– Ты уже закончил? – Джесси гордилась тем, как ровно прозвучал ее голос.
– Разве это не глупость? Разве не идиотизм? – Он сунул руку в карман и вытащил помятый листок бумаги, которым помахал перед ней. – А этот мусор?
Джесси узнала записку, которую она оставила, чтобы объяснить свой отъезд. В ней говорилось, что ей невыносима мысль обидеть Митча, расторгнув помолвку, но и выйти за него она тоже не может, поэтому она уезжает в продолжительное путешествие в надежде, что он забудет о ней к тому времени, как она вернется.
– А что, по-твоему, я должна была написать? Правду?
– А в чем же заключается эта правда? Умоляю, просвети меня.
– У Селии будет ребенок.
– Если и так, он не мой.
– Твой он или нет, не имеет значения. Главное, это что я… что ты… что Селия твоя жена, не я.
– Очень познавательно. – Это была глумливая ухмылка. Он умел глумиться, и это всегда бесило Джесси.
– Ты знаешь, что я имею в виду!
– Нет, не знаю. Последний раз, когда я видел тебя – и ты выглядела такой прелестной, – мне кажется, мы поклялись друг другу в любви и прочно скрепили наши узы. Или память меня подводит?
– Ты не хуже меня знаешь, почему я уехала, так что прекрати притворяться! – Взрыв негодования был таким громким, что несколько человек, проходящих мимо по мощеной улице, повернули головы в их сторону. Джесси понизила голос до шипения: – Ты что, действительно думаешь, что после этого мы могли продолжать как раньше? О, я вижу, ты думал иметь жену в гостиной и любовницу в конюшне! Как удобно!
Его глаза сузились.
– Сарказм тебе не идет, Джесс.
– Глумливые ухмылки тебе тоже не идут, однако ты практикуешь их довольно часто!
В гневе она подскочила со скамейки, прошла мимо него и зашагала из сквера по улице в сторону города, при этом широкое перо, приколотое к полям шляпы, негодующе подпрыгивало.
– Джесси. – Стюарт пошел за ней. Джесси еще выше вздернула нос и намеренно игнорировала его. – Джесс! – Он схватил ее за руку. Она развернулась к нему так быстро, что юбки взлетели, открывая несколько дюймов отороченной кружевом белой нижней юбки, что привлекло взгляды еще большего числа прохожих.
– Уезжай! Возвращайся к своей жене, на которой ты женился ради денег, и к ребенку, который, может, твой, а может, нет, и оставь меня в покое!
– Даже если Селия беременна, что еще далеко не факт, ребенок не мой. Последний раз я спал с ней спустя две недели после свадьбы.
– Тише! – Джесси осознала, что они оказались в центре внимания полудюжины пар глаз. Вспыхнув, она нахмурилась, затем многозначительно вгляделась в Стюарта, надеясь, что это заставит его замолчать.
– Я не питаю склонности к шлюхам, женат я на них или нет.
– Стюарт!
Две леди обменялись потрясенными взглядами, вздернули носы и поспешили прочь. Какая-то пара приостановилась и жадно слушала. Со стыдом наблюдая, как растет толпа любопытных, Джесси, краснея все больше, безуспешно пыталась заставить Стюарта оглянуться.
– Ты любишь меня, Джесс. И я люблю тебя.
– Прошу тебя, оглянись вокруг!
Ее мучительный стон, должно быть, проник в его сознание, потому что он наконец посмотрел вокруг. Увидев толпу зрителей, которые замедлили шаг или вовсе остановились, чтобы поглазеть, он оцепенел. Под сверлящим взглядом его ледяных глаз прохожие сразу же заспешили по своим делам.
Крепче стиснув руку Джесси, Стюарт развернул ее и решительно повел к пристани.
– Куда, скажи на милость, ты меня тащишь?
– Туда, где мы сможем уединиться. У тебя ведь каюта на «Речной королеве», верно? Вот там и закончим нашу дискуссию.
Воспоминания о толпе, привлеченной их ссорой, были все еще свежи в памяти Джесси, поэтому она прикусила язык и позволила ему затащить себя на борт «Речной королевы». Она старалась казаться веселой, пока Стюарт быстро вел ее по палубе в направлении, которое она неохотно указала. Они не привлекли излишнего внимания, чему Джесси была рада.
Стюарт остановился перед дверью ее каюты и протянул руку:
– Ключ.
Джесси вытащила ключ из сумочки и подала ему, не говоря ни слова. Он открыл дверь, пропустил ее вперед, вошел следом и, закрыв дверь, прислонился к ней спиной, глядя на девушку.
Джесси прошла в противоположный край маленькой каюты, где провела утро, сидя на единственном стуле, и только тогда повернулась лицом к нему.
– Я не вернусь в «Мимозу». – Ее голос был очень тихим.
– Это самое нелепое заявление, которое я когда-либо слышал. Разумеется, ты вернешься в «Мимозу». Это твой дом. Ты его любишь.
– Тем не менее я не могу туда вернуться. Как я могу, испытывая к тебе то, что испытываю я?
Он выругался. Короткое бранное слово заставило щеки Джесси вспыхнуть, но она не отвела взгляда.
– Нет нужды ругаться.
– Я буду ругаться, если возникнет такое желание, и будь я проклят, если сейчас у меня его нет!
Он осекся, нахмурился, затем сделал глубокий вдох и вытащил из кармана портсигар. Достать из него сигару и зажечь ее было делом нескольких секунд, но ему хватило этого времени, чтобы подумать.
– А тебе никогда не приходило в голову, что мы могли бы убежать вместе? Ты и я? – Вопрос прозвучал осмотрительно небрежно, но то, как он почти нервно попыхивал сигарой, противоречило его тону.
Потребовалось не меньше минуты, чтобы до нее дошел смысл его слов. Глаза Джесси расширились.
– Ты бы покинул «Мимозу»? – Открытое неверие окрасило ее голос.
– Хорошенького же ты мнения обо мне! Да, я бы покинул «Мимозу». С тобой.
– Ты женился на Селии, чтобы заполучить плантацию.
– Это была ошибка. Мне следовало знать, что ничто в этом мире не дается легко и просто, за все придется потом слишком дорого заплатить.
– Ты в самом деле считаешь возможным, чтобы мы… убежали… вместе? – Джесси практически затаила дыхание.
– Почему бы и нет? – И он улыбнулся лукавой улыбкой, которая придавала ему дьявольское обаяние.
– И никогда не вернулись? А как же Тьюди, Сисси и Прогресс, о… и твои тети?..
– Мы бы писали им каждую неделю. – Он отвечал легкомысленно, но Джесси начинала верить, что он не шутит.
– А как бы мы жили?
– Ты сомневаешься в моей способности обеспечить тебя?
– Ты же все равно был бы женат на Селии.
– Возможно, мы нашли бы способ это изменить.
– Ты имеешь в виду, что попытался бы получить развод?
– Что-то в этом роде. Что скажешь, Джесс? Убежим вместе?
– Подумай о скандале.
– Зачем? Нас ведь там не будет.
– О Стюарт! – Искушение было велико, очень велико. Она была готова отказаться от всего ради него, но ей невыносима была мысль, что ему придется отказаться от всего ради нее.
