Джаспер выпрямился, но на минуту задержал ее руку в своей, после чего с улыбкой сказал:
— Ни за что в мире не пропустил бы свадьбу моего младшего брата, леди Серена. Позвольте представить вас моей жене. — Он показал на Клариссу, которая выступила вперед:
— Леди Блэкуотер, леди Серена Кармайкл.
— О, довольно формальностей, — объявила графиня и поцеловала Серену в щеку. — Меня зовут Кларисса, и мы станем близкими друзьями, объединенными одним делом.
Ее зеленые глаза блеснули, и Серена невольно ответила улыбкой.
— Надеюсь, что так, Кларисса.
— Вижу, что опоздал! — раздался за их спинами жизнерадостный голос. — А я так хотел приехать раньше Джаспера!
Перегрин на сером мерине с подвязанным хвостом подъехал к воротам, оглядел всю компанию и одобрительно кивнул:
— Какие мы все красивые!
Он спрыгнул с лошади и отдал поводья груму Джаспера, который уже держал пару запряженных в коляску лошадей.
— Надеюсь, я вас не опозорю.
Он был одет в черный бархат и золотую парчу, а светлые, как у брата, волосы были связаны на затылке черной бархатной лентой.
— Будь уверен, братец, ты совершенно неотразим, — хмыкнул Джаспер.
Перегрин приветствовал невестку дружеским поцелуем, а Серене с поклоном поцеловал руку.
— Леди Серена, желаю вам и Себастьяну счастья.
Пожелание казалось искренним, да и взгляд был чистосердечным.
— Спасибо, сэр, — улыбнулась она.
— О, скоро нам будет не до формальностей, — жизнерадостно объявил Перри. — Я поцелую вас как свою невестку, когда дело будет сделано.
— Тогда предлагаю поскорее с ним покончить.
Джаспер кивнул в сторону церковной двери и предложил руку жене.
Викарий стоял перед алтарем с молитвенником в руке. Маленькая процессия двинулась по проходу и выстроилась полукругом перед алтарем, так что жених и невеста оказались в центре. Викарий начал церемонию. Серена на секунду вспомнила о кольце. Догадался ли Себастьян его захватить? Неудивительно, если в такой суете он обо всем забыл!
Ее так и подмывало спросить, но преподобный уже начал церемонию и оставалось только внимать его словам.
Слава Богу, долго волноваться ей не пришлось. В нужный момент Себастьян сунул руку во внутренний карман жилета из серебряной парчи и вынул кусочек кружева, в который было завернуто кольцо с жемчугом и аметистами. Серена протянула руку, и он надел кольцо ей на палец. Оно оказалось словно для нее сделанным!
Серена втайне восхитилась изяществом кольца и взглянула на Себастьяна, тот вопросительно вскинул бровь и чуть приподнял уголки губ в улыбке. Она кивнула, он с удовлетворением расслабился и кивнул в ответ.
Викарий объявил их мужем и женой, они расписались в церковной книге, после чего Джаспер и Перегрин тоже поставили подписи в качестве свидетелей. Себастьян протянул викарию золотую гинею, и все вышли на церковный двор, навстречу ясному солнечному зимнему утру.
Себастьян остановился и повернулся к Серене, пожирая ее глазами.
— Итак, жена…
— Итак, муж, — улыбнулась Серена, — ты выглядишь очень довольным собой.
— Именно так и есть, — счастливо вздохнул Себастьян. — Наконец ты моя, Серена. Наконец-то ты принадлежишь мне.
На минуту ее взгляд омрачился, но она тут же тряхнула головой, поняв, что он имел в виду.
— А ты мой, — тихо прошептала она.
Он крепко обнял ее и стал целовать в глаза, кончик носа, губы. Молодые на время забыли об окружающих, не обращали внимания на любопытные взгляды из окон коттеджей. Серена чувствовала себя так, словно до этого момента в ее жизни не случалось ничего истинно важного.
Джаспер и Перегрин обменялись взглядами, и Перри незаметно кивнул. Джаспер ответил ему тем же. Очевидно, все в порядке.
Когда новобрачные наконец прервали поцелуй, Джаспер спросил:
— Итак, мы возвращаемся в город? Или найдем какую-нибудь гостиницу и устроим праздничный обед?
— Мы обо всем уже позаботились, — объявил Себастьян. — Наша хозяйка готовит кур.
— Хозяйка? — удивился Перегрин.
Себастьян загадочно усмехнулся:
— Все к лучшему, тем более что я предусмотрительно положил в коляску ящик лучшего бургундского Блэкуотеров, — добавил Джаспер. — Мой грум стережет его в гостинице, насколько мне известно.
— В таком случае идем.
Свадебный обед оправдал все ожидания Серены. Еда оказалась простой, но обильной и хорошо приготовленной, вино лилось рекой, компания была веселой и дружелюбной. Уже через час Серена чувствовала себя членом семьи. Себастьян был прав: они с Клариссой — родственные души.
— Давай останемся здесь на ночь, — прошептал Себастьян, когда гости разъехались. — Тебе больше нет нужды туда возвращаться, ни сейчас, ни в любой день в будущем. Ты свободна!
Серена едва не поддалась соблазну. Как легко было отказаться от прежней жизни. Словно она никогда не существовала. Если она больше не появится на Пикеринг-плейс, все будет кончено.
Но она быстро пришла в себя. Только трус бежит, не выполнив взятой на себя миссии. Она никогда не простит себя, если покинет Абигайль в такую минуту.
— До отъезда у нас целый час, — вздохнула она.
— В таком случае не будем терять времени, жена моя, — бодрым голосом провозгласил Себастьян. — Теперь уже на вполне законных основаниях.
— Ты понял, что делать? — процедил генерал Хейуорд, оглядывая стоявшего перед ним человека. Вышеуказанный индивид был настолько немногословен, что ограничился кивком и продолжил ковырять в зубах.
— Отнести письмо на Брутон-стрит, — буркнул он наконец, похлопав по внутреннему карману жилета.
— А что потом? — не унимался Хейуорд.
Парень пожал плечами.
— Если все будет как мы договорились и вы платите мне половину сейчас, а вторую после доставки, значит, все будет сделано как надо. Если что-то пойдет не так, мне какое дело?
Ноздри генерала раздулись: очевидно, он был готов вот-вот взорваться. Но опыт говорил, что не стоит давить на человека, который до сих пор ни разу его не подвел, несмотря на наглость и сводившее с ума немногословие. Правда, если не нравилась работа или он решал, что к нему относятся недостаточно уважительно, вполне мог повернуться и уйти.
— Если дадите обещанные деньги, я немедленно отправлюсь на ту улицу.
Парень сунул клинок в ножны на поясе.
Хейуорд открыл небольшой бумажник.
— Двадцать.
Собеседник коротко, презрительно рассмеялся.
— И это все? Не смешите меня. Пятьдесят.
Генерал дал ему две банкноты и подошел к письменному столу, отпер ящик, вытащил кошель с соверенами и, отсчитав десять золотых кружочков, пододвинул парню. Тот сгреб их и вдумчиво попробовал на зуб каждый, прежде чем ссыпать в карман жилета.
