— Их обычаи в значительной степени отличаются от наших, — он сердито посмотрел на жену. — Ты что, в самом деле хотела бы петь на сцене, как мисс Линд?
— Я никогда не думала об этом… До сегодняшнего дня, — честно призналась Анжелика. — Я полагаю, в этой идее есть что-то привлекательное.
— Тогда… Тогда я не смогу разделить с тобой эту идею, дорогая.
С горделивым видом Анжелика нахмурила брови: они с вызовом посмотрели друг на друга. И вдруг Ролан вскочил и, приблизившись к ней вплотную, сжал ее груди. Через тонкую ткань пеньюара она ощутила трепет его пальцев. Анжелика напряглась и вздрогнула, увидев на его лице демоническую улыбку.
— Сейчас, мой ангел — разве сейчас не время поработать во имя ребенка, которого ты так хочешь? — прошептал он.
Анжелика покраснела, но ничего не ответила, продолжая неотрывно смотреть мужу в глаза.
— Что, передумала? — нахмурился Ролан.
— Нет.
Он крепко прижал ее к себе и страстно поцеловал. Затем со стоном сорвал с нее халат и отбросил в сторону. Перегнувшись через туалетный столик, он приник губами к ее груди. Его руки ласкали ее обнаженные мраморные бедра. Он неистово терзал ее грудь, доводя Анжелику до исступления… Она вонзилась ногтями в его спину, не делая попытки при этом выскользнуть из его объятий… Вдруг выпрямившись, Ролан посмотрел ей в лицо и обнаружил, что в ее взоре что-то изменилось. Вспоминая вечер, обожающие взгляды тех, кто слушал ее, он ощутил приступ легкого беспокойства. В первый раз он задался вопросом, не сможет ли этот талант однажды лишить его любимой жены?
Эта мысль была столь же невыносимой и столь же болезненной, как и сопротивление, которое он сейчас почувствовал в ее теле. Ролан знал, что этот барьер должен быть разрушен: он не может допустить, чтобы им что-то мешало. Со всей решительностью он подхватил ее, уложил на постель и быстро скинул халат. Глаза его горели жарким огнем. Он поцеловал ее волосы, а затем его губы начали томное путешествие по самым сокровенным уголкам ее божественного тела. Анжелика отпрянула, ощутив язык мужа у себя на животе. Но он еще сильнее прижал ее, крепко обняв за бедра.
— Не борись со мной, — хрипло прошептал Ролан. — Я сделаю так, что ты навсегда запомнишь эту ночь.
Губы Ролана между тем уже исследовали самую интимную часть ее тела. По телу пробежала волна удовольствия, и она застонала. В беспамятстве Анжелика пыталась разорвать в клочья простыню. Он терзал и возбуждал ее до тех пор, пока она, не в силах вынести эту сладкую муку, не забилась в волнах штормового и болезненного экстаза. Их соитие было настолько неистовым, что она едва могла его выносить, но он крепко держал ее и нашептывал:
— Расслабься, дорогая… просто покорись, тебе будет так хорошо, вот увидишь.
Она смирилась, заплакала и, обхватив мужа руками, тесно прижалась к нему…
А он все шептал ей на ухо слова любви.
— Мой ангел… моя любовь… Каждый из присутствующих мужчин на приеме хотел бы сделать с тобой то же, что я делаю с тобой сейчас.
— Да, но только ты можешь, — томно прошептала в ответ она.
— Скажи это еще раз, — попросил Ролан. — Скажи это еще раз.
— Завтра я отвезу тебя домой, — сказал он значительно позже.
— Так скоро? — Анжелика посмотрела мужу в глаза.
— А ты разве не хочешь поехать со мной домой? — Он нежно убрал прядь волос с ее глаз.
— Конечно, но я думала, что еще раз увижусь с мадам, — она была тронута его нежной заботой.
— Тогда придем к компромиссу. Посмотрим, сможем ли мы пригласить ее на ланч завтра, а после обеда отправимся домой.
— Это очень мило с твоей стороны, Ролан.
— Рад сделать все, чтобы ты была счастлива, мой ангел.
— Тебе это удается… — улыбаясь мужу, Анжелика должна была признаться сама себе, что никогда не чувствовала себя более счастливой, чем в этот момент. Думая о завтрашнем дне, она добавила: — Интересно…
— Да?
— Ты думаешь, Бланш захочет поехать с нами?
— Полагаю, захочет, — он вздохнул. — Но я хотел бы, чтобы она осталась здесь на некоторое время и чтобы у нее и Жака дела пошли на лад. Но, думаю, надо все же узнать у нее утром, что она собирается делать.
— Возможно, мне удастся уговорить ее остаться.
— Думаю, ты — уговоришь, — ответил Ролан, нежно целуя жену в щеку. — А теперь, мой ангел…
А в то время, когда Ролан так страстно доказывал свою любовь Анжелике, Жак провожал Бланш домой в экипаже сына.
— Мне, право, не следовало посылать служанку так рано и будить тебя после приема, — ворчал он. — Я должен был заставить тебя переночевать в доме Жан-Пьера и, таким образом, ты была бы вынуждена выйти за меня замуж утром.
Она не ответила, он сжал ее холодную руку в перчатке и добавил:
— Дорогая, я так хотел, чтобы ты встретилась с Барнумом и мисс Линд…
— У меня ужасно разболелась голова, Жак.
— И поэтому ты вслушивалась в каждую ноту, которую выводила мисс Линд?
— Я не могу обманывать тебя, — Бланш вздохнула.
— Это уж точно, не можешь, — он обнял ее за плечи. — Но ты высидела весь концерт, моя дорогая, — для тебя это настоящий подвиг. Теперь ты должна погостить у Миро в Новом Орлеане. Мы будем вместе каждый день, и мы начнем с малого — сначала несколько визитов к друзьям, затем, возможно, бал или другой концерт. Ты увидишь, со временем…
— Нет, я не могу остаться. Я еду домой с Роланом и Анжеликой.
— И опять назад, в свое заточение, — он тоже вздохнул.
— Жак, это жизнь, которая мне предназначена…
— И это самый большой вздор, который я когда-либо слышал.
Бланш инстинктивно отпрянула от Жака, когда экипаж остановился перед домом Миро. В действительности, Бланш очень хотела остаться в Новом Орлеане, чтобы быть с Жаком, но она считала, что из этого ничего хорошего не выйдет. Она заметила жалостливые взоры, которые на нее бросали окружающие, даже несмотря на то, что она постаралась скрыть свой недостаток под густой вуалью.
Когда Жак вылез из кареты, в свете фонаря Бланш увидела, что он выглядит расстроенным и измученным. Она пожала ему руку и отвернулась, чтобы скрыть слезы.
Те недели, что Анжелика провела с мужем в городе, стали для нее пищей для размышлений в первое время после возвращения в Бель Элиз. Она обнаружила, насколько Ролан страстен. И насколько властолюбив. Она также открыла, что он не совсем доверяет ей, особенно в окружении других мужчин.
И еще она поняла причину этого недоверия — без сомнения, в этом виноват его неудачный брак с Луизой. Анжелика теперь знала о его способности впадать в неистовство. Именно этого и не учла Луиза и довела его до крайности. Да уж в этом смысле и их брак безоблачным назвать нельзя. Все же Ролан доверил ей свое ужасное прошлое, и это так приблизило мужа к Анжелике, что она понемногу стала понимать причины видевшегося в нем надлома. И он сказал, что любит ее — правда, только один раз, в тот самый бешеный день, когда он бросился в погоню. Но все же он сказал это!
