знобило с невероятной силой.
— Она успокоится, со временем забудет и родит другого.
— Я не понимаю… Зачем? Ребенка можно отдать…
— Ребенок должен умереть!— Грубо произнес Стефано, и доктор Москатти поднял на него испуганный взгляд,— это долгая история, просто слушайте меня, делайте, что я говорю, и герцогиня будет жива и счастлива. И вы тоже,— он понизил голос, делая акцент на следующих словах,— будете счастливы со своей семьей.
Доктор опустил голову и несколько раз кивнул, подписывая себе приговор. Гореть ему в аду! Но если суждено взять на себя этот грех, то такова его доля.
— Хорошо, Ваша Светлость, я сделаю так, как вы приказываете.
Стефано откинулся на спинку кресла:
— Диана не должна догадаться. Если я что-то заподозрю, то прикажу отрубить вам голову.
Он встал, отодвинув кресло, и доктор с поникшим видом последовал за ним- тоже встал. Надо было осмотреть герцогиню и не дать ей повода для догадки. Вести себя как обычно. Вот только все изменилось и надо будет смотреть ей в глаза и врать. Пока он будет подниматься по лестнице, то надо привести себя в норму, откинуть мысли, оставить их на потом, когда наступят роды.
Доктор уже хотел выйти, как в дверь постучали и она тут же открылась. В кабинет ввалился взволнованный Карло, а следом забежала Марта, хватаясь за голову:
— Ваша Светлость,— она обернулась к доктору,— доктор Москатти, срочно наверх, Ее Светлости плохо!
Реакция Стефано была молниеносная. Он выбежал первым, за ним еле поспевал доктор Москатти. Пока они бегом поднимались по лестнице, переступая через ступеньки, в мыслях герцога нарисовалась жуткая картина- Диана вся в крови, лежащая на кровати и не подающая признаков жизни. Утопая в собственных мыслях, он не понял, как очутился перед дверью. Толкнув ее, перед ним предстала картина: Диана согнулась возле кровати, сидя на полу, голова ее была опущена над деревянной бадьей. Герцогиню рвало, она опиралась руками о пол, а рядом сидела Агнесса, поддерживала Ее Светлость за плечи. Как только дверь распахнулась и в покои влетел герцог, а за ним врач, девушки подняли головы. В глазах Агнессы тут же прочиталось облегчение, а вот в глазах Дианы стол туман и что-то еще. Стефано не понял, что именно, она была бледна, как мел, и ее опять стошнило.
— Ваша Светлость,— кинулся к ней доктор Москатти,— как давно вам плохо?
Агнесса тут же встала, уступая дорогу доктору, а Стефано указал ей на дверь. Она поклонилась и молча выбежала. Марта прикрыла дверь с другой стороны, давая доктору осмотреть герцогиню.
— Это началось внезапно,— прошептала Диана, не поднимая головы и не встречаясь взглядами ни с доктором, ни с мужем,— не так давно.
— Это отравление?— Испугался Стефано, пристально смотря на врача,— ее отравили?
Мысленно он казнил всех в замке, начиная с кухни.
— Не думаю, Ваша Светлость,— ответил тот,— но мне надо разобраться с этим наедине с герцогиней. Ее надо осмотреть.
— Осматривайте при мне!— Приказной тон герцога заставил Диану наконец оторваться от бадьи.
— Прошу вас, Ваша Светлость, оставьте нас с доктором.
Каждое слово давалось Диане с трудом и чтобы ее не нервировать, он согласился уйти к себе в покои, оставляя их наедине.
Как только за ним закрылась дверь, ведущая в герцогские покои, которую наконец починили, он встал у окна, сцепив руки сзади. Мыслей было много, они как черви разъедали мозг. Если герцогиню травят, то он найдет того, кто это делает.
Диана наконец оторвалась от бадьи, вытирая тряпкой рот. Внутри все скрутилось и ее снова замутило. Вот только желудок уже был пуст, остались лишь рвотные позывы. Доктор Москатти помог ей сесть на кровать, но герцогиня легла на бок, коснувшись живота.
— Что вы ели?— Доктор исследовал все, что вышло из Дианы. Он смотрел в бадью, она прекрасно знала зачем, помнила еще по работе в госпитале, но сейчас это выглядело отвратительно. Он искал кровь, возможно что-то еще.
— Ничего особенного, обычная еда, которая не показалась мне странной,— ответила она.
Доктор поставил бадью и подошел осмотреть герцогиню. Он положил руку ей на живот, пытаясь прощупать ребенка, Диане пришлось лечь на спину. От рвотных спазмов матери, ребенок притих и не шевелился.
— Он же не умер?— Взволнованно прошептала она, тоже не чувствуя его.
Доктор молча мотнул головой, но было видно, что он сдержан в эмоциях.
— Возможно, что он просто испугался. У вас напрягались все мышцы живота, малыш получил шок. Но уверен, что все придет в норму. Думаю, вам нужен покой, я приду к вам чуть позже. Вам лучше поспать.
Он достал из сумки настойку, пригласил Марту и всучил ей флакон в руки:
— Давайте ей по двадцать капель трижды в день. Тошнота должна пройти. А это,— он достал другое лекарство,— чтобы Ее Светлость спала. Ей нужен отдых.
Марта приняла все наставления доктора и побежала к Диане.
Доктору Москатти предстояла еще одна встреча с герцогом, он не стал ее откладывать, зайдя к нему в покои.
В его покоях было темнее, чем в покоях герцогини, очаг не горел и прохлада коснулась кожи, покрывая ее мурашками. А может, это реакция на предстоящий разговор?
— Как она?
Стефано стоял у окна, обернулся к доктору, ожидая его слов.
— Я исключаю рвоту от беременности, которая бывает на маленьких сроках. Возможно, это просто отравление от нездоровой еды.
— А возможно, ее пытались отравить? Ведь так? Вы не исключаете этого?
— Но и не настаиваю на этом. Здесь сложно сказать, но иных признаков отравления я не увидел. Только что…
— Что?— Стефано выпрямился во весь свой большой рост, закрывая свет из окна. Стало неуютно и темно.
— Сейчас я дал ей успокоительное,— занервничал доктор,— возможно, что-то с ребенком, он перестал шевелиться. Но такое может быть, когда мать ослаблена, он так же ослаблен.
— Вы хотите сказать, что
