотал он в ответ и снова жадно поцеловал ее.
Она забыла о пожаре, о счетах, об обеде для Рогана. Ее руки обвили его шею, и она восхищенно взглянула на него. Она жаждала его губ, его сильных объятий.
Он прошептал слова похвалы, и его руки жарко обнимали ее тело, задерживаясь на знакомых изгибах. Он умело ласкал ее, доводя до блаженства.
Она изогнулась в ответ на его ласки, и когда он скользнул по ноге вверх, она застонала.
Обольстительно улыбаясь, он вытащил шпильки из ее волос, и ее темные локоны тяжелой волной упали ей на плечи. Он взглянул ей в глаза, и усмешка исчезла с его губ, уступив место более серьезному выражению. Он заложил прядь волос ей за ухо.
– Кэролайн, я не боюсь потерять ничего до тех пор, пока у меня будешь ты.
– О Роган, – и с этими словами она поцеловала его.
Она была настолько переполнена чувствами, что могла выразить их лишь в прикосновении уст.
Он прижал ее к себе и переместился на пол, увлекая ее за собой. Кэролайн оказалась сверху: он прислонился к креслу. Его волосы были взъерошены, а на лице застыла любящая улыбка. Он притянул ее к себе, и ее волосы упали шелковой завесой.
Он начал расстегивать застежки на ее платье. Когда она осознала его намерения, то невольно охнула и отстранилась, не зная, как поступить.
– Роган, мы же в кабинете!
– Но здесь никого нет. Графтон и Таллоу уже отошли ко сну, мой любопытный братец прикован к постели, а миссис Кокс отправилась домой.
Он зарылся лицом в ее шею, и она ощутила, как по ее телу пробежала волна удовольствия.
– Мы одни.
– Но…
– Ты мне нужна, любовь моя. – Он отстранился так, чтобы видеть ее лицо.
В его прекрасных серых глазах были жажда обладания и грусть.
– Ты нужна мне.
Она прикоснулась к его лицу.
– О Роган.
– Не отказывай мне, любовь моя.
– Нет, – она покачала головой, целуя его в губы. – О нет.
Он наклонился к ней ближе, целуя все глубже. Кэролайн отдалась его рукам, однако она держалась за его одежду, даже когда он попытался мягко отстранить ее. Он обхватил губами ее сосок, и она запустила пальцы в волосы на его груди. Ее телом овладело лихорадочное желание. Страсть охватывала ее все с большей силой. Его руки и его губы… Она ощущала их везде. Он вел ее на вершины блаженства. Когда он скользнул пальцами в ее плоть, она запрокинула голову и издала глубокий стон.
Казалось, это стало для него сигналом. Не желая терпеть ни секунды больше, он расстегнул брюки, усадил ее на себя и притянул ближе: ее податливая мягкая плоть приняла его с готовностью.
Она задрожала от наслаждения, находя нужный ритм, поощряемая его руками на своих бедрах. Он становился все более требовательным, и она отдавалась этой бешеной скачке, усиливая наслаждение все более глубокими толчками. Он начал ласкать ее самые чувствительные точки, и она уже спустя несколько мгновений достигла пика блаженства.
– Да, да, да, – стонал он, спрятав лицо на ее плече, все ускоряя темп и находя облегчение в рвущейся наружу страсти.
Она расслабилась, и они сидели несколько мгновений в тишине. Их сердца бились в унисон, а его дрожащие руки гладили ее покрывшуюся капельками пота спину.
А затем у него громко и протяжно заурчало в животе.
Кэролайн захихикала, и он присоединился к ней. Его смех утонул в прикосновении к ее шее.
– Думаю, что я все еще голоден, – сказал он.
– Я не знаю, могло ли быть по-другому, – промурлыкала она, и они засмеялись.
– Мне надо поесть, – сказал он наконец, поднимая голову.
Его глаза были чистыми и ясными, тени, омрачавшие его взгляд, словно по мановению волшебной палочки исчезли.
