зачем?
– Ты знаешь зачем! – Он опять прищурился. – Знаешь! Тот, кто теперь обнимает жен лишь одной рукой… был вынужден оставить престол Всеотца.
– Но его занял Хёнир…
– Хёнир, который не удержался там слишком долго, да и не мог. А ему требовалось время, чтобы накопить силу и расчистить себе дорогу.
– Но Один… – я лихорадочно пыталась собраться с мыслями. – Он не может стать Всеотцом. У него теперь нет одного глаза! Он несовершенен… Это – препятствие…
– Пока да. Кое-что еще ему мешает. Пока есть хоть кто-то лучше него. Твой брат Фрейр. Или Тор. Вот увидишь, он найдет способ их устранить с дороги. Ему мешаешь ты. Обольстить тебя, чтобы перетянуть на свою сторону, он не сумел… пока. Он рассчитывал, что убедит асов отдать тебя тому ётуну. Ты исчезла бы из Асгарда, твои отец и брат отправились бы тебя искать. Пока вас всех троих не было бы, он бы завладел высшим престолом. А потом нашел бы тебя – он ведь знал бы, где ты. Он сам расправился бы с беднягой ётуном, освободил бы тебя, получил твою любовь в награду… а власть у него уже была бы.
– О великий Имир… – прошептала я, не зная, можно ли верить.
Верить во что – в хитроумие и коварство Одина, если это правда? В коварство Локи, если все это наглая ложь?
– Почему же он… передумал?
– Увидел, что ни ты, ни твои родичи на эту сделку не пойдут, – мрачно сказал Локи. – И выдумал новый способ… сделаться твоим спасителем. Тут уж мне пришлось отдуваться. Я слишком много о нем знаю – вот он и нашел способ так меня унизить, чтобы мои слова не имели веса.
А я еще помогала ему, Одину! Лечила его! Жалела! Разрешила поместить голову его деда Мимира в мой источник. Я сама помогла Одину многократно увеличить его силу. И что он теперь будет с нею делать?
– Вот увидишь! – Локи погрозил мне длинным пальцем. – Ни Тора, ни твоего брата он в покое не оставит. Не успокоится, пока не займет престол Всеотца.
И впервые я ощутила настоящий страх – это было ясное понимание того, что Один опасен, а у меня может не оказаться средств защититься.
– Я мог бы быть на твоей стороне! – Локи скользнул ближе и уселся на пол возле моих ног. – Если мы с тобой заключим союз, нас никто не одолеет, даже он!
С трудом я удержалась, чтобы не погладить его по голове. В известном обаянии ему не откажешь, но такой ненадежный союзник мне не требовался, от него беды будет больше, чем помощи.
В это время в дверь требовательно постучали, и тут же, пока ни одна из моих дев не успела встать, чтобы открыть, дверь сама распахнулась и в покой сбежала Сага.
– О! – Увидев Локи, сидящего у мои ног, она вытаращила глаза. – Ты здесь? И давно он здесь? – Она вопросительно, с подозрением, взглянула на меня.
– Давно. Кому он понадобился?
– Да кому он понадобится! – Сага пренебрежительно махнула рукой. – Тут дело похуже! У Тора его молот пропал!
Средний Мир, Восточное море
– Хватит с нас этих напастей!
Вид у Асварда Соболя был недовольный – за недовольством он прятал смущение, – но и решительный.
– Завтра мы отплываем – слава Ньёрду, погода наладилась. Мы потеряли здесь десять дней – пять из-за шторма и еще пять, пока ждали тебя. Но если так пойдет и дальше, то мы доберемся до Хольмгарда разве что в последние дни лета. А я не собираюсь там зимовать, нам еще надо распродать товар, взять взамен другой и вернуться в Бьёрко. До зимы. Необходимо что-то сделать, чтобы больше такого не повторялось.
Снефрид только вздохнула: у стюримана имелись причины для недовольства. Добравшись до корабельного стана, она едва стояла на ногах и, только поздоровавшись с Асвардом, ушла к себе в шатер и заснула под причитания Мьёлль, которая уже не чаяла увидеть госпожу живой. Даже не переоделась, а башмаки Мьёлль сняла с нее со спящей. Казалось, прошло лишь несколько мгновений – к счастью, в этот раз никакие видения не мешали ее глубокому сну, – как Мьёлль снова ее разбудила: дескать, все трое стюриманов хотят с нею говорить. Не в силах никуда идти, Снефрид пригласила их к себе и рассадила на шкуры – ее шатер был скромнее, чем у Асварда, и гостям пришлось потесниться. Хозяйка сидела на своей лежанке, надеясь, что отделается от них, коротко рассказав о своей поездке на Островную землю.
Но оказалось, что расспрашивать ее они не собираются – все самое главное им уже было известно от Лейви, а чего тот не знал, тем Снефрид не собиралась делиться и с остальными.
– Ты, Снефрид, очень красивая женщина, – добавил Кетиль Пожар, и его морщинистое лицо расплылось в улыбке. – Неудивительно, что все мужчины на нашем пути сходят с ума. Но если нас на каждой стоянке будут поджидать приключения, то Асвард прав – мы так никогда до места не доберемся.
– Мне жаль, что вы из-за меня так задержались, – Снефрид постаралась принять виноватый вид, но от усталости не могла ощутить свою вину в полной мере. – Но что же мне делать – надеть на голову мешок? В шторме я никак не виновата, да и в том, что нам пришлось ехать в ту рощу… Клянусь, я не менее вашего хочу поскорее добраться до Хольмгарда!
– Гм, мы тебя не виним, – судя по виду Асварда, в нем невольная досада боролась с чувством справедливости. – Но если ты тоже хочешь поскорее добраться до Гардов, то согласишься на то, что я предлагаю.
– Что же это?
– Мы долго спорили, – вмешался Хлёдвир, – но решили, что это выход будет наилучшим! Я предлагал измазать тебе лицо сажей и одеть в последнее рванье, чтобы больше никто не заподозрил в тебе богиню…
– Вернее будет зашить тебе рот, чтобы ты не болтал лишнего при чужих людях! – заявила голова Лейви, внезапно просунувшись в шатер: видимо, он сидел вплотную к входу снаружи и все слышал.
– Хлёдвир, помолчи! – с досадой воскликнул Асвард. – Ты и впрямь твоим языком уже натворил немало бед.
– Так что же вы решили? – торопливо спросила Снефрид, пока не возникла перепалка.
– Мы решили, что дальше нам следует выдавать тебя за жену кого-нибудь из нас. И никому не рассказывать, что муж ожидает тебя где-то в Гардах, поблизости от самого Утгарда. Когда люди видят одинокую красивую женщину, да еще и в поисках мужа, словно
